военачальникам занять областной город Шанъюн. Правитель города Шэнь Дань,
едва узнав, что Цао Цао бежал из Ханьчжуна, сдался Лю Бэю.

     Лю Бэй успокоил население и наградил своих воинов. Все ликовали.
Военачальники говорили между собой о том, что Лю Бэй должен стать
императором, но не смели высказать ему свое мнение и решили просить совета у
Чжугэ Ляна.

     -- Я уже давно думаю об этом! -- ответил Чжугэ Лян.

     В сопровождении Фа Чжэна и других чиновников он пошел к Лю Бэю и сказал:

     -- Всем известно, что Цао Цао насильно захватил власть в стране, а это
равносильно тому, что народ остался без государя. Вы, господин мой, своим
милосердием и справедливостью славитесь по всей Поднебесной. Вам принадлежат
земли Сычуани и Дунчуани, и вы, согласно воле неба и желанию народа, должны
занять императорский трон. Тогда у вас будет право покарать злодея Цао Цао!
Медлить нельзя, я прошу вас все обдумать и выбрать счастливый день для
совершения церемонии.

     -- Вы ошибаетесь, учитель! -- испуганно воскликнул Лю Бэй. -- Правда, я
потомок Ханьской династии, но в то же время я подданный Сына неба, и если я
пойду на такое дело, это будет мятеж против законного государя!

     -- Ни в коей мере! -- отвечал Чжугэ Лян. -- Поднебесная гибнет от смуты и
раздоров, повсюду появляются корыстные люди, и все стремятся урвать себе
кусок побольше. Мудрые ученые всей страны готовы самоотверженно служить
добродетельному повелителю и совершать подвиги во имя славы государства.
Если вы, господин мой, будете так нерешительны и не выполните своего долга,
то, боюсь, разочаруете многих. Еще раз прошу вас подумать над моими словами.

     -- Нет, нет! Не требуйте этого от меня, я все равно не посмею принять
столь высокий титул! -- отказывался Лю Бэй. -- Придумайте для меня
что-нибудь другое.

     -- Повелитель, своим отказом вы разрываете сердца народа! -- хором
воскликнули чиновники,

     -- Я понимаю, -- продолжал Чжугэ Лян, -- что вы, господин мой,
руководствуетесь долгом подданного. Но земли, которыми вы владеете,
позволяют вам принять хотя бы титул Ханьчжунского вана.

     -- Ваше желание, чтоб я принял титул Ханьчжунского вана, вполне понятно, --
отвечал Лю Бэй. -- Но не будет ли самозванством, если не испросить на это
высочайший указ Сына неба?

     -- В наше время следует действовать, сообразуясь с обстоятельствами, --
произнес Чжугэ Лян. -- Не следует идти наперекор ходу событий.

     Тут в разговор вмешался Чжан Фэй.

     -- Вы носите императорскую фамилию Лю, вы потомок Ханьского дома, а у вас
нет никакого титула! -- возмущенно воскликнул он. -- Если все присваивают
себе титулы, то вы должны стать императором, а не только Ханьчжунским ваном!

     -- Помолчи ты! -- прикрикнул на него Лю Бэй.

     -- Действуйте так, как требуют обстоятельства, -- продолжал Чжугэ Лян. --
Примите титул вана, а потом мы испросим указ Сына неба.

     Лю Бэй отказывался, но Чжугэ Лян в конце концов заставил его согласиться.

     Осенью в седьмом месяце двадцать четвертого года периода Цзянь-ань [219 г.],
в уезде Мяньян соорудили квадратное возвышение. По сторонам его установили
знамена и предметы, необходимые для совершения церемонии. Сановники
выстроились рядами по старшинству. Сюй Цзин и Фа Чжэн попросили Лю Бэя
подняться на возвышение. На голову Лю Бэю надели головной убор вана, вручили
пояс с печатью, и после этого он сел, обратившись лицом к югу. Чиновники
поздравили его с принятием высокого титула.

     Затем сын Лю Бэя, по имени Лю Шань, был провозглашен наследником. Чжугэ Лян
был назначен на должность цзюнь-ши и взял в свои руки все важнейшие дела
армии и государства. Гуань Юй, Чжан Фэй, Чжао Юнь, Ма Чао и Хуан Чжун
получили звание военачальников Тигров; Фа Чжэн -- шан-шу-лина, а Сюй Цзин --
тай-фу. Вэй Янь был назначен на должность правителя округа Ханьчжун.
Остальные чиновники получили повышения соответственно своим заслугам.

     Став Ханьчжунским ваном, Лю Бэй немедленно отправил специального посланца с
докладом императору в Сюйчан. В этом докладе говорилось:

     "Мне, человеку малых способностей, выпало на долю нести бремя обязанностей
полководца и командовать большим войском. Я удостоился повеления Сына неба
покарать злодея и поддержать правящий дом. Но случилось так, что я вынужден
был надолго оставить в забвении ваши, государь, указания.

     Ныне вся Поднебесная охвачена страшными смутами; зло достигло своего
предела, но еще не перешло в добро, и это вселяет тревогу в сердца народа.
Со времен мятежника Дун Чжо в стране не прекращаются убийства, бесчинства и
грабежи.

     Ваши добродетели, государь, и строгое правление находят отклик у народа и
чиновников.

     Некоторые из ваших сановников, преисполненные чувством преданности вам,
подымаются карать злодеев. Одних злодеев уничтожают они, других карает небо;
вражьи силы тают, как ледяная гора под лучами солнца.

     Лишь один Цао Цао до сих пор остается безнаказанным. Он силой захватил
государственную власть и лютостью своей вызывает в стране великую смуту.