Агриппа, св. Ириней [5], Климент Александрийский [6],  св.  Остин  [7],  св.
Дионисий Коринфский, Тертулиан [8], Ориген [9] и многие другие.
     V. Были вообще убеждены, что по отношению к еретикам следует  соблюдать
это гуманное и  снисходительное  поведение,  внушаемое  милосердием,  всегда
долготерпеливым. Св. Дионисий, епископ Коринфский, говорил, что если  еретик
показывает себя послушным и расположенным вернуться  к  церковной  вере,  то
следует с ним обращаться с кротостью, тщательно избегая подавать  какой-либо
повод к страданию, из опасения его раздражить и сделать упорствующим.  {См.:
Евсевий. Церковная история. Кн. 4; св. Епифаний, в трактате  О  ересях;  се.
Иероним, О церковных писателях. Гл. 39 и 40.} Ориген предписывает для  того,
чтобы обратить и вернуть еретика  в  лоно  Церкви,  делать  вид  незнания  о
выдвинутых им положениях, которых нельзя одобрить, лишь бы они  по  существу
не затрагивали уже установленных догматов {Ориген в толковании  на  послание
св. Павла к римлянам. См.: Тиллемон. Церковная история. Т. II. Ч 3.}. До тех
пор, пока было возможно беседовать с еретиками, прежде чем объявлять  против
них анафему, пробовали приводить их обратно к вере либо посредством  частных
споров, как это видим из истории Феодота Византийского {Епифаний. О  ересях.
54; Феодот. Еретические басни. Кн. 2. Гл.  5.},  либо  путем  собеседований,
например: св. Юстина с Трифоном {См, этот Разговор в творениях св.  Юстина};
Родона  с  Апеллесом,  последователем  Маркиона  [10]  и  затем  ересиархом;
{Евсевий. Церковная история. Кн. 5. Гл. 13.} Кая  [11]  с  Проклом,  римским
еретиком-монтанистом; {Там же. Кн. 6. Гл. 20.} Оригена с ересиархом Берилом,
епископом Бокары [12] в Аравии, о  божестве  слова,  и  того  же  Оригена  с
арабами, отрицавшими бессмертие души; {Евсевий. Церковная  история.  Кн.  6.
Гл. 33; Флери. Церковная история. Т. II. Кн. 6.} Архелая, епископа Каскара в
Месопотамии, с Манесом, главою манихеев {Епифаний. О ересях. 66; Св.  Кирилл
Иерусалимский. Катехизис. 6; Евсевий. Летопись;  Флери.  Церковная  история.
Кн. 8. N 10.}, - так же, как и большое число других, о которых упоминается в
истории соборов и в творениях Отцов Церкви. Например, известно,  что  в  235
году еретик Аммоний был обращен  собеседованиями,  которые  с  ним  вели  на
Александрийском соборе.
     VI.  Эти  верные  подражатели  благости  Иисуса  Христа  были   врагами
принципов угнетения. Хотя зло, причиняемое религии нечестивым Манесом,  было
столь велико, что епископ Архелай, о котором мы только  что  говорили,  счел
необходимым подумать о мерах к его аресту,  однако  он  отказался  от  этого
намерения, когда Маркелл, которому Манес только что написал,  предложил  ему
еще раз побеседовать с Манесом. Архелаю удалось убедить ересиарха, и  он  не
только не настаивал более на его  задержании,  но,  когда  спустя  некоторое
время народ хотел побить Манеса камнями и он  убежал  в  одно  селение,  где
продолжал еще спорить с Трифоном, Архелай прибежал к нему на помощь  и  спас
ему жизнь. {Епифании и Флери в цитированных местах.}
     VII. Возможно, что такое поведение Церкви  было  до  известной  степени
обусловлено невозможностью в ее тогдашнем положении употреблять против  этих
еретиков принудительные средства светской власти при государях, остававшихся
еще язычниками. Но  это  не  было  единственной  побудительной  причиной  ее
терпимости, так как известно, что, когда не существовало указа о гонениях на
христиан,  императоры  принимали  жалобы  от  епископов,  как  и  от  прочих
подданных.  Это  доказывается  историей  еретика  Павла  Самосатского  [13],
епископа Антиохийского. Собор этого города, собравшийся в  272  году,  видя,
что Павел снова впал в ересь, после того как отрекся от нее  на  соборе  266
года, низложил  его  и  избрал  на  его  место  Домна.  Низложенный  епископ
продолжал занимать епископский дом; ему предложили его покинуть,  чтобы  его
преемник мог вступить в обладание им. Так как Павел отказался  повиноваться,
епископы обратились к императору Аврелиану, который еще не  отдавал  приказа
преследовать Церковь; тот принял  их  жалобу  и  ответил:  ввиду  того,  что
неизвестно, которая из двух сторон права, следует сообразоваться с  решением
римского епископа и его Церкви. Святой престол тогда занимал  св.  Феликс  I
[14], который подтвердил  решение  собора,  и  император  Аврелиан  приказал
привести его в исполнение. {Евсевий. Церковная история. Кн. 7. Гл. 24.}
     VIII. Это событие  доказывает,  что,  если  бы  намерение  Церкви  было
преследовать еретиков, епископы имели  бы  к  этому  возможности,  пользуясь
властью императоров, которых они могли легко расположить к этому,  доказывая
им, что еретики умножают секты, что  большинство  этих  сект  было  причиной
изданного в 296 году  императорами  Диоклетианом  [15]  и  Максимианом  [16]
эдикта, присуждавшего к сожжению манихейских вождей и  к  разным  наказаниям
тех из этих сектантов, которые не отрекутся от их учения {Там же. Кн. 8. Гл.
25.}.
     IX. Церковь, далекая в то время от мысли  об  установлении  физического
воздействия, разрешала распространение еретических сочинений, не  содержащих
никакого заблуждения, и не запрещала их чтения из-за ненависти к их авторам,
как это делалось во времена менее отдаленные и менее безупречные.  Сочинения
Тертулиана  служат  тому  доказательством,  а  особенно  греческая   Библия,
переведенная с еврейского Феодотионом Ефесским [17] при  императоре  Коммоде
[18], в промежуток времени от 180-го до 193 года.  Хотя  Церковь  и  осудила
Феодотиона, она сохранила и разрешила  читать  его  перевод  и  в  частности
перевод книги Даниила, как мы узнаем о том от св. Иринея, современника этого
отступника. {Св. Ириней. Против ересей.}
     X. Так как  подобное  отношение  представляло  общий  дух  Христианской
Церкви, то нельзя думать, чтоб испанская Церковь следовала  иным  принципам;
это доказывают многие факты, которые мы обнаруживаем в ее летописях. Василид
и  Марциал,  епископы  Асторги  и  Мериды  [19],  впадают   в   преступление
отступничества; их примирили с Церковью без какого бы то ни было  наказания,
кроме низложения, которому они подчинились перед 253 годом, когда они подали
на  это  апелляцию  папе  св.  Стефану  {Собрание  соборов.  Т.  1,   второй
Карфагенский собор 258 года.} [20].
     XI. Эльвирский собор [21], бывший в 303 году, издал правило,  гласящее,
что, если еретик попросит о возвращении его в лоно Церкви, он будет  допущен
к  примирению  и  на  него  не  будет  возложено  иного   наказания,   кроме
канонической десятилетней епитимии {Там же. Т. 1,  собор  Эльвирский,  канон
22.}. Эта мягкость тем более замечательна, что собор  этот  установил  более
строгие наказания за многие преступления, кажущиеся менее тяжкими; это  меня
приводит к уверенности, что испанские  епископы,  составлявшие  этот  собор,
среди которых мы отмечаем великого  Осия  Кордовского,  Сабина  Севильского,
Валерия Сарагосского и  Мелан-тия  Толедского,  были  убеждены,  по  примеру
Оригена, что следует применять лишь кротость для возвращения еретиков, чтобы
не ввергать их в упорство. Пока Церковь сохраняла свой  первоначальный  дух,
она никогда не занималась расследованием того, где находятся еретики,  чтобы
арестовывать их и карать. Когда сами еретики давали о себе знать,  старались
их убеждать и обращать средствами кроткого  внушения;  если  же  этого  было
недостаточно, довольствовались тем, что отлучали их от  Церкви,  никогда  не