Веспье, причисленным к штату королевы Изабеллы в качестве золотошвея; Диманш
поверил ему тайну, уверяя, что не пройдет  и  двух  месяцев,  как  принцесса
Беарна и двое  ее  детей  будут  заключены  в  тюрьму  святой  инквизиции  в
Сарагосе. Для доказательства своего  сообщения  он  показал  Веспье  письма,
адресованные королю и герцогу Альбе герцогом Гизом.
     IX. Веспье родился в  Нерахе  и,  следовательно,  был  подданным  Жанны
д'Альбре, к штату которой он был когда-то причислен.  Он  поспешил  сообщить
тайну раздаятелю милостыни при королеве  Испании;  тот  помог  передать  это
известие принцессе, которая поспешила уведомить своего брата Карла IX,  свою
мать Катерину Медичи и барона де Сен-Сюльписа, в то время посланника Франции
в  Монсоне.  Все  три  письма  были  поручены  гасконцу,  слуге   раздаятеля
милостыни, который приехал в Монсон раньше капитана.  Посланник,  узнав  его
приметы, велел следить за ним и убедился, что тот три раза за ночь входил  к
испанскому королю в сопровождении  дона  Франсиско  д'Алавы,  камергера  Его
Величества, а затем посланника во Франции и при других дворах.  Он  отправил
письма Карлу IX и его матери вместе с  собственноручным  посланием  королеве
Жанне через доверенное  лицо,  своего  секретаря  по  имени  Руло.  Королева
поручила посланнику сообщить  все  подробности  первому  статс-секретарю  де
л'Обепину [30]. Хотя  было  бы  очень  легко  задержать  Диманша,  этого  не
сделали, потому что парижский государственный совет был предан испанцам, как
впоследствии уверял коннетабль Монморанси [31]. Как бы то ни  было,  замысел
не удался, так как он был раскрыт, еще не осуществившись. Вот вся правда  по
этому историческому вопросу (вопреки тому, что  писали  французские  авторы,
которых я назвал), если бы даже изменить имена  людей  и  способы,  которыми
заговор был раскрыт.
     X. Филипп II старался извлечь выгоду из этой попытки, хотя исход ее  не
оправдал его надежд. Он красочно расписал папе, какой еретической  опасности
подвергаются его подданные  в  пограничных  областях  Франции;  ему  удалось
получить приказ об отделении от епархии Байонны деревень Бастанской долины в
королевстве Наваррском, а также деревень протоиерейского прихода Фуэнтеравии
в  провинции  Гипускоа.  Кардинал  Эспиноса  и  совет  инквизиции  приказали
допросить  свидетелей,  утверждавших,  что  епископ  Байонны  -   признанный
гугенот. Между тем в Риме  объявили  таковыми  только  кардинала  Шатильона,
архиепископа Экса и епископов Валянса, Труа,  Памье,  Шартра,  Экса,  Юзеса,
Лескара и Олерона. Повторные настоятельные просьбы Филиппа доставили  ему  в
1568 году буллу от святого Пия V, по которой он отделял от  епархии  Байонны
две названные выше территории и присоединял  их  к  территории  Памплоны,  к
которой они принадлежали до  X  века,  о  чем  можно  прочесть  в  подлинных
грамотах, напечатанных мною в труде, озаглавленном Исторические  сведения  о
трех баскских провинциях. Епископ Калаоры  был  назначен  митрополитом  этих
областей. Таким образом жители были  приближены  к  суду  второй  инстанции,
который должен был разрешать их церковные тяжбы. Я имел случай рассматривать
некоторые из этих дел, когда состоял генеральным викарием, официалом [32]  и
духовным судьей Калаорской епархии.


       Статья пятая

ПОСЯГАТЕЛЬСТВО НА ГЕРЦОГА ПАРМСКОГО И ДРУГИХ КНЯЗЕЙ

     I.  В  1563  году  мурсийская  инквизиция  приговорила  к  унизительным
наказаниям другого государя, по имени дон Филипп  Арагонский,  сына  султана
Феца и Марокко,  отрекшегося  от  магометанства  и  принявшего  крещение.  Я
говорил о нем в XXIII главе этой Истории.
     II. В 1568 году скончался  трагически  дон  Карлос  Австрийский,  принц
Астурийский, единственный  сын  Филиппа  II,  предполагаемый  наследник  его
престола. Процесс этого принца, если исключить допущенные ошибки,  показался
мне достаточно важным, чтобы занять отдельную главу.
     III. В 1589  году  принц  Алессандро  Фарнезе  [33],  герцог  Пармский,
генерал-губернатор нидерландский и фландрский, правивший  от  имени  Филиппа
II, который был его дядей и братом Маргариты Австрийской,  его  матери,  был
оговорен перед инквизицией Испанского королевства, в котором воспитывался; в
доносе сообщалось, что он заподозрен в лютеранстве и пособничестве еретикам.
Утверждали также, что он помышлял о захвате верховной  власти  во  Фландрии,
где  был  губернатором,  что  для  успеха  этого  предприятия   связался   с
протестантами, одобрял большинство их нововведений  и  убеждал  в  том,  что
примет их сторону, если они попытаются стать независимыми.  В  Мадриде  были
получены показания нескольких свидетелей, но в этих показаниях  не  было  ни
одного доказательства личных еретических мнений, и  дон  Гаспар  де  Кирога,
кардинал и архиепископ Толедский, велел  прекратить  преследование.  Причина
гонения на принца Фарнезе была,  конечно,  в  большом  количестве  оговоров,
которые постоянно выдвигали против него в этом и предыдущем году  перед  его
дядей,  подозрительный  и  недоверчивый  характер  которого  ободрял  людей,
завидовавших славе  второго  Александра,  которого  история  признала  самым
искусным и храбрым полководцем своего  века.  Несмотря  на  старания  врагов
погубить его, Филипп II сохранил за ним  правление  Нидерландами,  хотя  тот
просил разрешения удалиться в Италию; Алессандро Фарнезе оставался у  власти
до своей смерти в 1592 году. Преемником его был граф де Фуэнтас. Утверждают,
что Филипп приказал его отравить.


       Статья шестая

ПОПЫТКИ СВЯТОГО ТРИБУНАЛА ВОЗБУДИТЬ ДЕЛО ПРОТИВ ДОНА ХУАНА АВСТРИЙСКОГО
И ДРУГИХ КНЯЗЕЙ

     I. Кардинал Кирога и совет инквизиции поступили недостаточно  осторожно
в отношении того, кто больше всех заслуживал их  уважения  и  покорности:  я
имею в виду римского первосвятителя Сикста V,  их  главу,  от  которого  они
получили власть. Этот  папа  издал  перевод  Библии  на  итальянском  языке;
изданию предшествовала булла, в которой  он  советовал  прочесть  библейский
перевод и заявлял,  что  это  принесет  большую  пользу  правоверным.  Такое
поведение папы противоречило всему, что постановляли  буллы  и  декреты  его
предшественников со  времен  Льва  X,  когда  появилось  большое  количество
переводов Библии, сделанных Мартином Лютером и  другими  протестантами.  Все
догматические сочинения на национальных языках уже пятьдесят лет назад  были
запрещены правилами так называемого соборного Индекса [34] и инквизицей Рима
и Мадрида; последнее постановление в этом  отношении  было  сделано  в  1583
году. Кардинал Кирога в Испании и кардинал Толедо в Риме, а также  некоторые
другие лица делали представление Филиппу II о том, что они предвидят великие