спрашивать о прибытии отца. Ответы дона Хуана  были,  несомненно,  не  очень
удовлетворительны, потому что он был принужден вынуть шпагу  для  защиты  от
своего племянника и закричать о помощи. Пришли люди и положили конец  сцене,
которая могла стать трагической. Тогда король увидал, что он не может  более
откладывать принятие суровых мер против сына. Он посоветовался с несколькими
лицами своего тайного совета; было решено арестовать принца в эту  же  ночь.
Так и произошло. Взяли его бумаги, оружие и  деньги.  Луис  Кабрера  сообщил
некоторые подробности об этом событии. Я предпочитаю сослаться  на  рассказ,
записанный через несколько дней после этого события приставом комнаты самого
принца.
     II. "Несколько дней принц, мой господин, не мог насладиться ни  минутой
покоя. Он постоянно говорил, что желает убить человека, которого  ненавидит.
Он сообщил об этом намерении дону Хуану Австрийскому, но скрыл имя  лица,  к
которому питал вражду. Король отправился в Эскуриал, откуда послал за  доном
Хуаном. Неизвестен предмет  их  беседы;  думают  только,  что  она  касалась
зловещих проектов принца. Несомненно, дон Хуан открыл все, что знал.  Король
тотчас отправил его на почтовых за доктором Валаско; беседовал с ним  о  его
проектах и о работе  в  Эскуриале,  отдал  приказания  и  прибавил,  что  он
вернется не так скоро. Между тем  наступил  день  юбилея,  когда  весь  двор
обыкновенно получает  что-либо  в  честь  рождественских  праздников.  Принц
отправился вечером в субботу в монастырь Св. Иеронима {Это монастырь  ордена
иеронимитов, основанный Энрико  IV.  Рядом  с  монастырем  находится  старый
королевский дворец, называемый Буэн-Ретиро (приятный покой).}. Я охранял его
особу. Его королевское Высочество исповедался в этом монастыре,  но  не  мог
получить отпущения грехов из-за  своих  дурных  намерений.  Он  обратился  к
другому духовнику, который ему также отказал. Принц сказал  ему:  "Решайтесь
скорее". Монах ответил:  "Пусть  Ваше  Высочество  посоветуется  об  этом  с
учеными". Было восемь часов вечера. Принц послал свою карету за  богословами
монастыря Аточа {Аточа - доминиканский монастырь близ дворца Буэн-Ретиро,  с
восточной стороны.}. Их прибыло четырнадцать. Он  послал  нас  в  Мадрид  за
двумя монахами Альбарадо: одним  -  августинцем,  другим  -  матуринцем.  Он
спорил со всеми и упорно желал получить отпущение, постоянно  повторяя,  что
он так зол на одного человека, что убил бы его. Все эти монахи заявили,  что
принц требует невозможного. Он придумал другое средство и захотел, чтобы ему
дали неосвященную гостию,  лишь  бы  двор  подумал,  что  он  исполнил  свой
христианский долг, как и другие члены королевской фамилии.  Это  предложение
повергло монахов в величайший ужас. На совещании рассуждали  и  о  некоторых
других  крайне  щекотливых  пунктах,  которые  мне  нельзя  повторять.   Все
складывалось плохо. Настоятель монастыря Аточа  отвел  принца  в  сторону  и
искусно старался выведать у него, каков ранг лица, которое тот хочет  убить.
Принц отвечал, что это лицо очень высокого положения,  и  этим  ограничился.
Наконец настоятель обманул его,  говоря:  "Государь,  скажите,  что  это  за
человек. Может  быть,  можно  будет  дать  вам  отпущение,  смотря  по  роду
удовлетворения,  которое  Ваше  Высочество  желает  получить".  Тогда  принц
сказал, что это король, его отец, против которого он питает злобу и которого
хочет лишить жизни. Настоятель спокойно  возразил:  "Ваше  Высочество,  сами
хотите убить короля, вашего отца, или при чьей-либо  помощи?"  Принц  твердо
стоял на своем намерении, поэтому не получил отпущения. Эта сцена окончилась
в два часа пополуночи. Все монахи удалились, удрученные горем, в особенности
его духовник. На другой день  я  провожал  принца  при  его  возвращении  во
дворец. В Эскуриале послали уведомить короля о случившемся.
     III. Монарх прибыл в Мадрид в субботу {Это было в субботу, но не 3 и не
10 января, а в следующую, 17 января,  накануне  ареста  дона  Карлоса.}.  На
другой день он в сопровождении своего брата  и  принцев  {Принцы  Венгрии  и
Чехии, которые находились тогда в Мадриде, а также дон  Хуан  Австрийский  и
Алессандро Фарнезе.} пошел слушать обедню публично.  Дон  Хуан,  страдая  от
горя, посетил в  этот  день  дона  Карлоса.  Принц  запер  двери  и  спросил
относительно предмета его беседы с королем, его отцом. Дон Хуан отвечал, что
вопрос шел о галерах {Тогда снаряжали несколько галер, командование которыми
было поручено дону Хуану Австрийскому.}. Принц много расспрашивал его, чтобы
выведать еще что-нибудь. Когда он увидал, что его дядя ничего не говорит ему
больше, он вытащил шпагу. Дон Хуан отступил к двери и,  найдя  ее  запертой,
встал в оборонительную позу со  словами:  "Ваше  Высочество,  остановитесь".
Бывшие снаружи, услыхав шум, открыли дверь. Дон Хуан удалился к себе. Принц,
чувствуя недомогание, лег спать до шести часов  вечера.  Потом  он  встал  и
надел домашнее платье. Так как он ничего еще не ел с восьми часов, то  велел
принести вареного каплуна. В половине десятого он снова лег в постель. Я был
в этот день на службе и ужинал во дворце.
     IV. В одиннадцать часов вечера я увидал короля сходящим с лестницы. Его
сопровождали: герцог де Фериа,  великий  приор  {Великий  приор  ордена  св.
Иоанна Иерусалимского. Это был дон Антонио Толедский, брат герцога  Альбы  и
член государственного совета.},  помощник  командира  гвардии  и  двенадцать
гвардейцев. Монарх имел оружие поверх орденов, а  голова  его  была  покрыта
шлемом. Он направился к двери, у которой я стоял, и приказал мне запереть ее
и не открывать никому. Все уже вошли в комнату принца,  когда  он  закричал:
"Кто здесь?" Офицеры подошли к изголовью его ложа и забрали шпагу и  кинжал.
Герцог Фериа захватил также аркебуз,  заряженный  двумя  пулями  {Герцог  де
Фериа   был   главным   командиром   королевской   лейб-гвардии   и   членом
государственного  совета.}.  Принц  стал  кричать  и  сыпать  угрозами.  Ему
заметили:  "Здесь  государственный  совет".  Он  хотел  схватить  оружие   и
защищаться и вскочил уже с постели, когда вошел король. Дон  Карлос  спросил
его тогда: "Чего хочет Ваше Величество от  меня?"  -  "Вы  узнаете  это",  -
отвечал ему монарх. Сейчас же заколотили окна и двери. Король приказал  дону
Карлосу спокойно оставаться в этой комнате, пока он  не  получит  дальнейших
приказаний. Затем он подозвал герцога Фериа и сказал: "Я вам  поручаю  особу
принца, позаботьтесь о нем и постерегите его". Затем он  обратился  к  Луису
Кихаде, графу де Лерме и дону Родриго де Мендосе {Луис де Кихада, сеньор  де
Вилягарейя, был сыном мажордома Карла V в его уединении. Граф де  Лерма  был
впоследствии первым герцогом и фаворитом Филиппа III. Дон Родриго де Мендоса
был старшим сыном принца Эволи.}: "Я вам поручаю служить принцу,  но  ничего
не делайте по его приказанию, предварительно не известив меня. Я  приказываю
всем под страхом объявления изменником надежно стеречь его". При этих словах
принц стал громко кричать: "Ваше Величество приказали бы лучше  убить  меня,
чем держать пленником. Это большой скандал для королевства. Если вы этого не
сделаете, я сумею умертвить себя сам". Король возразил,  что  он  не  должен
этого делать, потому что такие поступки совершают только сумасшедшие.  Принц
ответил: "Ваше величество так плохо обращается со мной,  что  принудит  меня
дойти до этой крайности не от  безумия,  а  от  отчаяния".  Было  еще  много
наговорено с обеих сторон, но ничего конкретного. Ни время, ни место не дали
возможности дойти до чего-либо определенного.