тем, что такое поведение  Рима  не  нравилось  инквизиторам  и  вызывало  их
недовольство. По своей безнравственности курия стояла выше этих соображений;
она и нисколько не сомневалась, что эти новые милости  будут  точно  так  же
плохо  встречены  инквизиторами  и  королевским  двором  и  будут  столь  же
бесполезны, как и прежние привилегии и милости.
     XXXV. На самом  деле  Фердинанд  и  Изабелла  (которых  инквизиторы  не
замедлили  уведомить  о  происшедшем)  просили   папу   аннулировать   новые
реабилитации и пожалованные папою льготы. Александр, жертвуя честью  святого
престола и участью множества жертв, желая понравиться монархам, буллою от 17
сентября 1498 года отменил все буллы, выпущенные его предшественниками и  им
самим, с особой оговоркой, что при получении  кем-либо  в  будущем  подобной
буллы он  уполномочивает  инквизиторов  смотреть  на  них  как  на  случайно
вырванные у власти и отклонять их как недействительные и не имеющие силы.
     XXXVI.  Хотя  политика  испанского  двора   имела   своей   целью,   по
существенному мотиву, поставить  всех  испанцев,  обвиняемых  в  ереси,  под
исключительную юрисдикцию инквизиторов полуострова,  случилось  однако,  что
римская  курия  в  этом  же  году  приняла  вторично   множество   беглецов,
ходатайствовавших об апостолическом примирении. Они устроились в Риме, и это
привело к привлечению их впоследствии к суду инквизицией; 29 июля 1498  года
перед базиликой  Св.  Петра  [367]  произошло  аутодафе  двухсот  пятидесяти
испанцев, изобличенных в возврате к иудаизму, подобное  тому,  которое  было
совершено в 1488 году, в присутствии  архиепископа  Реджио  [368],  римского
губернатора, Хуана  де  Картахены,  испанского  посла,  Октавиано,  епископа
Мазары, референдария [369] папы, Доменико де Якобачиса и Джакомо де Драгати,
членов апостолического суда, и Пабло де  Монелио,  испанца,  францисканского
монаха, папского пенитенциарного судьи по делам испанской  нации.  Александр
VI  присутствовал  на  возвышенной   трибуне   при   исполнении   приговора.
Осужденных, кроме  других  епитимий,  подвергли  обязательству  появиться  в
унизительной одежде санбенито. Получив отпущение и примирение с католической
Церковью, они попарно вошли в Ватиканскую базилику для молебна и вернулись в
том же порядке в церковь Св. Марии Sopra  Minerva  [370].  Там  они  скинули
санбенито и вернулись к себе, не нося более  никаких  знаков  позорящего  их
приговора.
     XXXVII. 5 октября  1498  года  папа  известил  испанскую  инквизицию  о
случившемся в Риме и  в  то  же  время  объявил,  что  одним  из  наказаний,
наложенных на осужденных, является невозможность  вернуться  в  Испанию  без
специального разрешения  Фердинанда.  Нельзя  было  думать,  что  оно  будет
когда-либо ими получено, так как Фердинанд и Изабелла (находившиеся тогда  в
Сарагосе) 2 августа 1498 года воспретили всем испанцам,  скрывшимся  в  Рим,
возвращаться в Испанию под страхом смерти.
     XXXVIII.  Наконец,  для  доказательства   того,   как   римская   курия
пользовалась  всякими   обстоятельствами   для   своего   обогащения   путем
злоупотребления своей властью и господствовавшими тогда мнениями, достаточно
сказать, что она принимала апелляции на приговоры, лишавшие права управления
землями и другим имуществом церквей и религиозных корпораций.  Чтобы  понять
это, следует знать, что приговор истолковывали таким образом, что осужденные
с позором лишались права управлять имениями и брать их в аренду. В  собрании
булл  инквизиции  имеется   папское   бреве,   запрещающее   новохристианам,
подвергшимся епитимьям, брать в аренду имущество или доходы церквей.
     XXXIX. Таково было поведение римской курии  по  отношению  к  испанским
государям,  инквизиторам  и  новохристианам  королевства.  Никогда  она   не
отказывала в буллах просителям, но никогда и не  принимала  на  себя  защиты
слабых, которыми обыкновенно жертвовала. Не  исполняя  данных  обещаний  как
обвиняемым,  так  и  инквизиторам,  она  отменой  пожалованных  милостей   и
привилегий показала себя страшно несправедливой по отношению к обвиняемым.
     XL. Искусная в создании предлогов для  апелляций,  дотоле  неизвестных,
римская курия сумела умножить число просьб об епитимийных отпущениях, как  о
тех, которые жаловались тайно в присутствии секретаря, так и о тех,  которые
получались только в Риме. Точно таким же образом обстояло дело  с  судебными
изъятиями, с отводами судей,  с  переносом  дел,  с  реабилитацией  чести  и
памяти, со льготами от наказаний,  наложенных  в  качестве  епитимий,  и  со
множеством  подобных  случаев.   Безнравственная   и   вероломная   даже   в
пожалованиях, курия поджидала только  протеста  испанских  государей,  чтобы
аннулировать  свои  милости,  довольная  обладанием   уплаченными   за   них
сокровищами.
     Можно  ли  было  ожидать  подобных   поступков   от   духовного   главы
католической Церкви?
     XLI. Чтение булл не оставляет  никакого  сомнения  насчет  цели,  какую
имела римская курия при учреждении инквизиции и  при  даровании  ей  особого
покровительства. Вместо просвещенного усердия к чистоте  католической  веры,
ее важнейшей целью  было  открыть  и  эксплуатировать  тот  золотой  рудник,
который должен был обогащать ее, а Испанию превратить в нищую страну.


       Глава VIII

ИЗГНАНИЕ ЕВРЕЕВ. ПРОЦЕССЫ, ВОЗБУЖДЕННЫЕ ПРОТИВ ЕПИСКОПОВ.  СТОЛКНОВЕНИЕ
ЮРИСДИКЦИИ. СМЕРТЬ ТОРКВЕМАДЫ; ИСЧИСЛЕНИЕ ЕГО ЖЕРТВ. ЕГО  ХАРАКТЕР,  ВЛИЯНИЕ
ЕГО НА ПОВЕДЕНИЕ И ДЕЛА ИНКВИЗИЦИИ


       Статья первая

ИЗГНАНИЕ ЕВРЕЕВ

     I. В 1492 году Фердинанд и Изабелла завоевали королевство Гранада.  Это
событие доставило новые жертвы инквизиции: огромное множество мавров приняло
христианскую  веру  притворно  или  совершенно  поверхностно;  в  основе  их
обращения в новую религию  лежало  желание  снискать  уважение  победителей;
крестившись, они вновь стали исповедовать магометанство.
     II. Джованни де Наваджьеро, посол  Венецианской  республики  [371]  при
Карле V, говорит в своем Путешествии по Испании, будто Фердинанд и  Изабелла
обещали, что в течение сорока лет инквизиция не  будет  вмешиваться  в  дела
морисков, то есть новохристиан, покинувших магометанство. Однако  инквизиция
все-таки была учреждена в Гранаде под тем предлогом, что туда скрылось много
прежних евреев,  подозреваемых  в  отступничестве.  Джованни  де  Наваджьеро
неточно передает обстоятельства дела. Известно,  что  Фердинанд  и  Изабелла
обещали  только  не  преследовать  новохристиан  морисков,  за   исключением
серьезных случаев. И  действительно,  преследование  не  носило  постоянного
характера, так что у морисков не было основания напоминать о данном обещании