время путешествий свитой из пятидесяти конных  и  двухсот  пеших  чиновников
инквизиции. Это охраняло его от ударов,  которые  могли  быть  нанесены  ему
врагами  открыто;  он  принял  другие  меры  против  своих  тайных   врагов.
Торквемада постоянно имел у себя  на  столе  клык  нарвала  [405],  которому
придавали тогда силу открывать  и  нейтрализовать  яды.  Неудивительно,  что
многие точили на него зубы, если  вспомнить,  как  он  поступал  во  времена
своего жестокого управления. Мы прибавим, что сам папа  был  устрашен  такой
жестокостью ввиду ежедневно поступавших к  нему  жалоб;  поэтому  Торквемада
принужден был трижды посылать в Рим брата Альфонсо Бадаху, своего коллегу, с
поручением защитить его перед папой против обвинений врагов.
     II. Наконец дело зашло так далеко, что Александр VI, которому  стали  в
тягость постоянные  вопли  против  него,  решил  лишить  Торквемаду  власти,
которой его облек; он отказался от этого намерения  только  по  политическим
соображениям, а также под влиянием  желания  сохранить  добрые  отношения  с
испанским двором. Александр ограничился тем, что опубликовал  23  июня  1494
года бреве, в котором говорил, что, ввиду преклонного возраста Торквемады  и
его страдания от разных недомоганий, он назначает главных  инквизиторов  для
ведения дел совместно с ним и облекает равною с  ним  властью  дома  Мартина
Понсе де Леона, архиепископа Мессины в Сицилии, пребывавшего в Испании; дома
Иньиго  Манрике,  епископа  Кордовы  (племянника  одноименного  архиепископа
Севильи); дома Франсиско Санчеса  де  ла  Фуэнте,  епископа  Авилы,  и  дома
Альфонсо Суареса де Фуэнтельсаса, епископа Мондоньедо [406]  (оба  последние
были инквизиторами). Каждый из них был уполномочен папою  делать  единолично
все, что сочтет нужным, и заканчивать дела, начатые другим, потому  что  они
были облечены одинаковой властью.  Из  этих  четырех  помощников  Торквемады
один, а именно Манрике, пребывал в своей епархии в  Кордове,  не  следуя  за
двором, и поэтому не достоверно,  чтобы  он  исполнял  обязанности  главного
инквизитора. Епископ Мондоньедо,  по-видимому,  вскоре  отказался  от  этого
назначения.  Епископ  Авилы  и  архиепископ  Мессины  тотчас  после   своего
назначения вступили в должность. Епископ Авилы был даже  назначен  4  ноября
того же года апелляционным судьей по делам веры, хотя уже было  установлено,
что все дела должны зависеть  от  главных  инквизиторов,  что,  по-видимому,
делало бесполезными распоряжения папского бреве.


       Статья седьмая

О ЧИНОВНИКАХ СВЯТОГО ТРИБУНАЛА

     I.  Чиновники  [407]   святого   трибунала,   исполнявшие   обязанность
телохранителей Торквемады, первого главного  инквизитора,  были  преемниками
приближенных прежней инквизиции, о которых мы говорили  в  четвертой  статье
второй главы. Они должны были преследовать еретиков и подозреваемых в ереси,
содействовать заключению их  в  тюрьму  стражникам  и  сыщикам  трибунала  и
исполнять все, что прикажут им инквизиторы для наказания обвиняемых.
     II. Мы видели, что испанцы с отвращением приняли  трибунал  инквизиции;
но так как надо было его терпеть, раз он был учрежден, нашлись благоразумные
люди, которые сочли полезным показаться преданными этому  учреждению,  чтобы
оградить себя от клеветы, которая, ставя их в  разряд  подозреваемых,  могла
рано или поздно привести к гибели.  Это  соображение  заставило  вступить  в
Конгрегацию  Св.  Петра  несколько  знатных  дворян   королевства,   которые
добровольно предложили себя в  приближенные  святого  трибунала.  Их  пример
увлек людей низших классов, и этому  движению  покровительствовала  политика
короля. Фердинанд и Изабелла даровали этим чиновникам различные  прерогативы
и привилегии.
     III. Эти льготы увеличили их число чудовищным и  неполитичным  образом:
были  города,  где  привилегированных  было  больше,  чем  обычных  жителей,
обязанных муниципальной службой. Поэтому  принуждены  были,  как  мы  увидим
дальше, уменьшить их численность на общем собрании кортесов королевства.
     IV. Достаточно будет заметить здесь, что главный инквизитор имел эскорт
в двести пехотинцев и в пятьдесят всадников;  правдоподобно,  что  в  первое
время отдельные инквизиторы также имели  их  на  своей  службе,  по  тем  же
причинам, по сорока пехотинцев и по  десяти  всадников,  при  посещении  ими
епархий. Армия на службе и на  жалованье  инквизиции  достаточно  объясняет,
почему огромные конфискации,  совершенные  по  приказу  святого  трибуналами
другие средства, которые он  умел  себе  добывать,  не  могли  покрыть  всех
расходов, как мы это видели из текста разных указов и как будем иметь случай
убедиться впоследствии. Если к этому  отряду  лучников  прибавить  множество
узников, которых надо  было  кормить,  легко  будет  понять  объем  подобных
издержек и трудности, связанные с отысканием необходимых средств.


       Глава IX

СУДОПРОИЗВОДСТВО ТЕПЕРЕШНЕЙ ИНКВИЗИЦИИ


       Статья первая

ДОНОС

     I. По смерти главного инквизитора Торквемады, происшедшей в 1498  году,
Фердинанд и Изабелла предложили папе назначить  ему  преемником  дома  Диего
Десу,  доминиканского  монаха,  бывшего  наставником  дона   Хуана,   принца
Астурийского. Деса был  тогда  епископом  Хаэна,  до  этого  последовательно
занимал кафедры  Саморы  и  Саламанки;  вскоре  он  был  назначен  епископом
Паленсии и, наконец, архиепископом Севильи. Папа подписал его утвердительные
буллы 1 декабря 1498  года,  но  ограничил  его  власть  делами  королевства
Кастилия.  Деса  был  недоволен  ограничением,  лишавшим  его   влияния   на
Арагонское  королевство,  потому  что  этого  не  было  в  буллах  двух  его
помощников,  дома  Мартина  Понсе  де  Леона  и  дома  Альфонсо  Суареса  де
Фуэнтельсаса. Он отказался принять назначение до тех пор, пока папа  облечет
его теми же правами и для Арагона. Новая булла была  дана  1  сентября  1499
года,  когда  Суарес  де  Фуэнтельсас  (который  перешел  из  Мондоньедо  на
епископство в Луга) был призван на кафедру Паленсии.  25  ноября  1501  года
Александр VI заявил в своем  бреве,  что  все  права,  которыми  пользовался
Торквемада, даруются его преемнику, а другим бреве от 15 мая 1502 года  Деса
был уполномочен расследовать все процессы, где требование отвода предъявлено
обвиняемыми против инквизиторов. Наконец Александр 31 августа  разрешил  ему
поручать уполномоченным по его выбору эту часть службы.