снежного кома: в  ответ на действия наших  властей,  например, по  повышению
таможенных   тарифов,  Западом  будут  тут  же  предприняты   экономические,
политические и военные санкции. Это неизбежно.
     В отношениях с "мировой  экономикой" мы либо рыночное государство, либо
-- нет.
     Это,  кстати,  не зависит  от  того,  какая экономика  у нас  внутри --
рыночная  или  плановая.  Это   никого  в  мире  не  интересует,  также  как
рабовладельческий  у  нас  общественный  строй  или  феодальный.  С их точки
зрения, мы должны быть открыты для мировой экономики -- и никаких гвоздей!
     Все эти экивоки  понадобились мне только для категоричного утверждения:
вся наша политика и идеология должны отторгнуть  идею соревнования с мировой
экономикой по критерию эффективности.
     Пусть  даже  иностранный товар появится на  наших  прилавках  --  он не
должен, благодаря  его более низкой стоимости  в производстве,  пользоваться
форой в цене перед нашим, аналогичным по потребительским качествам.
     Иностранный  покупатель   наших  природных  ресурсов  не  должен  иметь
преимущества перед собственным потребителем. А он имеет! То, что наши города
замерзают при сохранении 130 млн.  тонн экспорта нефти ежегодно -- лишь одно
проявление этого более общего явления.
     Итак, принимая решения, мы должны постоянно помнить одно: в конкуренции
по сравнительным  издержкам  мы  проигрываем. Это  мы  должны  иметь  в виду
всегда.  Также надо иметь в виду, что это не единственный вид конкуренции, и
конкурируют не только на рынке товаров!

ТАК ПОВЕЗЛО НАМ ИЛИ НЕТ?

     Из каждою безвыходного положения есть, по крайней мере, два выхода.

     Отталкиваясь от  правильного  понимания  ситуации,  южно  предположить,
какой  должна  быть политика  разумного  правительства нашей  территории.  Я
сознательно не  упоминаю ее названия -- когда-то это были, наверно, Хазария,
Булгария, Великая Пермь, Русь, потом Золотая Орда, потом Россия, потом СССР,
потом Российская Федерация. Границы порой смещались, и довольно значительно,
на  нашей территории  создавались  и  исчезали государства,  пользовавшиеся,
кроме русского, и другими языками.
     Но  правильная  экономика на  территории Восточной Европы  должна  быть
одна, и она не будет зависеть от этнического состава населения нашей страны.
Да  и  что такое "этнический  состав"?  В  конце  концов, мы  называем  себя
"славянами"  или "татарами" с  большой  долей  условности  -- генетически мы
имеем мало общего  с людьми  из крошечных придунайских  или  северокитайских
племен древности, и культура у нас другая, да и язык -- разговаривать с ними
без переводчика мы бы не смогли.
     И  религия тут  вовсе  не причем.  Славяне  --  не  такие уж фанатичные
христиане,  да  и  татары  --  не  все  поголовно  воины  джихада.  Принципы
устройства  экономики  в  нашей  стране должны учитывать  особенности  наших
условий, а не пресловутый "менталитет".
     Основная  особенность  образа жизни в нашей  стране -- любой  результат
достигается  нам  труднее,  чем  жителям других  стран. И  не все  мы  можем
компенсировать даже и более интенсивным трудом!
     Даже  собирательство  на  нашей  территории  менее продуктивно,  чем  в
Западной Европе.  Между  прочим, грибное  изобилие  уцелевших  к  настоящему
времени лесов Германии значительно превосходит  наше, и собирать  грибы  там
можно  чуть  не  круглый  год.  Та  территория  просто   биологически  более
продуктивна, и выражается это в разных  формах, но всегда в одну сторону. Но
поэтому те  территории  гораздо плотнее освоены человеком, а  это  не всегда
плюс.
     Если мы занимаемся скотоводством, то  нам  приходится  обходиться менее
продуктивными, но более  выносливыми породами домашних  животных, и конечной
продукции мы получаем меньше,  относительно затрат кормов, площади пастбищ и
труда  пастухов.  Даже   северные  олени   в  Финляндии  и  Норвегии   более
продуктивны, чем у нас.
     Если  мы  занимаемся земледелием,  то, как показал профессор МГУ доктор
исторических наук  Л.В. Милов,  выращенного  едва  хватает  крестьянину  для
прокормления  себя  и своей  семьи,  а  для городов  и  аппарата  управления
остается совсем  немного, гораздо меньше,  чем в Западной Европе, и ситуация
не  определяется  недостатком  пахотных земель  -- сил у  крестьянина,  даже
русского,  порой  не  хватает и на имеющиеся.  Проблема в том,  что на нашей
территории  из  озимых  культур  устойчива  только  рожь,  а  все  остальные
возделываемые культуры,  если и дают урожай (это  бывает не  каждый год), то
втрое-вчетверо  меньший,  чем  в Европе, при  работе крестьянина  без  сна и
отдыха  в течение  пятимесячного земледельческого  сезона (норма урожайности
пшеницы для Швеции  --  77 ц/га,  для России -- 14 ц/га). Но  и в оставшуюся
часть  года крестьянин  занимается буквально выживанием  --  нигде нет столь
трудных условий для жизни, как у нас.
     Если же на нашей территории будет существовать индустриальное общество,
то его экономика из-за  специфических  условий Средне-Русской  равнины также
будет  специфической.  Я  уж  молчу про Поволжье, Урал  и Сибирь! В процессе
производства  значительная часть ресурсов  и  труда  будет расходоваться  на
преодоление неблагоприятных условий. Это кроме  необходимых производственных
издержек! И это при производстве почти любой промышленной продукции!
     Поэтому  себестоимость нашей продукции по сравнению  с  аналогичной  по
потребительским качествам, но  произведенной в  других странах, будет  выше.
Поэтому  производить здесь  продукцию  из  других  стран  сюда  не поедут  и
инвестиций  не дадут.  Капитал к нам  сам  собой не потечет!  Индустриальное
общество  на  нашей  территории  всегда  будет вынуждено опираться только на
собственный капитал -- то есть овеществленный труд предшествующих  поколений
и накопленные ими  материальные запасы,  других опор у такого общества нет и
никогда  не  будет. И крайне трагичной  ошибкой  любого правительства  нашей
страны  является допущение оттока этого  капитала и  других ресурсов с нашей
территории. Извне нам никто ничего не пришлет и пирожка не подсунет.
     Таковы особенности жизни здесь. И совершенно все равно, кто здесь будет
жить  после  нас  -- пусть  большинство  через  сто лет  будет  за смешанным
еврейско-чеченско-армянским  населением.  Основной  чертой хозяйства  страны
должно  быть то же -- закрытость экономики от  конкуренции с мировой. Платой
же за ошибочное  открытие  экономики  будет падение  и  без того  невысокого
уровня жизни, может быть после кратковременного лихорадочного подъема.
     Наверно, неприятно такое читать? Но это так. Против природы не попрешь.
     Так  что же, лучше уезжать? Да, кто  хочет, кто считает, что ему  здесь
делать нечего  -- пусть  уезжает.  Таково мое  мнение -- держать здесь таких
людей -- себе дороже. Америку можно только поздравить: она приобретает новых