граждан, которые -- случись что -- всегда помогут своему государству, всегда
подставят плечо. И детей своих так же воспитают.
     Я это говорю не потому,  что недолюбливаю их -- Россия не доллар, чтобы
ее все любили. Наоборот, я на их стороне -- зачем людям мучиться? Пусть едут
в ту страну и к тому народу, который им кажется приятнее. Это их проблемы --
ведь  есть  индивидуумы, которые  даже своим полом  недовольны,  и  идут  на
мучительные операции и  огромные затраты,  чтобы его изменить. В результате,
правда, получается все равно имитация, но это тоже их проблемы. Не запрещать
же такие операции, в самом деле?
     Тем более я не осуждаю  уехавших не по причине нелюбви к  России,  а по
другим причинам. Их не много,  но  они есть. Любовь, например -- ведь и не в
Швецию порой уезжают, а и в Зимбабве. Дело молодое, не нам запрещать.
     Вот кто мне действительно  не нравится  -- так это те,  кто  недовольны
нашим народом и нашей страной, но не уезжают.  Подсознательно я  воспринимаю
их как каких-то агентов, которым не разрешают вернуться к своим, пока они не
выполнили здесь какое-то таинственное задание. А они не могут его выполнить,
и, поэтому, всем недовольны!
     Нам  же  надо в этом случае только соблюсти свой интерес,  не допустить
вывоза при  эмиграции  того, что им  не  принадлежит,  и  все. Больше  всего
расстраивает,  когда  вывозят  образование --  "элиту"  учили  за  счет  тех
средств,   которые  отрывались   у  рабочих   и  крестьян,   а  пользоваться
образовательным капиталом будет Запад. Тут надо что-то придумать. Но не надо
делать из эмиграции пугала! Не обезлюдеем, может, кто и к нам приедет.
     Русский народ  хреновый, конечно, но лучше его нет, и страны лучше нет.
Кого-то  и  из  других  стран наша может привлечь,  не  все люди  одинаковы,
природа любит шутки шутить  --  где-то сами собой рождаются люди  с  русским
менталитетом. Пусть они и приезжают. (О русском народе я пишу только потому,
что лучше  его  знаю. Но  ко  всем  народам,  населяющим  Восточную  Европу,
вышеизложенное также относится.)
     Недавно я  побывал на  Севере,  там, откуда  я  родом,  провел  там две
недели. В  той  деревне,  где я  останавливался, вопреки  опасениям,  народу
сейчас немногим меньше, чем раньше, хотя население сильно сменилось. Прежних
жителей -- поморов -- почти нет,  там осели люди  из России,  чьих родителей
или их самих по складу характера привлекло северное раздолье,  лес, рыбалка.
Кого только нет! И из тамбовских дворян, и из ссыльных украинских кулаков, и
из Центральной России, и из Южной. И поляки  встречаются, и белорусы. У кого
дед китаец, у  кого -- негр. Северный говор  исчез,  поветь называют сараем,
хотя северными диалектными словечками стараются козырять перед посторонними.
Но и быт, и хозяйство остались  во многом теми же -- ведь никакие другие там
просто невозможны. Правда, некоторое увлечение "субтропической" архитектурой
наблюдается (окна, на мой взгляд, делают в новых домах великоватыми),  но со
временем придет и лучшее понимание местных реалий.
     А  прежние жители  разъехались,  кто  в 30-е,  кто после  войны осел  в
городах,  кто уже  потом.  Потянуло  в  город, что  ж  поделаешь,  там можно
работать от  звонка до звонка. "Зачем  пахать -- лучше  в  городе  порхать".
Север  тянет,  но  больше новичков  --  когда там  родился  и  вырос,  когда
постоянно живешь среди обычного пейзажа, привыкаешь, не ценишь. Из отцовской
деревни многие  стали  большими людьми --  кто в ЦК, кто в Звездном городке,
кто просто в Северодвинске титановые подлодки варил.  Или  как  мой  отец --
крестьянин и лесоруб, а во второй половине жизни -- шифровальщик, и вроде бы
неплохой.
     Еще когда выезд из нашей страны был затруднен, мне  случалось  говорить
на эту тему со знакомыми --  немцами  и  евреями --  для  которых  проблем с
выездом было меньше.  Но, будучи по увлечениям охотниками, фотографами,  они
говорили: "А что я там  буду делать?". И некоторые остались до сих пор -- а,
значит, видимо навсегда.
     Так  что  засели  Нечерноземье  папуасами --  и те, кто выживут,  будут
класть русские печи и  рубить избу "в лапу", будут сажать репу, а не  батат,
собирать  клюкву, а  не ананасы. И  жить будут  общинами,  а не хуторами.  А
папуасское  правительство  после нескольких  сот  лет  проб  и ошибок  будет
каленым  железом  выжигать  любую  попытку  осуществить  вывоз  капиталов  и
ресурсов за границу. Даже не только вывоз, а  любую попытку пропихнуть  саму
идею вывоза в любой форме. Вместе с идеологами "врастания в мировой рынок".
     Что же касается привлекательности или непривлекательности нашей страны,
то приведу в вольном изложении слова Конрада Лоренца,  австрийского ученого,
Нобелевского лауреата. Он  этолог,  то  есть  изучал  поведение животных, их
"язык",  но также писал книги -- не  менее интересные,  чем, например, книги
Джеральда Даррела. Его специфические  знания сделали его  крупным философом,
он по-другому, чем  мы, видит взаимосвязь  всего  живого на Земле, поскольку
ему приходилось часто встречать  в поведении  животных вроде бы человеческие
черты, и наоборот.
     Так получилось, что он посетил  нашу страну, не по своей воле, а будучи
врачом полевого госпиталя вермахта.  Отдельных воспоминаний  об этом периоде
жизни  у него нет,  но замечания, обличающие  его  зоркий взгляд  психолога,
рассыпаны  по текстам книг,  и многие из  них необычны  для немца (австрийцы
все-таки  считают себя немцами, хотя и "верхними"). Так,  его  удивила такая
наша особенность: в  стайке  белоголовых белорусских  ребятишек  обязательно
крутились две-три  собаки, в то время как "нормальная верхненемецкая собака,
завидев  нормального верхненемецкого  мальчишку,  улепетывает  со всех ног".
Говорящая деталь!
     Лоренц много думал о будущем человека как биологического вида, и вообще
его взгляды трудно назвать  оптимистическими. Так вот мнение  этого человека
-- а к его мнению стоит прислушаться --  таково: "все цивилизации (имеются в
виду  не только индустриальные  -- А.  П.) разрушают свою среду  обитания, и
исключением является  только  цивилизация,  сложившаяся  в  Северо-Восточной
Европе".Он свое мнение  специально не мотивировал, но у него никогда не было
излишне спорных или легкомысленных умозаключений. Я ему  верю. с его стороны
-- виднее. Вот в этом я вижу преимущество нашей  страны над другими. Ведь мы
освоили ее более тысячи  лет назад,  но почти  не ухудшили, а то, что  стало
хуже  -- легко привести  в норму за какой-нибудь  век. Конечно,  при  плохом
правительстве  мы можем попытаться загадить и всю Восточную  Европу, но  при
хорошем -- можем сделать так, чтобы точка зрения Лоренца была верна и далее.
Помните,  у  Маркса: "стихийно  развивающаяся цивилизация оставляет за собой
пустыню". Так  нам надо  лишь,  чтобы  развитие нашей  цивилизации  было  не
стихийным, а разумным, и у нас появится редкий шанс!
     А еще, как мне кажется, пора внести небольшую оптимистическую струйку в
изложение.
     Не стоит  особенно расстраиваться из-за того,  что  вы прочитали ранее.
Бог не попустит! Как ни  странно, ситуация не  так  трагична, как  должна бы
быть, даже сейчас, и не все из негативной информации  верно. Я уже упоминал,