выразить через издержки рабочей силы. Так, Маркс полагал, что капитал -- это
прибавочная    стоимость,   овеществленный   труд    рабочих,    присвоенный
капиталистами. Ведь все создается трудом!
     Пока   не   все  экономисты  признают,   что  в  идеале  цена  продукта
соответствует его  "стоимости",  то есть  издержкам общественно необходимого
труда,  затраченного на изготовление этого  продукта. А  как же  разница, то
есть прибыль?  Как  же  природная  рента?  Но  практика  показывает,  что  в
совершенно  конкурентном  рынке  цена,  которую дают  покупатели,  неумолимо
сближается с объемом издержек.
     Но  беда  в том,  что и эта  идея Маркса, как  и  многие  другие,  была
профанирована. Маркс  считал,  что затраты труда будут  точно измеряться  на
всех этапах производства, но  в нашей науке  и практике на  каждом отдельном
этапе считали лишь  производительность  труда на данной операции, а не  весь
труд,   который   был  затрачен   ранее,   на   добычу  сырья,  изготовление
оборудования, добычу топлива, строительство зданий и т. д. Да еще и занижали
цену    сырья.   Считали,   что   энергия   ничего   не   стоит,   хотя,   в
физически-философском  смысле,  наоборот:  ничто  ничего  не  стоит,   кроме
энергии.
     Поэтому-то наше производство,  кроме совершенно неизбежных потерь, было
еще и дополнительно энерго- и материалоемко.
     Мы можем все это экономить, и должны, пусть даже мы и не догоним Запад.
     Один  мой  знакомый, придерживающийся  сходных с моими взглядов,  был в
Швеции. Его  не удивило,  что  эта страна  --  на самом  деле теплая, теплее
Западной Украины, он  это  и так  знал.  Но вот  что его поразило --  что на
автомобильном заводе "Вольво" ворота цеха -- двойные, со шлюзом, чтобы тепло
не уходило. Вы у нас видели двойные ворота?
     Да,  мы  можем  экономить. Но  они уже экономят! В  более  теплой,  чем
Россия,  Финляндии  выпускаются  массовым   тиражом   популярные  книжки  по
энергосбережению, в домах ставятся герметичные окна с тройными стеклами. А у
нас?
     А  теперь по производительности труда.  Помните  громкие крики, что  мы
уступаем  в  десятки раз  "развитым странам"?  Товарищи дорогие, ох и  дурят
нашего брата!
     Так,  по  стандартной методике  исчисления  ВВП  (внутреннего  валового
продукта) разница между Россией и  США в выработке на одного занятого была в
9,3 раза.  Не  в  нашу  пользу. Но по  более  сложной  и  более  объективной
методике, разработанной Статистической комиссией ООН, разница уже в 5,1 раза
-- в США 51000 долл, в России -- 10000. Но и это еще не все! Надо бы учесть,
что в  структуре нашего  ВВП  услуги  занимают  20%, в  ВВП США --  75%.  По
реальному, материальному  сектору мы производили  даже в 1993 году  всего  в
полтора  раза  меньше американцев! Дело в том,  что методику подсчета  ВВП в
Америке проверить  трудно. Они считают не  только  конечный  потребительский
продукт,   но  и  промежуточный,  например,   продажу   комплектующих  между
фирмами-производителями и даже филиалами одной фирмы. И  уровень монетизации
у  них  выше. Что это такое? Грубо говоря, если  я почищу ботинки вам,  а вы
мне, то в России это скорее всего будет бесплатно, и  не войдет в ВВП и ВНП,
а в США в этом случае сначала вы мне  заплатите 10  долларов, потом я вам. В
обоих  случаях  мы будем  с начищенными ботинками и  при своих, но в США ВВП
увеличится  на  20  долларов.  Об  этих,  в  общем,  очевидных  особенностях
американской  статистики  писали  и  сами  американцы  -- например,  Василий
Леонтьев.
     Это то, что касается  производительности труда.  Теперь о такой  штуке,
как общественная производительность труда.  Дело  в  том, что у нас в стране
значительная  часть  рабочих,   очень  интенсивно  трудясь,  не   производят
продукцию. Результатом их труда  является возможность работать для остальных
-- они производят топливо  и  обеспечивают  теплоснабжение. Да снег, в конце
концов, на улицах сгребают. Ну нет  в других обществах  таких работ! И нигде
объемы собранного снега не учитывают. Поэтому наше общество в целом, при тех
же, предположим,  трудовых ресурсах и той же  организации  труда,  все равно
всегда выработает готовой продукции меньше.
     Подводя  итог,  замечу:  критерий  производительности  труда,  конечно,
применять  можно,  но  он ограничен и не  характеризует состояние экономики.
Сравнивая наше  общество  с другими,  необходимо  считать удельный  расход и
других "факторов производства", как это сейчас называется.
     Да,  пока  не  забыл.  Частенько  в  прессе можно  встретить  замечания
"знающего  человека", что две трети наших  заводов нерентабельны,  и дешевле
купить соответствующую продукцию за рубежом.  Это действительно так, с одним
уточнением  -- достаточно ли рентабелен  сам "знающий  человек"?  Он-то свою
продукцию способен продать за доллары? Это надо  иметь  в виду и выдающемуся
экономисту,  и   уважаемому  профессору.  Да,   наши  рабочие   и  крестьяне
малоэффективны.  Пусть так. А  насколько эффективны выдающиеся экономисты  и
уважаемые профессора?
     А те  отставания  по производительности  труда в  десятки раз, которыми
козыряли в свое время идеологи реформ, как были фальшивками, так фальшивками
и остались.

НЕ БОЙТЕСЬ!

     Я  хотел  бы обратиться к тем  читателям этой книги, которые причисляют
себя к оппозиции.
     Многие   из   вас  с  самого   начала  перестройки  прониклись  стойким
отвращением к политике реформ и  ее организаторам, другие прозрели несколько
позднее. Но даже многие  сознательные  противники реформ  оказались в  стане
оппозиции, просто потому что не любят Запад, или воров, или демократов, и т.
д.  То есть  в основном на их выбор повлияло  развитое  чувство собственного
достоинства или  интуиция, а не рассудок.  А настало время -- оно  уже давно
настало, на самом деле -- включать рассудок. Сколько можно жить эмоциями?
     Еще раз повторю важнейшее положение, которое до сих пор  не доходит  ни
до  реформаторов,  ни до многих оппозиционеров. И те,  и другие считают, что
Запад скупит наши  заводы и фабрики, только первые думают, что это будет для
нас  хорошо, а вторые  -- что плохо. Но не правы ни те, ни другие. Запад  не
собирается  скупать нашу экономику. Это  невыгодно.  Наша экономика в  любом
случае  будет   приносить  им  убытки.  Нет  смысла,  живя   в  субтропиках,
разворачивать в  тундре какое  бы  то ни было  производство, кроме плантаций
морошки. Это имеет смысл только для тех, кто  в тундре и живет, то  есть для
нас.
     Но   при   беседах  с  оппозиционерами,  независимо   от  их  взглядов,
чувствуется  невысказываемое  опасение.  Эти  люди  в  течение всего периода
реформ  боялись, хотя и не  высказывали  этого открыто,  что политика реформ
все-таки увенчается успехом. Многие боятся этого и сейчас.