- Мы вышли хорошо из бурных лет, когда Италия была под властью попов и социалистов, - самодовольно рассуждал король. 
Самое опасное было в том, что, некогда кокетничавший с пацифизмом, король все больше поддерживал военные амбиции фашизма. 
Агрессия началась в Африке, против Эфиопии. Когда Лига Наций подвергла Италию санкциям, король и королева отдали свои обручальные кольца фашистскому режиму. На место смещенного негуса в Аддис-Абебе, с трудом завоеванной в 1936 г. маршалом Бадольо, был поставлен герцог Амедео д'Аоста (1898-1942), внук того Амедео, который отрекся от престола в Испании. Теперь из внука делали национального героя. 
Король, в общем, не питал к герцогу ни малейшего уважения и был рад, что под столь почетным предлогом смог удалить его. Не любил он и своих двоюродных братьев. Графа Туринского Виктора Эммануила он презирал, герцога Бергамского Адальберто, назвавшего Муссолини "человеком Провидения", считал полным идиотом, как и герцогов Пистойского Филиберта и Генуэзского Фердинанда, сотрудничавших с фашистской прессой. Не любил он и своего сына Умберто, что, впрочем, было в традициях Савойского дома. 
Некоторые трения с фашизмом возникли у короля, лишь когда Муссолини присвоил себе звание "первого маршала империи". Это ставило его выше Бадольо. Завершая оскорбление, он присвоил затем такое звание и королю. Никакой другой акт не был воспринят во дворце, как этот, поскольку Статут монархии гласил: "Король назначает на все должности в государстве". Виктор Эммануил даже пригрозил отречением. 
Но совершались шаги куда более серьезные, чем присвоение воинских званий. Италия вступила в союз с Гитлером. Король и Гитлер не нравились друг другу. В мае 1938 г. Гитлер был возмущен, когда в ходе визита в Рим ему пришлось соблюдать придворный церемониал. А король был поражен подозрительностью гостя, который опасался, как бы его не отравили наркотиками. Гитлер посоветовал дуче избавиться от монархии. Виктор Эммануил тогда немало испугался. И даже вместе с королевой Еленой отправился в Предаппио, местечко, где родился Муссолини, посетил его дом и возложил цветы на могилу его родителей. 
Виктор Эммануил затем подписал ряд расистских законов, включая закон о запрещении брака с иностранцами, будучи сам, как и его предшественники, женат на иностранке. 
Приближение второй мировой войны пугало многих в Италии. Зять Муссолини Галеаццо Чиано, фашистские иерархи Итало Бальбо, Чезаре Де Векки, Дино Гранди, Эмилио Де Боно, носившие титул "квадриумвиров" со времен "похода на Рим", питали иллюзии, что король захочет удержать страну от беды. Формально лицом, которое могло объявлять войну и заключать мир, оставался король. Но в январе 1939 г. в нарушение Статута палата депутатов приняла решение о самороспуске. Ее заменила палата фаши и корпораций, члены которой не избирались, а назначались. В мае 1939 г. Муссолини подписал союз с Германией и пообещал поддержать Гитлера "на сто процентов", если тот начнет войну. Король одобрил пакт. 
Иллюзии в отношении позиции короля испытывали и западные дипломаты. Они не забывали, что предыдущую войну Италия вела на стороне Франции и Англии. За несколько дней до нападения Гитлера на Польшу посол США Уильям Филине отыскал Виктора Эммануила и вручил ему личное послание Рузвельта, который просил его повлиять в пользу мира. Возвратился он с убеждением, что король - "простая кукла" Муссолини знал о колебаниях в собственном Большом совете, где многие высказывались за соблюдение нейтралитета. Он даже написал королю, что в случае серьезной войны сможет "достойно" избежать обязательств, поскольку Стальной пакт "не был ратифицирован монархом" (он был заключен без ведома короля). Никогда внутренний раскол в фашистской верхушке не делал ее столь уязвимой. Но трусость короля в решающие дни сентября 1939 г. подавляла в нем чувство ответственности за судьбы страны и даже монархии, хотя король опасался, что "ось" доведет Италию до крушения. 
И сам Муссолини медлил с вступлением в уже начавшийся конфликт. Здесь он был верен тактике савойцев. Но, как и они, боялся упустить выгоды от войны. Колебания короля Муссолини стремился преодолеть обещаниями воспользоваться плодами, как ему казалось, близкой капитуляции западных стран: получить Корсику, Мальту, старую мечту итальянских империалистов - Тунис, а также Гибралтар и Суэц и превратить Средиземное море в "итальянское озеро". В итоге король и Чиано поставили свои подписи под объявлением войны в июне 1940 г. 
Муссолини утверждал, что ему нужны "несколько тысяч убитых" итальянцев, чтобы занять место за столом переговоров, а война будет выиграна к сентябрю 1940 г. Он так был в этом уверен, что решил отстранить военных от командования и хотел сам себя провозгласить верховным главнокомандующим. Король был взбешен. Не вступлением в войну, а претензией дуче на пост, который формально занимал он сам. Неохотно он делегировал ему часть своих полномочий, позволив руководить некими "оперативными войсками".


По торжественному случаю объявления войны 10 июня 1940 г. король появился на балконе Квиринальского дворца в форме маршала и в окружении семьи. На следующий день он выехал на северо-западный участок границы, где войсками командовал его сын. Муссолини, однако, приревновал монарха и приказал лишь "поддерживать оборону" на этом участке. Он уверял, что будет вести "параллельную войну", сохранив свои силы неприкосновенными, пока Гитлер не одержит победу. Поскольку Франция тут же запросила перемирия. Муссолини понял, что прогадал, и приказал перейти в наступление. С королем о всех этих вопросах никто не советовался. Виктор Эммануил имел шанс вмешаться, когда в конце 1940 г. Италия потерпела поражение от Греции и в Северной Африке. Но, вместо того чтобы этим воспользоваться, монарх подумал тогда еще и о... вторжении в Швейцарию. 
Виктор Эммануил совершил инспекционную поездку в Югославию и Албанию, а в мае 1941 г. позволил своему презираемому кузену Аймоне, герцогу Сполете (1900-1948), получить корону короля Хорватии под именем Томислава II. Герцог, которого и Муссолини называл дефективным, так ни разу и не побывал в своих владениях. А его брат Амедео д'Аоста, который, напомним, был в Африке, в это время уже сдавался британским войскам. В плену он и умер. 

Виктор Эммануил решается 

Король был ошеломлен, когда Муссолини заметил, что до победы не несколько недель, как он заявлял раньше, а по меньшей мере еще лет шесть. "Дуче рассуждает скорее как журналист, чем генерал", - отреагировал монарх. Но когда в июне 1941 г. Гитлер, поставив Муссолини перед свершившимся фактом, объявил войну СССР, когда стало ясным, что придется сражаться и против США, король, пожалуй, впервые стал отдавать себе отчет в масштабах войны. Но отступать было некуда: 11 декабря 1941 г. он поставил свою подпись под объявлением войны США. 
Его слегка успокоили успехи Роммеля в Северной Африке. Но в 1942 г. союзники высадились в Марокко и Алжире, нанесли поражение в Египте Роммелю, а у Сталинграда Советский Союз одержал великую победу. Тень катастрофы нависла над Италией. 
В этот момент начальник генштаба Уго Каваллеро ознакомил короля со своим планом устранения Муссолини, а маршалы Бадольо и Кавилья сообщили через Швейцарию в Лондон, что готовы поддержать переворот и заключить мир. Король, рассудку вопреки, вновь заявил о своей вере в способность Муссолини "выправить положение". 
Муссолини к тому времени серьезно заболел, контакты с королем прервались, гипноз Луче на монарха ослабевал. Тут только король стал задумываться, как вывести итальянские войска из России, как наладить связи с Лондоном и Вашингтоном. 
Его сын Умберто, произведенный Муссолини в маршалы и мечтавший командовать итальянским корпусом на территории СССР, отсиживался в южной Италии. А жена Умберто Мария Жозе в сентябре 1942 г. начала зондаж в Ватикане о возможности выйти на англичан и американцев. Через министра двора герцога Альберта Аквароне она дала королю знать, что в стране формируется антифашистский фронт, который хочет знать намерения монарха. После мартовских (1943 г.) рабочих выступлений на севере Италии, показавших, что конец режима близок, Виктор Эммануил начал осторожные шаги. 15 мая в записке Муссолини он советовал принять в расчет возможность возвращения Италии к нейтралитету. В июне оппозиционный к Муссолини иерарх Дине Гранда объяснил королю, что нейтралитета мало. Надо встать на сторону союзников, чтобы кончить войну на стороне победителей. 
Ватикан становится катализатором такого рода действий, считая, что монархию надо срочно выводить из-под огня, если не хотят, чтобы после краха фашизма восторжествовали коммунисты. 17 июня папа Пни XII сообщил королю, что союзники помогут сохранить династию, если она сумеет быстро заключить мир. 
В ночь с 9 на 10 июля началось вторжение союзников на Сицилию. К тому времени итальянский генеральный штаб уже имел план ареста Муссолини и ждал сигнала. Король не мог далее медлить. 22 июля он заявил Муссолини, что именно он, луче, является единственным препятствием для выправления военного положения. Муссолини согласился на проведение Большого фашистского совета. Совет, который не собирался с 1939 г., проходил в ночь с 24 на 25 июля 1943 г. и закончился поражением диктатора. На следующий день было сообщено, что король "принял отставку кавалера Бенито Муссолини" и назначил вместо него Бадольо. 
Но король не торопился прекратить войну. Он заявил о неизменности союза с Германией: "Италия держит слово, ревниво храня свои тысячелетние традиции". Союзники настаивали на безоговорочной капитуляции. Монарх требовал от союзников гарантий. Тем временем в стране сохранялся "фашизм без Муссолини". Политические партии оставались запрещенными, антифашисты находились в тюрьмах. Когда 3 сентября перемирие было подписано, король и Бадольо скрывали это, но Лондонское радио 8 сентября сообщило, что Италия подписала акт о капитуляции. Король стал выяснять, не может ли он денонсировать перемирие. Ему напомнили, что отказ от подписи "опозорит династию". С большим опозданием Бадольо возвестил о подписании перемирия. 

Бегство 

Утром 9 сентября король с семьей бежал из Рима на юг, не сказав министрам, куда он направился. Он не назначил никого, кто в его отсутствие мог бы осуществлять власть. Армия была оставлена на произвол судьбы. Итальянские солдаты и офицеры в массе попадали в немецкий плен. Забыт был и сосланный на виллу в абруцских горах Гран Caсca Муссолини. 10 сентября Отто Скорцени с группой парашютистов выкрал его и доставил на север Италии. Здесь Луче под надзором немцев возглавил правительство марионеточной фашистской "республики Соли". Это позволило собрать разрозненные силы фашистов, продлить военные действия в Италии еще минимум на полтора года. 
Бадольо, "герцог Аддис-Абебский" удирал в такой панике, что забыл сообщить министрам своего кабинета, куда он едет. В небольшом порту Органа высшие чины затеяли драку при посадке на корвет, который увозил королевскую семью. 
Король и свита прибыли в Бриндизи, где оказались под опекой американцев и Союзной контрольной комиссии. Король все еще держался за внешние знаки почитания, но это было нелегко. Глава комиссии заявлялся к нему в майке и трусах. Вопреки реальности Виктор Эммануил продолжал сохранять титулы короля Албании и императора Абиссинии. 
США и Англия не очень торопились продвинуться на север, к Риму. Наоборот, им важно было стянуть сюда максимальное число гитлеровских войск. Важно было оголить атлантический участок, где предполагался десант союзников. 
Вокруг монарха в этой обстановке создавалась тяжелая обстановка, кипели споры о смысле сохранения того, что выглядело анахронизмом. Даже такой убежденный монархист, как философ Бенедетто Кроче, считал, что, хотя "Савойская династия, возможно, самая прекрасная и достойная", личность Виктора Эммануила "непоправимо скомпрометирована" Ближайшие сторонники короля полагали, что ради спасения монархии необходима быстрая смена декорации: Виктор Эммануил должен передать власть наследнику. Представители антифашистских сил в Бриндизи, наоборот, выступали за немедленную ликвидацию монархии. Союзники пытались успокоить и тех и других. 
В феврале 1944 г. правительство, из Бриндизи перекочевало севернее, в Саперно. Сюда в марте прибыл из Советского Союза Пальмира Тольятти. Руководитель коммунистов предложил отложить решение монархического вопроса на более поздний срок, а в настоящее время сосредоточить все усилия на том, чтобы выиграть войну. Он же помог и найти решение правительственного вопроса. 
В июне 1944 г. Рим был наконец освобожден. Виктор Эммануил к тому времени согласился на передачу королевских полномочий Умберто, однако не хотел отрекаться от престола. Он лишь пообещал удалиться от дел и не мешать политическим маневрам. Так Умберто стал главой государства, а затем - всего на 34 дня (с 9 мая по 11 июня 1946 г.) - королем.


Более живой и откровенный, чем его отец, он не отличался особой глубиной мышления, но не был реакционером в классическом смысле слова. Во главе нового правительства он поставил бывшего социалиста Бонами (правда, сильно поправевшего), высказывался весьма положительно об интеллекте и политическом мастерстве Тольятти. 
9 мая 1946 г. Виктор Эммануил наконец-то отрекся в пользу Умберто, которого стали называть "майским королем". Но это выглядело уже как простая увертка для спасения монархии. И когда пришел час референдума, а он состоялся 2 июня 1946 г., вердикт народа оказался не в пользу монархии. Хотя на юге позиции монархистов были еще сильны, центр и север страны решительно высказались за республику. Немалую роль сыграли и женщины, которые впервые в истории Италии участвовали в голосовании. Король весьма надеялся на то, что их голоса окажутся в его пользу, но напрасно. 
Дни после референдума были очень нервными. Разрыв "За" и "против" составлял 2 млн (12 против 10). Промедление с объявлением итогов голосования позволяло монархистам кричать о подтасовке результатов. У монархии не хватило мужества смириться с поражением и признать новую республику. Этот конфликт завершил дело. 
В новую конституцию была включена статья (XIII), запрещавшая пребывание бывшего короля в Италии. Имущество королей, их владения переходили в собственность государства. Эту весть Виктор Эммануил уже не услышал. За три дня до вступления в силу конституции (а она обретала ее с 1 января 1948 г.) Виктор Эммануил III умер в Египте. 
Умберто II прожил еще 37 лет. Он избегал резкой полемики, но не упускал случая утверждать, что монархия в Италии всегда выступала за свободу и прогресс. Похоронен он на исторической родине - в Савойе, в г. Откомб 

"Самая старинная монархия, сохранявшаяся в Европе, - заключил свою книгу Мак Смит, - исчерпала свое историческое движение. После 85 лет, в течение которых она была во главе процесса национального объединения, имела поражения, но также и триумфы, она меланхолически и трагически завершила по нисходящей свою параболу" 
Постскриптум 

Покинув Италию, представители Савойского дома, и до того жившие отчужденно, оказались разделенными континентами и странами. Они и угасали один за другим в разных местах. Виктор Эммануил III почил в Александрии (Египет), где его прах находится в церкви Святой Катерины. Жена Елена похоронена в Монпелье, во Франции, Умберто Н, "майский король", - в Откомб (Савойя). 
Наследник его, Виктор Эммануил (род, в 1937 г.), которому его сторонники прибавили королевский номер IV, живет в Швейцарии вместе с женой Мариной Дориа из старинного рода и сыном Эммануилом Филибертом (род. в 1972 г.). В.1978 г. Виктор Эммануил во время ссоры на острове Кавалло тяжело ранил молодого немца Дирка Хаммера. Он также стрелял в Николу Пепле, бывшего мужа знаменитой итальянской киноактрисы Стефании Сандрелли. Виктору Эммануилу пришлось некоторое время отсидеть в тюрьме Аяччо и выплатить большое вознаграждение. 
Другая ветвь Савойского дома - д'Аоста - сохраняет право жить в Италии. Как и в добрые старые времена, обе части "дома" не выносят друг друга. Ветвь д'Аоста считает, что законным претендентом на престол может считаться только их представитель. Наиболее авторитетен среди них Амедео, винодел 

В Италии у них два лагеря - миланские монархисты стоят за Виктора Эммануила, римские - за Амедео. Римские сторонники утверждают, что королевская ветвь "савойцев" "выродилась", отличается низкими интеллектуальными качествами. Миланцы напоминают о финансовых скандалах с валютными операциями, в которых обвиняется хитроумный представитель д'Аоста. 
Раздоры в некогда могущественной семье оставались бы деталями светской хроники, если бы в начале 1990 г. Виктор Эммануил не начал ходатайствовать о возвращении праха предков на родину. Причем не в Турин, а в Рим, в Пантеон. Спор о роли Савойского дома в истории Италии тем самым стал неожиданно актуальным. Заявление премьер-министра Джулио Андреотти в феврале 1990 г., допускавшего такую возможность, подлило масла в огонь. Левые партии напомнили о позорном сожительстве монархии с фашизмом, бегстве короля из Рима, непризнании "савойцами" республики, о конституционном запрете на их возвращение. Бывший мэр Рима Джулио Аргон увидел в инициативе возвращения праха предков не просто ностальгию по родине ("Я желаю вернуться в Италию, и это желание всесжигающе", - заявил Виктор Эммануил), а политическую операцию.


Ведь "савойцы" ставят вопрос не вообще о возвращении праха предков в родные пенаты, а о захоронении его в Пантеоне, рядом с Виктором Эммануилом II и Умберто I. Им нужна реабилитация в историческом плане Савойской монархии, вписавшей вместе с Виктором Эммануилом III и Умберто II не лучшие страницы в современную историю. Иначе отчего бы они настаивали на захоронении в Пантеоне, а не в традиционной усыпальнице семьи в Турине, в той самой базилике Суперга, с которой мы начинали рассказ? 
Причем наследник ставит вопрос и о своем собственном возвращении, а также возможности для его сына получить образование в Италии по военной линии, продолжая традиции семьи. В письме на имя президента Итальянской Республики Франческо Коссиги в начале 1989 г. Виктор Эммануил выразил готовность "примириться с республикой и поклониться Италии, нашей общей матери" Сторонники монархии особенно активизировались в последние годы. В 1993 г. в бывшем королевском замке Раккониджи (в 1980 г. он стал государственной собственностью) был установлен памятник "майскому королю" Умберто II, который здесь родился. 
В Пантеоне почти бессменно несут дежурство аристократы-монархисты, в том числе и находящиеся в родстве с Домом Савойи, собирая подписи под требованием перенести сюда прах Умберто II. Участилось издание исследований по истории Савойской монархии, а осенью 1994 г. в Раккониджи состоялась двухдневная конференция на тему "Дом Савойи и Италия XX века". Крупнейшие специалисты вели дискуссию о роли монархии в Италии, по большей части склоняясь к весьма критичным суждениям. Вместе с тем они не могли найти веских аргументов для объяснения достаточно широкой популярности идеи монархии в народных массах, что выразилось в 10 млн голосов, поданных за ее сохранение во время референдума 2 июня 1946 г. Вспоминали, что Луиджи Эйнауди, первый президент республиканской Италии, парадоксальным образом высказывался в пользу монархии, находя в ней элемент преемственности и национального единства в эпоху, когда все ценности были поставлены под вопрос. Умеренно-либеральные круги подчеркивают "левизну" Умберто Н и роль Марии Жозе в поисках выхода Италии из войны. Правые круги увидели ободряющий знак в результатах выборов в марте 1994 г., которые привели к победе правой коалиции во главе с Сильвио Берлускони. Он впервые включил в правительство монархе-фашистов, объединившихся в Национальный Альянс. "Результаты этих выборов означают, что наши шансы стали намного серьезнее", - заявил Виктор Эммануил корреспондентам из своего швейцарского убежища. Однако правительство Берлускони ушло в отставку.
Конечно, вопрос об оценке роли Савойской монархии требует всестороннего и объективного исследования. Почти полвека, минувших с тех пор, как видно из реакции в Италии, не внесли достаточного успокоения. Возможно, есть резоны и в том, чтобы найти какие-то формы "примирения". Для этого потребуются, по всей вероятности, совместные усилия историков, политологов, политиков. Тем не менее возникает ряд вопросов. 
Какую роль сыграла Савойская династия в важнейшем процессе становления итальянского государства? Какие особенности весьма своеобразной конституционности этой монархии способствовали национальному объединению, выражению интересов деятельных слоев населения, развитию демократических процессов, их сочетанию с развитием экономики страны? Ведь не секрет, что находившиеся под властью Бурбонов южные районы Италии оказались на столь запоздалой стадии развития, что это до сих пор сказывается на общественно-политическом прогрессе Италии. Исторический разрыв между Севером и Югом ведь как-то связан с формами развития разных частей Италии? 
Конечно, конституционная монархия создавала определенные рамки для развития буржуазной Италии в течение многих десятилетий. И в то же время, находясь на реакционных, консервативных позициях, савойские монархи и их окружение тормозили ряд социальнополитических процессов. Союз с фашизмом был наиболее симптоматичным проявлением этого. Вот почему Италия, сбросив фашистские одежды, в поисках конституционного консенсуса ликвидировала и монархию, стремясь найти более современные формы республиканского правления. 
На заключительном этапе этот по существу отмирающий институт итальянской государственной жизни при всех колебаниях и проявлениях малодушия последних королей тем не менее помог умертвить и фашизм, отстранить Муссолини. Уйдя после референдума и победы республиканцев с политической арены, Савойская монархия, по сути дела, не предприняла серьезных попыток помешать переходу Италии к новым, демократическим формам правления. 


ПОРТУГАЛИЯ

БРАГАНССКАЯ ДИНАСТИЯ 

Первая династия португальских королей пресеклась со смертью Фернанду I в 1383 г. В стране началось восстание, и вдове покойного короля Леонор и его наследнице Беатриш пришлось спасаться бегством. В 1384 г. Леонор отреклась от власти, передав ее в руки кастильского короля. Но народ отстоял независимость Португалии. На престоле утвердилась Ависская династия. 

Герцоги брагансские 

Последняя династия португальских королей происходит от герцогского рода Браганса, известного с XV в. Он восходит к Афонсу (1371?-1461), незаконному сыну короля Португалии Жоана I (1357-1433) из Ависской династии. Первый брак Афонсу принес ему огромные владения легендарного полководца НуНу Алвареша Перейра. Эти земли стали основой независимого, сравнимого только с королевским положения этого рода. Тесной была и кровная близость к королевскому дому: вторая супруга Афонсу, внебрачная дочь короля Фернанду I (1345-1383), стала прародительницей последующих брагансских герцогов. Титул второго герцога наследовал младший из их сыновей, Фернанду, которому король Афонсу V (1432-1481) даровал маркизат Вила-Висоза - городок в полусотне километров от города Эворы, ставший своеобразной столицей герцогов Брагансских и излюбленным их местопребыванием. 
Согласно геральдистам XVII в., герб дома Браганса представляет собой алый косой крест в серебряном поле с пятью щитками королевского герба. Каждый из щитков имеет наложенную поверх всех фигур черную наклонную полосу, напоминающую о том, что основатель рода был внебрачным сыном. Шлемовая эмблема - алая голова коня. 
Имя герцогов Брагансских неотделимо от истории Португалии, с ними связаны важнейшие моменты истории страны. К ним возводят свои родословные многие владетельные дома королевства. Третий герцог Браганса, Фернанду II, во времена смуты воевавший на стороне знати против короля Жоана II (1455-1495), после поражения был обвинен в измене, приговорен к смерти и обезглавлен в Эворе в 1483 г. При короле Мануэле I (1469-1521) сыну казненного, Жайме (1479-1532), удалось вернуться из Кастилии в Португалию и возвратить отобранные владения. Однако обласканного королем счастливца подстерегали несчастья в семейной жизни. Герцогиня Брагансская была обвинена в прелюбодеянии и еле вымолила себе жизнь. Спустя некоторое время ревность герцога, сама ли по себе или получив новую пищу, возродилась и он обагрил историю рода убийством собственной супруги. 
Род, чьих представителей можно видеть на разных поприщах служения отечеству, занимал исключительное место. Еще в 1474 г. указы герцогов были приравнены к королевским. Герцоги Брагансские имели право освобождать жителей своих земель от несения военной службы, уплаты налогов и др. Они обладали юридическим иммунитетом, правом на основание ярмарок - выгодной средневековой привилегией. При короле Мануэле I им была дана привилегия получать из Индии 300 кинталов специй. Эта огромной ценности милость давалась на 20 лет и подтверждалась всеми последующими монархами. 
Герцоги Браганса были сеньорами двух десятков городов и бесчисленных населенных пунктов: тальков округе Браганса - 202 и в округе Шавеш - 187. Они владели дворцовыми резиденциями в Шавеш, Барселуш, Гимарайнше, Эворе и Вила-Висоза, в которых ныне общедоступные музеи, и тремя дворцами в Лиссабоне, разрушенными в 1755 г. при землетрясении. 
В правление короля Себастьяна Сокровенного (1557-1578) юношеское честолюбие государя привело Португалию к трагедии. Авантюра пропавшего в битве короля похоронила в африканских песках Ависскую династию и цвет португальной знати. Многие были захвачены в плен, и на их выкуп ушло много золота. Не избежал общей судьбы и Брагансский дом: седьмой герцог Теодозиу II (1568-1630) десятилетним мальчиком участвовал в походе, после битвы оказался в плену и был выкуплен в 1579 г. 
Исчезновение Себастьяна стало лишь началом испытаний Португальского королевства, приблизившим звездный час Брагансского дома. Король не оставил потомков, и в результате страна оказалась добычей испанских королей, достигших цели своих многовековых устремлений. С 1581 по 1640 г. Португалия, утратив суверенитет, находилась в составе земель испанской короны. 
Герцог Теодозиу II в отрочестве насытился горьким привкусом авантюр и не желал подвергать судьбу превратностям борьбы за власть. Сомнительному призраку Трона он предпочел добровольное затворничество в собственных владениях. Вкус к уединению передался его сыну и наследнику, восьмому герцогу Брагансскому, Жоану II (1604-1656). Однако история судила так, что необременительную герцогскую корону Жоан II Брагансский должен был сменить на королевскую. 

Первые короли новой династии 

Этот герцог не рвался к власти, не был честолюбцем. Известно его увлечение музыкой; теоретические труды, оставленные им в этой области, признавались вовсе не любительскими. Традиция не склонна видеть в Жоане Брагансском главное действующее лицо в громких исторических событиях. Предание отдает немалую долю заслуг его 27-летней супруге, Луизе Франсиске де Гусман и Сандоваль (1613-1666), вкладывая в ее уста решительную фразу: "Я предпочитаю быть один час королевой, чем всю жизнь герцогиней" Более печально сложилась судьба брата короля, Дуарте (1605-1649), известного в литературе как "Миланский узник". Он больше думал о войнах и путешествиях и мало помышлял о тронах. В 1634 г. Дуарте уехал из королевства и сражался под знаменами императора Фердинанда III в битвах Тридцатилетней войны. Но в глазах испанского короля Филиппа IV он казался опасным претендентом на трон. После отложения Португалии Дуарте был арестован и заточен в темницу. Попытки Жоана IV спасти брата не увенчались успехом, и Дуарте закончил свои дни в заключении в миланском замке 3 сентября 1649 г., протомившись в неволе восемь лет. 
Жоану IV пришлось выдержать долгую борьбу с Испанией - и заговоры, и войны. Несмотря на то, что все силы Брагансского дома были направлены на удержание трона - даже родовые драгоценности герцогов уходили на дипломатические подарки, - ни Жоан IV, ни его потомки не смешивали достояние короны с владениями Брагансского дома. После 1645 г. установился порядок, по которому герцогским доменом пользовался наследник престола, подобно дофину Франции.