западный путешественник минорит Иоанн Плано-Карпини переходит к  дурным;
прежде всего поразила его в них непомерная гордость, презрение  ко  всем
другим народам: мы видели, говорит он, при дворе ханском великого  князя
русского Ярослава, сына царя грузинского и  многих  других  владетельных
особ - и ни одному из них не было воздаваемо должной  почести:  пристав-
ленные к ним татары, люди незначительные, всегда брали перед ними первое
место. Татары сколько обходительны друг с другом, столько  же  раздражи-
тельны, гневливы с чужими, лживы, коварны, страшно жадны и скупы, свире-
пы: убить человека им ничего не стоит; наконец, очень неопрятны. По  за-
конам Чингисхана смертная казнь назначалась за 14 преступлений: за  суп-
ружескую неверность, воровство, убийство и, между прочим,  за  то,  если
кто убьет животное не по принятому обычаю. Между детьми от жены и налож-
ницы нет у них различия; однако наследником  престола  считался  младший
сын, которого мать была знатнее  по  происхождению  своему  всех  других
ханш; младший сын считался охранителем домашнего очага,  он  поддерживал
семью в случае, если старшие будут убиты на войне. Мужчины ничем не  за-
нимались, кроме стрельбы, да еще немного заботились о стадах, большую же
часть времени проводили на охоте и в стрельбе, потому что все они от ма-
ла до велика хорошие стрелки: дети с двух или трех лет  начинают  ездить
верхом и стрелять в цель. Девушки и женщины ездят верхом,  как  мужчины,
носят луки и стрелы; на женщинах лежат все хозяйственные заботы.  Вообще
женщины пользовались уважением, щадить их по возможности  было  законом;
ханши имели сильное влияние на дела, им принадлежало регентство; в  тор-
жественных случаях подле хана сидела и жена его или жены, даже магомета-
нин Узбек садился по пятницам на золотом троне окруженный справа и слева
женами. Касательно военного устройства  Чингисхан  определил,  чтоб  над
каждыми десятью человеками был один начальник, десятник, над десятью де-
сятниками начальствовал сотник, над десятью сотниками  -  тысячник;  над
десятью тысячниками - особый начальник, а число войска, ему  подчиненно-
го, называлось тьмою; сторожевые отряды назывались караулами. Беглецы  с
поля битвы (если только бегство не было всеобщим) все умерщвлялись; если
из десятка один или несколько храбро бились, а остальные не следовали их
примеру, то последние умерщвлялись; если из десятка один  или  несколько
были взяты в плен, а товарищи  их  не  освободили,  то  последние  также
умерщвлялись. Каждый татарин должен иметь лук, колчан, наполненный стре-
лами, топор и веревки, для того  чтоб  тащить  осадные  машины.  Богатые
сверх того имеют кривые сабли, шлемы, брони и лошадей также  защищенных;
некоторые делают брони для себя и для лошадей из кожи, некоторые  воору-
жаются также копьями; щиты у них хворостяные. Вступая  в  неприятельскую
землю, татары посылают передовые отряды, которые ничего  не  опустошают,
но стараются только убивать людей или обратить их  в  бегство;  за  ними
следует целое войско, которое, наоборот, истребляет все на  пути  своем.
Если встретится большая река, то переправляются сидя на кожаных  мешках,
наполненных пожитками и привязанных к лошадиным хвостам! Завидя  неприя-
теля, передовой отряд бросает в него по три или четыре  стрелы  и,  если
замечает, что не может одолеть его в схватке, обращается в бегство, чтоб
заманить преследующего неприятеля в засаду; на войне  это  самый  хитрый
народ, и не мудрено: больше сорока лет ведут  они  беспрестанные  войны.
Вожди не вступают в битву, но стоят далеко  от  неприятелей,  окруженные
детьми и женщинами на лошадях, иногда сажают на лошадей чучел, чтоб  ка-
залось больше войска. Прямо против неприятеля высылают отряды  из  поко-
ренных народов, а толпы самых храбрых людей посылают направо и налево  в
дальнем расстоянии, чтоб после неожиданно обхватить врага. Если  послед-
ний крепко бьется, то обращаются в бегство и  в  бегстве  бьют  стрелами
преследующего неприятеля. Вообще они не охотники до ручных  схваток,  но
стараются сперва перебить и переранить как можно больше людей и  лошадей
стрелами и потом уже схватываются с ослабленным таким образом  неприяте-
лем. При осаде крепостей разбивают стены машинами, бросая стрелы в осаж-
денных, и не перестают бить и биться ни днем, ни ночью, чтоб  не  давать
нисколько покоя последним, а сами отдыхают, потому что один отряд сменя-
ет другой; бросают на крыши домов жир убитых  людей  и  потом  греческий
огонь, который от того лучше горит; отводят реки от городов или,  наобо-
рот, наводняют последние,  делают  подкопы;  наконец,  огораживают  свой
стан, чтоб быть безопасными от стрельбы неприятелей, и долгим облежанием
принуждают последних к сдаче. При этом они стараются  сперва  обещаниями
уговорить граждан к сдаче, и когда те согласятся, то говорят им:  "Выхо-
дите, чтоб, по своему обычаю, мы могли пересчитать вас", и когда все жи-
тели выйдут из города, то спрашивают, кто между ними знает  какое-нибудь
искусство, и тех сохраняют, остальных же убивают, кроме тех, которых вы-
бирают в рабы, но при этом лучшие, благородные люди никогда не  дождутся
от них пощады. По приказанию Чингисхана не должно щадить имения и  жизни
врагов, потому что плод пощады - сожаление. Мир заключают они  только  с
теми народами, которые соглашаются признать их  господство,  потому  что
Чингис-хан завещал им покорить по возможности все  народы.  Условия,  на
которых татары принимают к себе в подданство  какой-нибудь  народ,  суть
следующие: жители подчиненной страны обязаны ходить с ними на  войну  по
первому востребованию, потом давать десятину от всего, от людей и от ве-
щей, берут они десятого отрока и девицу, которых отводят в свои  кочевья
и держат в рабстве, остальных жителей перечисляют для сбора подати. Тре-
буют также, чтоб князья подчиненных стран являлись без замедления в Орду
и привозили богатые подарки хану, его женам, тысячникам, сотникам -  од-
ним словом, всем, имеющим какое-нибудь значение; некоторые из этих  кня-
зей лишаются жизни в Орде; некоторые возвращаются, но оставляют в залож-
никах сыновей или братьев и принимают в свои земли баскаков, которым как
сами князья, так и все жители обязаны повиноваться, в  противном  случае
по донесению баскаков является толпа татар, которая истребляет  ослушни-
ков, опустошает их город или страну; не только  сам  хан  или  наместник
его, но всякий татарин, если случится ему приехать в подчиненную страну,
ведет себя в ней как господин, требует все, чего только захочет, и полу-
чает. Во время пребывания в Орде у великого хана  Плано-Карпини  заметил
необыкновенную терпимость последнего относительно  чуждых  вероисповеда-
ний; терпимость эта была предписана законом: в самом семействе хана были
христиане; на собственном иждивении содержал  он  христианских  духовных
греческого исповедания, которые открыто отправляли свое  богослужение  в
церкви, помещавшейся перед большою его палаткою. Другой  западный  путе-
шественник, минорит Рубруквис, сам был свидетелем, как перед ханом Мангу
совершали службу сперва христианские несторианские духовные, потом муллы
магометанские, наконец языческие жрецы. Рубруквис описывает также  любо-
пытный спор, происходивший по ханскому приказанию  между  проповедниками
трех религий - христианской, магометанской и языческой. Рубруквис, защи-