две области, прежде всех занятые немцами, остались верны Ордену; в  дру-
гих же областях прусских рыцари едва успели удержать за собою  несколько
замков, и такое состояние дел продолжалось четырнадцать  лет.  Казалось,
что Орден должен был отказаться от надежды вторично покорить Пруссию; но
вышло иначе по причинам вышеизложенным: Орден нельзя  было  окончательно
обессилить опустошением его владений, ибо он получал свое питание извне,
из всей Германии, из всей Европы. А пруссы? Благодаря побуждению и подк-
реплению извне, от князей литовских, они  умели  единовременно  восстать
против пришельцев; но при самом этом единодушном и единовременном  восс-
тании каждая область выбрала особого вождя - дурное предвещание для  бу-
дущего единства в борьбе! И точно,  когда  Орден  начал  снова  наступа-
тельное движение, борьба приняла прежний характер: каждая область  снова
защищалась отдельно и, разумеется, при такой особности не могла  устоять
пред дружным и постоянным напором рыцарей. Наконец, продолжительное зна-
комство с христианством, с высшею образованностию пришельцев должно было
произвести среди пруссов свое действие: несмотря  на  упорную  привязан-
ность к родной старине, на жестокую ненависть  к  пришельцам-поработите-
лям, некоторые из пруссов, разумеется лучшие, не могли не заметить  пре-
восходства веры и быта последних; и  вот  иногда  случалось,  что  среди
сильного восстания избранный вождь этого восстания, лучший человек в об-
ласти, вдруг покидал дело соплеменников, переходил на сторону рыцарей  и
принимал христианство с целым родом  своим:  так  начала  обнаруживаться
слабость в самой основе сопротивления со стороны пруссов, в  религиозном
одушевлении. Второе восстание было последним обнаружением  сил  прусской
народности; третье восстание, случившееся в последней четверти XIII  ве-
ка, показало только, что эта народность находится уже при последнем сво-
ем часе: вспыхнувши вследствие личных, своекорыстных  побуждений  одного
человека, оно тотчас же потухло; четвертое и пятое восстания носили  та-
кой же характер; при пятом жители одной прусской области, Самбии,  видя,
что все лучшие люди прямят Ордену, положили истребить сперва их и  потом
уже броситься на немцев; они выбрали себе в предводители одного молодого
человека, но тот принял это звание для того только, чтоб удобнее предать
главных врагов в руки рыцарей. Ясны были признаки  бессилия  пруссов,  а
между тем рыцари не отдыхали на лаврах, неутомимо и неуклонно  преследо-
вали свою цель и после пятидесятидвухлетней  кровавой  борьбы  покончили
завоевание Пруссии.
   Таким образом, благодаря Конраду мазовецкому Пруссия и даже некоторые
из старых славянских земель уступлены были в пользу немецкой народности.
О непосредственном столкновении новых завоевателей с Русью летописец ос-
тавил нам неполный и смутный рассказ под 1235 годом: по его словам,  Да-
ниил сказал: "Не годится держать нашу отчину крестовым рыцарям" - и  по-
шел с братом на них в силе тяжкой, взял город, захватил в плен  старшину
Бруно, ратников и возвратился во Владимир. Даниил хотел было также  при-
нять участие в войне императора Фридриха II с австрийским герцогом Фрид-
рихом Воинственным, помогать последнему, но был остановлен в этом  наме-
рении королем венгерским. Кроме того, летописец  упоминает  о  войнах  с
Литвою и ятвягами: в 1229 году, во время отсутствия Романовича в  Польшу
на помощь Конраду, жители Бреста с князем Владимиром  пинским  истребили
толпу литовцев. Над ятвягами Романовичи одержали победу в 1226 году. По-
ловцы по-прежнему участвуют в княжеских усобицах, но о походах на них не
слышно.
   В таком положении находились дела в Северной и Южной  Руси,  когда  в
другой раз услыхали о татарах. В 1227 году умер Чингисхан; ему  наследо-
вал сын его Угедей (Октай); старший сын  Чингиса  -  Джучи,  назначенный
владельцем страны, лежащей между Яиком и Днепром, Кипчака,  прежних  ко-
чевьев половецких, умер при жизни отца, и Чингис отдал Кипчак  сыну  его
Батыю (Бату). Еще под 1229 годом наши летописи упоминают, что саксины  и
половцы прибежали с низовьев Волги к болгарам, гонимые татарами,  прибе-
жали и сторожа болгарские, разбитые последними на реке Яике. В 1236 году
300000 татар под начальством Батыя  вошли  в  землю  Болгарскую,  сожгли
славный город Великий, истребили всех  жителей,  опустошили  всю  землю:
толпы болгар, избежавших истребления и плена, явились в пределах русских
и просили князя Юрия дать им здесь место для поселения; Юрий обрадовался
и указал развести их по городам поволжским и другим.  В  следующем  году
лесною стороною с востока явились в рязанских пределах и татары;  ставши
на одном из притоков Суры, Батый послал жену-чародейку и с нею двух  му-
жей к князьям рязанским требовать десятины от всего  -  князей,  простых
людей и коней, десятины от коней белых, десятины от вороных, бурых,  ры-
жих, пегих; князья рязанские, Юрий Игоревич с двумя племянниками  Ингва-
ревичами Олегом и Романом, также князья муромский и пронский, не подпус-
кая татар к городам, отправились к ним навстречу в  Воронеж  и  объявили
им: "Когда никого из нас не останется, тогда все будет ваше". Между  тем
они послали во Владимир к князю Юрию объявить о беде и  просить  помощи,
но Юрий не исполнил их просьбы и хотел один оборониться. Услыхавши ответ
князей рязанских, татары двинулись дальше и 16-го  декабря  осадили  Ря-
зань, а 21-го взяли приступом и сожгли, истребивши жителей;  князя  Юрия
удалось им выманить обманом из города; они повели его к Пронску, где бы-
ла у него жена, выманили и ее обманом, убили обоих, опустошили всю землю
Рязанскую и двинулись к Коломне. Здесь дожидался их сын  великого  князя
Юрия, Всеволод, с беглецом рязанским князем Романом Ингваревичем и  вое-
водою Еремеем Глебовичем: после крепкой сечи великокняжеское войско  по-
терпело поражение; в числе убитых были князь Роман и воевода  Еремей,  а
Всеволод Юрьевич успел спастись бегством во Владимир с  малою  дружиною.
Татары шли дальше, взяли Москву, где убили воеводу Филиппа Няньку,  зах-
ватили князя Владимира Юрьевича и отправились с ним ко Владимиру.  Вели-
кий князь оставил здесь своих сыновей, Всеволода и Мстислава, с воеводою
Петром Ослядюковичем, а сам с тремя племянниками Константиновичами  пое-
хал на Волгу и стал на реке Сити; потом, оставив здесь воеводу Жирослава
Михайловича, он отправился по окрестным волостям собирать ратных  людей,
поджидал и братьев - Ярослава и Святослава, 3-го февраля  толпы  татарс-
кие, бесчисленные как саранча, подступили к Владимиру  и,  подъехавши  к
Золотым воротам с пленником своим князем  Владимиром  московским,  стали
спрашивать у жителей: "Великий князь Юрий в городе ли?" Владимирцы вмес-
то ответа пустили в них стрелы, татары отплатили им тем же, потом закри-
чали: "не стреляйте!" - и, когда стрельба прекратилась, подвели  поближе
к воротам и показали им Владимира, спрашивая: "Узнаете ли вашего  княжи-
ча?" Братья, бояре и весь народ заплакали, увидавши Владимира, бледного,
исхудалого. Возбужденные этим видом, князья Всеволод и  Мстислав  хотели
было немедленно выехать из Золотых ворот и биться с  татарами,  но  были
удержаны воеводою Ослядюковичем. Между тем татары, урядивши,  где  стать