Герберштейн; из русских источников, в житии св. Саввы Вишерского читаем,
что преподобный, имея нужду в земле для  построения  монастыря,  посылал
для испрошения этой земли в Славенский конец. Сохранились даже в списках
и грамоты, данные правлением конца Вишерскому монастырю на земли,  концу
принадлежавшие. Здесь могут возразить, что в  означенных  грамотах  дело
идет не о пятинных отношениях к концу, а просто о  землях,  находившихся
недалеко от Новгорода (в 7 верстах) и принадлежавших Славенскому  концу.
Но известно, что области пятин, как, например, Обонежской (в которой на-
ходились Вишерские земли), начинались непосредственно от Новгорода,  что
в Обонежской пятине были погосты, находившиеся еще  ближе  к  Новгороду,
чем Вишерские земли, например Деревяницкий, Волотовский.
   И в описываемое время видим, что князья и вообще землевладельцы  ста-
раются увеличивать народонаселение льготами, которые  они  дают  пришлым
людям: в княжение Димитрия Донского  какой-то  Евсейка  вздумал  пересе-
литься из Торжка в великокняжескую вотчину, на Кострому, и великий князь
освободил его от всех податей, кроме оброка по 5 куниц на год; кроме то-
го, приказал его блюсти дяде своему Василию тысяцкому. При  уступке  зе-
мельного участка монастырю или какому-нибудь частному лицу князья  обык-
новенно помещают в своих жалованных грамотах то условие, что  если  зем-
левладелец населит данный участок, то население  освобождается  на  нес-
колько лет от всех податей или тягостей, причем различаются два  случая:
если землевладелец перезовет на свой участок прежде живших на нем людей,
старожилцев, или перезовет выходцев из  других  княжеств,  инокняженцев:
для последних льгот было больше, давалась им свобода от всех податей  на
двойное количество лет в сравнении с первыми, обыкновенно на десять  лет
вместо пяти; в случае успешного заселения данного участка  землевладелец
получал новые льготы, новые награды; так, например, монахи Кириллова мо-
настыря за то, что полученную ими пустошь распахали, людей собрали, сел-
це и деревни нарядили, получили от великого  князя  Василия  Васильевича
льготу: никому из чиновников не велено было ездить на это селце и дерев-
ни и останавливаться в них, брать кормы, проводников, подводы.  Условия,
на которых пришлые люди поселялись на пустых участках, разумеется, зави-
сели от взаимного соглашения их с землевладельцами: они могли  обрабаты-
вать землю за известную плату от владельца, по найму, и назывались  най-
митами, могли пользоваться землею, уплачивая владельцу ее половину соби-
раемых произведений, и потому назывались половниками, треть произведений
- почему  назывались  третниками,  крестьянин,  занявший  при  поселении
деньги у землевладельца, назывался серебряником, наконец, встречаем наз-
вание рядовых людей - от какого-нибудь, нам неизвестного, ряда, или  до-
говора. Мы видим из княжеских грамот, что эти люди  переходили  с  одной
земли на другую, из одного княжества в  другое,  перезывались;  понятно,
что самые льготы, которые они получали при  заселении  пустых  участков,
побуждали их к переходам: ибо, живя на одном месте, по истечении извест-
ного срока, например десяти лет, они лишались льгот, и им  выгодно  было
перейти на другое место, заселив  которое  они  получали  опять  льготы.
Впрочем,  видим  уже  ограничение  произвольного  перехода  сирот,   или
хрестьян (так называлось тогда сельское  народонаселение),  определением
срока для него: сирота мог оставлять землю, отказываться, только осенью,
по окончании полевых работ, именно за две недели до Юрьева дня и  неделю
спустя после Юрьева дня осеннего, причем серебряники должны были  запла-
тить свое серебро. Потом видим запрещение перехода или перезыва крестьян
в виде льготы для  известного  землевладельца:  так,  например,  великий
князь Василий Васильевич пожаловал игумена Троицкого Сергиева  монастыря
и братию, запретив переход крестьянам-старожилцам из монастырского  села
Присек и деревень, к нему принадлежащих.  Дальнейшим  ограничением  было
запрещение землевладельцам, которых земли  были  освобождены  от  общего
княжеского суда и пошлин, принимать к себе тяглых волостных  людей,  тя-
нувших судом и пошлинами  к  князю,  они  должны  были  довольствоваться
только перезывом инокняженцев: так, Иоанн Калита запретил юрьевскому ар-
химандриту принимать на свои земли тяглых волоцких людей и  выходцев  из
Московского княжества; так, великий князь Василий Димитриевич постановил
это условие при позволении митрополиту Фотию купить  деревню  в  волости
Талше. Наконец, иногда князь не  только  позволял  известному  землевла-
дельцу не отпускать от себя крестьян, но давал право возвращать  и  тех,
которые прежде вышли: так, великий князь Василий Васильевич дал это пра-
во игумену Троицкого Сергиева монастыря относительно людей, вышедших  из
монастырских сел в Углицком уезде. Что же касается до отношений переход-
ного сельского народонаселения к землевладельцам, то мы знаем, что неко-
торым из последних князья жаловали право суда над поселенными на их зем-
лях людьми, кроме душегубства и суда смесного; в последнем  случае  зем-
левладельцы эти судили вместе с наместниками  и  волостелями  княжескими
или их тиунами; иногда жаловалось право суда, кроме душегубства,  разбоя
и татьбы с поличным.
   Но подле этого переходного сельского народонаселения мы видим народо-
население несвободное, принадлежащее землевладельцам; так, в  жалованных
грамотах землевладельцам отличаются люди, купленные ими,  от  тех,  кого
они перезовут, или старожилцы и пришлые люди отличаются  от  окупленных;
князья в своих договорах отличают холопей своих от  сельчан,  говорят  о
своих бортниках и оброчниках купленных, о людях купленных, о людях дело-
вых, которых они прикупили или за вину взяли себе, о людях полных  (рож-
денных в холопстве), купленных грамотных (отдавшихся добровольно  в  хо-
лопство по кабальным грамотам). Из  зависимых  людей  упоминаются  также
закладни, или закладники, которые на известных  условиях  заложились  за
Другого, так как главным побуждением к закладничеству было желание осво-
бодиться от повинностей, лежавших на свободном и самостоятельном челове-
ке, то князья и условливаются не держать закладней  в  городе  (Москве).
Таким образом, мы должны отличать в описываемое время людей свободных  и
самостоятельных, людей несамостоятельных (каковы были закладни) и, нако-
нец, людей несвободных, которые могли быть вечно или временно несвободны
смотря по тому, родились ли они в несвободном состоянии,  были  куплены,
попались в плен или отдались добровольно  в  холопство  на  ограниченное
число лет. Для первых встречаем название людей полных,  челяди  дернова-
той, выражение: послать на отхожую - значило освободить подобных  людей.
Замечательно, что вместо человек вольный говорилось:  "Человек  великого
князя". Что касается положения холопа, то новгородцы в  своих  договорах
требуют, чтобы донос холопа, или раба, на господина не имел силы и чтобы
судьи не судили холопа и половника без господаря.
   Говоря о разных слоях народонаселения в древней  Руси,  мы  не  можем
обойти вопроса о том: кто и как мог  владеть  земельною  собственностию?
Кроме людей служилых и духовенства в числе землевладельцев видим и  гос-