когда неприятель глубоко вклинится в их построение. При этом  средняя  и
тяжелая конница держались в резерве.
   Завершив охват вражеского войска, монголы начинали  обстреливать  его
из луков, убивая легковооруженных воинов и поражая коней тяжеловооружен-
ных всадников, внося во вражеские ряды расстройство и  панику,  сами  же
при этом оставаясь недосягаемыми. Стрельба из луков велась не  хаотично,
а с точным расчетом, залпами, так что потери противника были велики.
   Надо сказать, что в этом монголы также не составляли исключения.  По-
добные приемы борьбы с тяжелой конницей были известны многим. Точно  так
же поступили, например, англичане в битвах при  Кресси  и  Азенкуре.  Не
чужд этот прием был и русичам. Еще Лев Диакон писал о том, что русы  при
атаке тяжелой византийской кавалерии старались поражать стрелами  именно
коней.
   Монголы всегда стремились решить судьбу битвы уже на  этом  начальном
этапе, чтобы не вступать с противником в непосредственное столкновение и
сберечь своих людей. В бой на ближних дистанциях они вступали весьма не-
охотно.
   "Однако надо знать, что, если  можно  обойтись  иначе,  они  неохотно
вступают в бой, но ранят и убивают людей и лошадей стрелами, а когда лю-
ди и лошади ослаблены стрелами, тогда они вступают с ними в бой".
   Им было прекрасно известно, что  даже  тяжеловооруженный  монгольский
конник ничего не смог бы поделать с европейским рыцарем или русским дру-
жинником, так как при первом же столкновении вполне мог быть  сброшен  с
лошади.
   Если все же вступать в бой приходилось, то монголы  старались  любыми
способами расстроить ряды противника: с помощью ли  притворного  бегства
или же предоставляя ему возможность  отступить  по  заранее  намеченному
монголами направлению, чтобы нанести противнику наибольшие потери в  мо-
мент его отхода,
   "А если случайно противники удачно сражаются, то татары устраивают им
дорогу для бегства, и сразу, как те начнут бежать и отделяться  друг  от
друга, они их преследуют и тогда во время бегства  убивают  больше,  чем
могут умертвить на войне".
   Конный бой начинался, только когда вражеские воины и их кони уже были
сильно ослаблены стрелами. Тогда монгольские конные лавы следовали  одна
за другой, поражая противников копьями и саблями. Вначале атаку произво-
дили средневооруженные конники. Завершался бой атакой ударных  подразде-
лений тяжеловооруженной конницы, которая направлялась в наиболее  слабые
места во вражеских боевых порядках. Если все же с первого раза не удава-
лось рассеять противника, атаку возобновляли и действовали  так  до  тех
пор, пока враг не дрогнет.
   Такая тактика требовала очень четкого взаимодействия между  подразде-
лениями, хорошего управления, а также выучки и строгой дисциплины. Преж-
де всего от воинов требовали сохранять строй. Это подчеркивал и сам Чин-
гисхан в своих указаниях для военачальников:
   "В случае же отступления все мы  обязаны  немедленно  возвращаться  в
строй и занимать прежнее место. Голову с плеч тому, кто  не  вернется  в
строй или не займет своего первоначального места".
   Применяя подобную тактику и располагая большим количеством  обученных
и выносливых воинов, монголы добивались поразительных результатов в ходе
своих завоевательных походов. По уровню развития вооружения и форме  во-
енной организации военное дело в державе Чингисхана по  праву  считается
одним из наиболее эффективных во всей эпохе средневековья.
 
 
   21. ЕВРОПЕЙСКОЕ РЫЦАРСТВО
 
   На эту тему было написано много художественных произведений и научных
исследований. В советской историографии  чаще  придерживались  мнения  о
почти полной несостоятельности рыцарства. Главным доводом автором обычно
была "чудовищная тяжесть доспехов", в которых невозможно сражаться. Если
рыцарь сидел верхом на коне, то он еще чего-то стоил как  боец,  но  как
только его сбросили - тут он воевать не мог.
   "В своем защитном вооружении рыцарь был настолько неуклюж,  что  если
его сбивали с коня, то он сам без посторонней помощи не  мог  встать  на
ноги.
   ...Кавалерия рыцарского типа была неповоротливой. Это  были  тяжелые,
медленно двигавшиеся войска. В атаку рыцарь шел шагом, в  лучшем  случае
рысью". (103, т. 2). Не лучше конных рыцарей была их пехота:
   "Пехота потеряла свое боевое значение и была  подчинена  рыцарю.  От-
сутствие дисциплины в рыцарском войске исключало возможность  управления
ходом боевых действий. Бой являлся  единоборством  рыцарей.  О  развитии
тактических форм не могло быть и речи".
   "С закабалением крестьянства пехота потеряла свои боевые  качества  и
по существу уже не имела в бою какого-либо серьезного  значения.  Вскоре
служба в пехоте стала презираться как обязанность  рабов  и  крепостных.
Пехотинец - это не воин, а слуга". (103, т. 2).
   Удручающая картина... Но при этом невольно задумываешься: как же  по-
лучилось, что Европа, имея ни к чему не пригодные армии, сумела  органи-
зовать на Восток восемь Крестовых походов? Как получилось, что европейс-
кие рыцари умудрялись успешно воевать и одерживать победы над, якобы  во
всем превосходящими их в бою "легкими сарацинскими всадниками"? Ведь та-
кие армии должны были быть разгромлены в первом же походе. Почему монго-
лы, имея столь мощное организованное войско и одержавшие несколько побед
в Восточной Европе, не рискнули идти дальше? Ссылка на  то,  что  они-де
обескровили армию, понеся слишком большие потери в походе на Русь, мало-
убедительна.
   Что-то все-таки мы недопоняли, пытаясь разобрать средневековую  евро-
пейскую военную систему, и судим о ней слишком прямолинейно.
   Пожалуй, я не ошибусь, сказав, что М.  Горелик  -  первый  историк  в
СССР, который по-новому взглянул на средневековое рыцарство. Его  статья
в журнале "Вокруг света" - "О Бальмунге, Люрендале и..."  стала,  своего
рода, открытием для наших читателей, она неоднократно перепечатывалась в
разных изданиях целиком или фрагментарно. Благодаря ей,  многие  наконец
поняли, насколько хорошо обучено  и  боеспособно  было  европейское  ры-
царство.
   Однако и М. Горелик не ушел от некоторой тенденциозности в  изображе-
нии отношения рыцарей к пехоте:
   "Но до XIVв. исход сражения всегда определяли немногие господа  рыца-
ри, многочисленные же слуги - пехотинцы были для господ хоть и необходи-