его развития, что небрежно говорили: он "просто и легко настраивается".
   Сейчас эта фраза  вызывает  только  насмешливую  ухмылку.  Президент  США
однажды пошутил, что он знает  одного  прекрасного  рассказчика  в  Джоржии,
который делает прогнозы лучше, чем экономисты. Бывший министр  финансов  США
Майкл Блюменталь говорит, что "экономисты близки к банкротству  в  понимании
сложившейся ситуации, как до, так и после свершившегося факта"(1).  Стоя  на
груде  осколков  крушения  экономической  теории   и   руинах   послевоенной
экономической инфраструктуры, генераторы идей в  корпорациях  проявляют  все
большую и большую неуверенность.
   Тарифные ставки делают зигзаги. Курсы валют колеблются. Центральные банки
покупают и продают  деньги  вагонами  для  того,  чтобы  ослабить  колебания
валюты, но эти колебания только все более усиливаются. В то время как доллар
и йена танцуют, как в театре Кабуки, европейцы придумывают новую европейскую
валюту (привлекательно названную "экю")(2), а арабы бешенно тратят триллионы
долларов на американские прогнозы развития.  Цены  на  золото  побивают  все
рекорды.
   В то время как  все  это  происходит,  новые  технологии  и  коммуникации
изменяют мировой рынок, делая транснациональное производство и  возможным  и
необходимым. И для  того  чтобы  облегчить  такое  производство,  продолжает
формироваться новая  денежная  система.  Глобальная  электронная  банковская
сеть, которая была немыслима до компьютеров и  спутников,  сейчас  мгновенно
связывает  Гонконг,  Манилу  или  Сингапур  с   Багамскими   островами   или
Нью-Йорком(3).
   Эта раскинувшаяся электронная сеть банков,  с  ее  Ситибанком  и  Барклис
(Barclays), с ее Сумитомос (Sumitomos) и Народнис (Narodnys),  не  говоря  о
Кредит Суиз (Credit  Suisse)  и  банке  Абу-Даби,  запустила  воздушный  шар
"внегосударственной валюты" (денег  и  кредитов,  находящихся  вне  контроля
какого-либо отдельного государства), который может появиться в  любом  месте
мира.
   Большая часть этой внегосударственной валюты состоит из  евродолларов,  а
не долларов США. В 1975 г., описывая рост евродоллара, я  предупреждал,  что
эта новая валюта будет "дикой" картой в экономической  игре.  "Здесь  "евро"
дают вклад в инфляцию, там они смещают баланс платежей, в другом  месте  они
подрывают валюту - так они оставляют следы то в одном, то в  другом  месте",
пересекая  любые  национальные  границы.  В  то   время   общее   количество
евродолларов оценивалось в 180 млрд(4).
   Около 1978 г. "Business Week" в панике сообщала о "невероятном состоянии"
международной  финансовой  системы,  где  180  млрд   трансформировались   в
400-миллиардную долларовую стоимость евродолларов,  евромарок,  еврофранков,
еврогульденов и евроиен. Банкиры, имея дело с наднациональной валютой, стали
свободно  давать  неограниченные  кредиты  и,   без   требования   поддержки
какими-либо  денежными  резервами,  были  готовы  предоставлять  займы   под
минимальные проценты. Сегодняшние оценки  евровалюты  дают  свыше  триллиона
американских долларов.
   Экономическая система Второй волны,  в  которой  создавались  корпорации,
основывалась на национальных рынках,  национальных  валютах  и  национальных
правительствах. И эти национально-ориентированные  инфраструктуры  оказались
совершенно не  способны  принять  или  научиться  контролировать  эти  новые
транснациональные электронные "европузыри".  Структуры,  спланированные  для
мира Второй волны, перестали соответствовать реальности(5).
   Действительно,  вся  глобальная  конструкция,   которая   стабилизировала
мировые рыночные связи для гигантских корпораций, продолжает разваливаться и
рискует стать ненужной. Всемирный банк (The World
   Bank),  Международный  денежный  фонд  (International  Monetary  Fund)  и
Генеральное соглашение по тарифам и сделкам (General Agreement on Taiffs and
Trade) испытывают сильнейшее противодействие. Европейцы совместными усилиями
создают новые структуры для того, чтобы их контролировать. С одной  стороны,
" менее развитые страны", с другой - угроза арабских нефтедолларов вынуждают
их искать возможности влияния на финансовую систему  завтра  и  говорить  об
организации их  собственного  двойника  -  Международного  денежного  фонда.
Доллар низвергнут, побит и парализован во всей мировой экономике.
   Все это смешано с недостатками и избытками энергии и  ресурсов;  быстрыми
изменениями в  позиции  покупателей,  работников  и  директоров;  смещениями
дисбаланса   торговли;   и   над   всем   этим   -   усиленное    вооружение
неиндустриального мира.
   Это очень  неустойчивая  и  беспорядочная  среда,  в  которой  корпорации
вынуждены сегодня работать. Руководящие работники, управляющие корпорациями,
не хотят отказываться от той власти,  которую  дают  корпорации.  Они  будут
всячески бороться за выгоду, продукцию и персональные привилегии.  Но  перед
лицом  растущей  непрогнозируемости  дальнейшего  развития,  перед  растущей
публичной  критикой  и  враждебным  политическим  давлением  большая   часть
наиболее сообразительных директоров начинает менять свои  взгляды  на  цели,
структуру,  ответственность  -  на  все,  что  связано  с  деятельностью  их
организаций. Многие из наших величайших корпораций сталкиваются с условиями,
аналогичными  кризису,  когда  стабильные  конструкции,  возведенные  Второй
волной, рушатся вокруг них.




   Ускоренная экономика

   Эта корпоративность, идентичная кризису, расширяется  за  счет  ускорения
развития событий. Большая скорость изменений вводит новый элемент управления
-  усиление  исполнительной  власти,  вынуждаемой  враждебным  окружением  к
принятию решений во все более ускоряющемся темпе. Время отклика  сводится  к
минимуму.
   На  финансовом  уровне  скорость  взаимодействия   ускоряется   за   счет
компьютеризации банков и других финансовых институтов. Некоторые банки  даже
перемещаются географически для того, чтобы  получить  преимущества  за  счет
различия временных зон (поясов). Например, сообщает международный банковский
журнал  "Euromoney":  "Временные  зоны  (пояса)  могут  использоваться   как
преимущество в конкуренции"(6).
   В этом накаленном окружении большие  корпорации  волей-неволей  вынуждены
делать вклады и предоставлять займы  не  на  годовой,  90-дневной  или  даже
7-дневной основе, а буквально на "одну ночь" или "минута  в  минуту".  Новые
руководители корпораций примеряют  новые  костюмы  исполнительной  власти  -
костюмы  "международных  денежных  директоров"  -  и  активно  работают   во
всемирном электронном казино все 24 часа в сутки,  разыскивая  самые  низкие
тарифные  ставки,  наилучшие  валютные   сделки,   наибыстрейшее   обращение