выбросить  за  борт  пугающее,  но  ложное  допущение,   что   все   большее
разнообразие автоматически порождает все большее  напряжение  и  конфликт  в
обществе.  В  действительности  верным  может  быть  прямо  противоположное.
Конфликт в обществе  не  только  необходим,  он,  в  определенных  границах,
желателен. Если сотня людей отчаянно хочет медное кольцо, их можно заставить
драться за него, если каждый из ста имеет свою  цель,  то  гораздо  выгоднее
торговать, сотрудничать  и  создавать  символические  [664]  отношения.  При
соответствующих социальных устройствах разнообразие может вести к безопасной
и стабильной цивилизации.
   Именно  отсутствие  соответствующих   политических   институтов   сегодня
обостряет ненужный конфликт между меньшинствами  до  грани  насилия.  Именно
отсутствие таких институтов делает меньшинства непримиримыми.  Именно  из-за
отсутствия таких институтов найти большинство все труднее и труднее.
   Ответ на эти проблемы не в том,  чтобы  душить  несогласие  или  обвинять
меньшинства в  эгоизме  (как  будто  элиты  и  их  эксперты  тоже  не  имеют
собственных интересов). Ответ в новых, наделенных  воображением  устройствах
для примирения и легитимизации  разнообразия  -  новых  институтах,  которые
чувствительны  к  быстро  меняющимся   нуждам   изменчивых   и   умножащихся
меньшинств.
   Подъем демассифицированной цивилизации выносит  на  поверхность  глубокие
неразрешимые вопросы,  касающиеся  будущего  правления  большинства  и  всей
механистической системы голосования для выражения предпочтений. Когда-нибудь
будущие историки, возможно, посмотрят на голосование и поиск большинства как
на  архаичный  ритуал,  в  котором  участвуют  коммуникационно   примитивные
существа. Однако сегодня,  в  опасном  мире,  мы  не  можем  позволить  себе
делегировать кому-либо полную власть, мы не можем  поступиться  даже  слабым
народным влиянием, которое существует при мажоритарных системах, и не  можем
позволить крошечным меньшинствам принимать крупные  решения,  тиранящие  все
остальные меньшинства.
   Поэтому мы должны решительно пересмотреть незрелые методы  Второй  волны,
которыми мы добиваемся ускользающего  большинства.  Нам  нужны  новые  [665]
подходы, созданные для демократии меньшинств, - методы, цель которых  скорее
вскрывать  различия,  чем  прикрывать  их  неестественным   или   поддельным
большинством,   основанным   на   эксклюзивном    голосовании,    запутанной
формулировке проблем  или  мошеннических  избирательных  процедурах.  Короче
говоря, нам нужно таким образом модернизировать всю систему,  чтобы  усилить
роль  разнообразных  меньшинств,  и  при  этом  позволить   им   формировать
большинство. Для этого потребуются радикальные  изменения  во  многих  наших
политических структурах, начиная с самого символа демократии - избирательной
урны.
   В обществах  Второй  волны  голосование  для  определения  народной  воли
обеспечивало правящим элитам важный источник обратной связи. Когда  условия,
по той или иной причине, становились  нестерпимыми  для  большинства  и  51%
избирателей выражал свою боль, элиты могли,  как  минимум,  сменить  партии,
изменить политику или пойти на какой-нибудь другой компромисс.
   Однако даже во вчерашнем массовом обществе принцип 51% был  явно  грубым,
чисто количественным инструментом. Голосование для  определения  большинства
ничего не говорит нам о качестве взглядов людей. Оно  может  сказать  нам  о
том, сколько людей в данный момент хотят X, но не о том, как сильно они  его
хотят. Кроме того, оно ничего не говорит нам о том, чего бы они хотели от  X
взамен - критическая информация в обществе, состоящем из многих меньшинств.
   Оно также не сигнализирует нам,  когда  меньшинство  настолько  чувствует
себя под угрозой  или  приписывает  такое  жизненно  важное  значение  одной
проблеме, что его взглядам, по-видимому, следует придавать больше веса,  чем
обычно. [666]
   В массовом обществе эти известные  слабости  правления  большинства  были
терпимыми,  потому  что,  среди  прочего,  многим  меньшинствам  не  хватало
стратегической силы, чтобы разрушить систему. В сегодняшнем тонко  связанном
обществе, в котором все мы - члены меньшинств, это уже не так.
   Для демассифицированного общества Третьей волны  системы  обратной  связи
индустриального  прошлого  в  целом  слишком  грубы.  Поэтому  нам  придется
применять голосование и опросы  радикально  новым  способом.  Вместо  поиска
безыскусного  ответа  -  да-нет  -  при  голосовании  нам  нужно  определить
потенциальные требования чего-то взамен, задав примерно такие вопросы: "Если
я откажусь от своей позиции по проблеме аборта, откажетесь ли вы от своей по
расходам на оборону или ядерной энергии?" или 4Если я соглашусь на небольшой
дополнительный налог на мои личные доходы в следующем  году,  чтобы  сделать
ассигнования на ваш проект, что вы предложите взамен?"
   В мире, куда мы стремительно мчимся,  с  его  богатыми  коммуникационными
технологиями, у людей есть много способов выразить  свои  взгляды,  даже  не
заходя в избирательную кабину. Также  есть  способы,  как  мы  увидим  через
мгновение, включить их в политический процесс принятия решений.
   Мы также можем хотеть  переоснастить  наши  избирательные  законы,  чтобы
уничтожить смещения, направленные против меньшинств. Есть много способов это
сделать. Один такой  вполне  традиционный  метод  -  принять  некий  вариант
совокупного голосования, который применяется сегодня  многими  корпорациями,
чтобы защитить права меньшинств, владеющих акциями. Такие  методы  позволяют
участникам  голосования  выражать  не  только   свои   пристрастия,   но   и
интенсивность, а также классифицировать своих избранников. [667]
   Нам  почти  наверняка  придется  отбросить  наши   устаревшие   партийные
структуры, созданные для  медленно  меняющегося  мира  массовых  движений  и
массовой  торговли,  и  изобрести  временные   модульные   партии,   которые
обслуживают   меняющуюся   конфигурацию   меньшинств   -   включающиеся    и
выключающиеся партии будущего.
   Возможно, понадобятся "дипломаты"  или  "послы",  чтобы  посредничать  не
между странами, а между меньшинствами внутри каждой страны. Нам, может быть,
придется создать квазиполитические институты, чтобы помогать меньшинствам  -
профессиональным, этническим, сексуальным, региональным,  рекреационным  или
религиозным - быстрее и легче образовывать и разрывать альянсы.
   Нам могут, например,  понадобиться  арены,  где  разные  меньшинства,  на
основе ротации, а может быть, по случайному выбору, собираются вместе, чтобы
обмениваться проблемами, вести переговоры о соглашениях и  разрешать  споры.
Если бы врачи, мотоциклисты, программисты, адвентисты Седьмого дня и  "Серые
пантеры" собрались вместе и получили помощь посредников, обученных прояснять
вопросы, расставлять приоритеты и разрешать  споры,  могли  бы  образоваться
удивительные и конструктивные альянсы.
   Как минимум, были бы продемонстрированы различия и исследована основа для
политического бартера. Такие меры не уничтожат (да и не  должны  уничтожить)
все конфликты. Но они могут поднять  социальную  и  политическую  борьбу  на
более разумный, потенциально конструктивный уровень, особенно если они будут