восемнадцати генералах,  прошли мимо Наполеона,  который стоял на
высоте над  бушующим Дунаем;  в ту пору воды  этой реки разлились
так, как не случалось уже в течение ста лет. Император подозвал к
себе  австрийских  генералов и  сказал  им: "Я,  право, не  знаю,
господа, за  что мы  деремся, и не  могу понять, чего  требует от
меня ваш государь?"

Затем Наполеон отправился в Мюнхен и прибыл туда 24 числа.

Австрийская армия была почти уничтожена, и французы очутились под
Веной.  10 ноября их  главная квартира  была в Мольке.  Между тем
русские  войска  успели  подкрепить  австрийцев; первое  сражение
русских с  французами произошло 11 ноября  под Дирнштейном и было
славным для русского оружия.

Тринадцатого ноября великая армия  вступила в Вену. Маршал Ланн и
генерал Бертран  первые прошли  по мосту, которого  неприятель не
успел  сжечь.  Наполеон  не надумал  въехать  в  город и  учредил
главную квартиру в Шенбруннском дворце.

Ни австрийского  императора, ни его двора  уже не было в столице.
Правительственные лица,  остававшиеся в  ней, и в  том числе граф
Бубна, явились к Наполеону  в Шенбрунн с просьбой пощадить город.
Наполеон  принял  их  очень  ласково  и  отдал  приказ  по  армии
строжайше уважать все лица и всякую собственность.

Занятие Вены не мешало,  однако же, продолжению военных действий.
Мюрат  и  Ланн  бились   с  русскими  и  16  под  Голланбруном  и
Юнкерсдорфом.  В последнем  из этих  сражений участвовал  также и
маршал Сульт. Победа осталась опять на стороне русских войск.

Тем  временем маршал  Ней, на  которого было  возложено завладеть
Тиролем,  успешно исполнял  данное  ему поручение.  Взяв крепости
Шартниц  и  Нестарк,  он  16  ноября  занял  Инсбрук,  где  нашел
шестнадцать  тысяч ружей  и огромное  количество пороху.  В числе
войск,  составляющих  его корпус,  находился  и семьдесят  шестой
линейный полк, у которого в прошлую войну было отбито неприятелем
два знамени. Знамена эти  найдены в инсбрукском арсенале; один из
офицеров  узнал  их, и  когда  маршал Ней  приказал с  торжеством
возвратить эти знамена полку,  то немногие старые солдаты плакали
от радости,  а молодые радовались, что  возвратили этим ветеранам
их прежнюю потерю.

Между тем Наполеон, прибыв 20 ноября в Брюн, разместил свою армию
на  тесных  кантонир-квартирах.  1  декабря 1805  года,  накануне
первой   годовщины   дня  коронации   Наполеона,  французская   и
русско-австрийская  армии  были   одна  в  виду  другой.  Главное
начальство над союзными  войсками было вверено генералу Кутузову.
Французская армия  была расположена между  селениями Беланницем и
Рейгерном, а  именно: левое  крыло, корпус Ланна  (дивизии Сюше и
Каффарелли) и  конница Мюрата (легкие дивизии  Вальтера, Бомона и
Келлермана и  кирасирские Нансути  и Гопульта) по  обеим сторонам
Ольмюцкой дороги, позади селения  Дворошны и горы Сантон, занятой
одним  пехотным  полком  и  восемнадцатью  батарейными  орудиями.
Центр, корпусы Бернадота (дивизии  Раво и Друэ д'Эрлона) и Сульта
(дивизии  Вандама и  Сент-Илера) по  ту сторону  Ржишского ручья,
впереди селения  Шлапаница и  у Понтовица, прикрываясь  к стороне
Працена легкой  кавалерийской бригадой генерала Маргарона; правое
крыло,  дивизия Леграна  (принадлежащая корпусу Сульта),  и часть
корпуса  Даву (пехотная  дивизия Фриана и  кавалерийская Бурсье),
первая  на  высотах  позади  Кобельница, Сокольница  и  Тельница,
занимая  эти  селения,  другая  несколько  позади,  у  Отмарау  и
Клейн-Регерна; резервы, то есть десять батальонов гвардии (маршал
Бесьер) и  столько же гренадеров генерала  Удино (под начальством
Дюрока), на высотах позади  Шлапаница и Беловицы. В союзной армии
считалось   68  000   пехоты  и   17  000   конницы;  французская
превосходила это число двадцатью пятью тысячами человек. Наполеон
лишь  только  узнал  о   прибытии  к  союзной  армии  российского
императора,   как   отправил   генерал-адъютанта  своего   Савари
поздравить  его величество  с приездом.  Савари возвратился  в то
самое  время,   когда  Наполеон  обозревал  часть  неприятельской
позиции. Он не мог  довольно нахвалиться милостивым обхождением и
приветливостью русского  монарха и его  высочества великого князя
Константина Павловича.

Еще 27  ноября русские  двинулись к Вишау  и нечаянным нападением
взяли в  плен передовой французский пост.  Вслед за тем император
Александр  присылал  к Наполеону  генерал-адъютанта своего  князя
Долгорукова  с некоторыми  предложениями, которые, однако  же, не
имели успеха.

Наполеон,  наблюдая  1 декабря  движения  союзников с  Праценских
высот и с Бозепицкой горы, решился напасть на них на другой день,
во время  самого движения, и тогда  же сообщил свой план действий
всей армии; он издал  воззвание к своему войску, в котором, между
прочим, говорил:

"Воины! Неприятель хочет обойти  нас справа, но он обнаружит свой
фланг...   Я  сам   направлю   на  него   ваши  удары...   Победа
несомненна...  она окончит  войну миром, достойным  моего народа,
достойным меня и вас".

Между  тем союзники  двигались  фланговым маршем  влево. Французы
выжидали дальнейшего развития их движения.

Вечером  Наполеон  пожелал  инкогнито  обойти все  бивуаки  своих
войск;  но  едва  сделал   несколько  шагов,  как  был  узнан,  и
невозможно описать восторга, с  которым приняли его воины. Тысячи
пучков соломы  были воткнуты  и зажжены на  тысячах жердей, чтобы
поздравить  великого   вождя  с  наступлением  первого  годичного