деятельности. Тем не менее разнообразие потребностей неуклонно возрастает,
оказывая давление на систему. Реальное превращение хозяйственного механизма
в самую сложную в истории человечества социальную систему продолжается, но
эффективность ее управления неуклонно снижается, что отягощается
нарастающей ненавистью к бюрократии.
  Важнейшая специфика системы П. заключается в том, что извращенное
хозяйственное развитие, имеющее место без адекватного прогресса
всеобщности, заменяется формированием псевдовсеобщности. Иначе говоря, П. в
отличие от экономики основана на сумме локальных конструктивных
напряженностей. Псевдовсеобщая связь в отличие от всеобщей, которая в
экономике выступает в форме рынка, организуется как случайная с точки
зрения интересов общества, как цепь, замкнутый круг связей держателей
монополии на дефицит. Именно этот тип связи - определяющий в П.
Псевдовсеобщность основана на все более непосильном для общества
административном управлении, что приводит к росту хаоса и дезорганизации.
Это до поры до времени скрытое явление делает совершенно немыслимым
административное, инверсионного типа "внедрение" рынка. В этом случае
немедленно выявилось бы, что все показатели не только отдельных
предприятий, но и отраслей, включая прибыль, рентабельность, издержки и
т.д., отличаются друг от друга на астрономические величины.
  Чудовищность этих разрывов исключает установление баланса спроса и
предложения чисто экономическим путем. Не только те или иные предприятия,
но и целые отрасли не смогут вступать друг с другом в рыночные отношения,
так как для этого необходим некоторый общий для них уровень экономического
развития. Если хозяйство будет ввергнуто в идеальный рынок, сельское
хозяйство немедленно ответит на это гигантским подъемом цен, не только для
того, чтобы компенсировать свои издержки, но и сбалансировать производство
со спросом. Однако это немедленно вызовет повышение цен в промышленности,
что необходимо будет не только для покупки сельскохозяйственного сырья, но
для компенсации возможных издержек персоналу на покупку продуктов сельского
хозяйства, но это, в свою очередь, означает фактическую невозможность
нормальных рыночных отношений, неизбежность краха промышленности и
вымирание городов. Псевдоэкономические отношения не прошли закалку
всеобщностью. Они беззащитны и беспомощны пред лицом рынка в каждой своей
клеточке, родившейся на бюрократических костылях. Надеяться, что если у
соответствующих социальных отношений отобрать костыли и дать пинка, то она
будет изменяться быстрее, -- результат инфантильности, основного
заблуждения интеллигенции. Эта хозяйственная система рухнет даже до того,
как она доковыляет до первой канавы, после чего неизбежно повторение
авторитаризма, продразверстки и т.д., что явится совершенно естественным
ответом на разруху, черновой набросок, чего мы уже имели между первым и
вторым глобальными периодами.
  П. не может быть уничтожена лобовой атакой. Нужна длительная, хорошо
продуманная осада. Экономическая жизнь, рынок не могут занять
господствующее положение в хозяйстве в результате ликвидации или
значительного ограничения бюрократического управления. Эта точка зрения не
подтверждена опытом русской истории, не находит своего обоснования в
научных исследованиях и представляет собой форму языческой религиозной веры
в народ, в его бесконечную мудрость и способность творить чудеса, если ему
не мешать. В этой связи достаточно вспомнить нэп, который обанкротился
из-за полной неспособности общества наладить экономические отношения не
только внутри деревни, но и между городом и деревней (смычку), что и
привело к "хлебному кризису", из которого выход был найден в возврате к
принципу "начальству виднее".
  Корни П. гораздо глубже, чем те или иные ошибочные решения правящей
элиты. Такая система могла возникнуть лишь в определенной культурной
обстановке, прежде всего в условиях господства основного заблуждения
массового сознания, предоставившего полный простор праву бюрократии не
только на управление, но и на экономическую инициативу, на обеспечение
прогресса.
  Идеологическое обоснование П. непосредственно можно увидеть в фетишизме,
  который идеально для П. подменяет головоломные сложности общественного
  развития верой в спасительную роль то машин, то
организации, то экономики, под которой в действительности понимается
неэкономическая утопическая хозяйственная система. Возможность вытеснения
П., если взять чисто экономическую сторону вопроса, лежит в опоре на те
элементы экономики, рынка, которые сами органически противостоят дефициту,
реально ориентированы на экономические механизмы.
  
  ПУЛЬСАЦИЯ. Любая система большой сложности обладает способностью
проходить некоторое множество состояний в некотором межпороговом жизненном
пространстве, как бы прощупывая крайние точки, границы своего
существования, сканируя в поисках безопасного состояния, следуя основному
закону социальных систем большой сложности. Однако чем сложнее социальная
система, чем она динамичнее, тем опаснее возможность П. приближения
непосредственно к порогам, вхождения в зону предкатастрофического
состояния. Опасность П.
  заключается не только в возможности ошибки, в возможности того, что те
или иные энтропийные процессы дадут системе лишний толчок, который на краю
пропасти может быть роковым. Проблема заключается и в том, что приближение
к пороговым состояниям, хотя и возбуждает в обществе защитные реакции, но
тем не менее приводит к опаснейшему росту дезорганизации. Опасность П. - в
постоянном стремлении переходить в своих решениях от одной крайности к
противоположной. Поэтому общество создает систему защиты, направленную на
постоянное сужение диапазона П., точнее - перевода ее в идеальный план,
создавая механизмы, которые давали бы сигналы опасности еще задолго до
реального приближения к предкатастрофическим ситуациям.
  Сюда входят научные исследования, гласность, т.е. исчерпывающая
информация об угрожающих процессах, возможность ее беспрепятственного
обсуждения в печати, а также превращения в предмет политической борьбы
партий и борьбы в парламенте т.д. Чем больше П. приобретает значение как
идеальный процесс, тем меньше реальная ее опасность. Этот процесс,
по-видимому, даже в идеале никогда не может быть завершен, но должен быть
предметом постоянной заботы общества и в особенности науки.
  В обществе промежуточной цивилизации, отягощенной расколом, все
механизмы, переводящие П. в идеальный план, не получили развития, а те,
которые получили, были сметены в результате антимедиации, подавления
интеллектуализма, торжества локализма. Которому нет дела до того, что
происходит за пределами видимости, непосредственной эмоциональной
значимости. В этом - один из результатов торжества уравнительности, которая