Гарри Голда, работавшего химиком в  одной  филадельфийской  клинике.  Он
оказался сообщником немецкого ученого-эмигранта  Клауса  Фукса,  который
отбывал срок за решеткой в Англии, после того как был признан виновным в
продаже ядерных секретов Москве.


   Разоблачение

   Фукс, блестящий физик, бежавший в Англию из родной Германии, когда  к
власти пришел Гитлер, имел доступ к сверхсекретным материалам, связанным
с созданием атомной бомбы. За шпионаж его приговорили к четырнадцати го-
дам тюрьмы. Фукс признал, что использовал Голда как  курьера,  но  выяс-
нить, имел ли Фукс какие-либо контакты с Розенбергами, так и не удалось.
   Фукс был обвинен в шпионаже в военное время, что грозило ему смертным
приговором, несмотря на то что война к  тому  времени  уже  закончилась.
Голд, который был агентом Фукса в Америке, оказался жалким  и  трусливым
человеком. Его признание в том, что Дэвид Гринглас, работавший над одной
из важных тем в Лос-Аламосе, поставлял ему секреты атомного оружия в те-
чение всей войны, было подобно взрыву самой атомной бомбы.
   Досье ФБР содержало детальное описание шпионской деятельности  Гринг-
ласа. У него был свободный доступ  к  секретным  материалам,  содержащим
сведения о детонаторах, освобождающих плутоний и уран для создания  кри-
тической массы. Под интенсивным давлением  со  стороны  захвативших  его
агентов Гринглас предал мужа сестры. Вскоре после этого последовал арест
супругов Розенберг.
   Следствию удалось выяснить, что в начале 1945 года Розенберг  передал
Грингласу половинку неровно оторванной крышки от  коробки  из-под  желе.
Другая половинка была передана ему Голдом в Альбукерке. Это был  своеоб-
разный пароль, позволявший Голду непрерывно получать  и  передавать  со-
ветским агентам сверхсекретные материалы.
   Розенберг активно искал пути к тайному  сговору  с  советским  прави-
тельством, совсем не думая  об  ущербе,  наносимом  собственной  стране.
Расследование показало, что  он  постоянно  предлагал  советским  тайным
агентам свои услуги, интересовался, что бы мог сделать  "непосредственно
для России".
   Чета Розенбергов отрицала это. Они заявили, что обманом были  втянуты
в кошмар, к которому не имели отношения.
   Позднее был арестован еще один член шпионской  организации  -  Мортон
Собел, друг семьи Розенбергов. Когда-то он учился  вместе  с  Джулиусом.
Ему было предъявлено обвинение в передаче  Розенбергу  планов  последней
разработки радара для американских кораблей и подводных лодок.


   Парад свидетелей

   Вся тяжесть аргументов американского правительства была перенесена  с
Голда и других арестованных шпионов на Розенбергов. Как  свидетельствуют
материалы ФБР, они были архитекторами шпионской организации. Именно  они
устанавливали контакты с советскими дипломатами и агентами. Эдгар  Гувер
утверждал, что американские ученые были уверены, что России  не  удастся
изобрести атомную бомбу вплоть до шестидесятых годов. Но благодаря  сек-
ретам, переданным Розенбергами, русские  испытали  свое  первое  ядерное
устройство в 1949 году, что сразу же перенесло их в ядерный век и  зало-
жило основы "холодной войны".
   Государственный обвинитель Ирвинг Сейпол ни у кого не оставил  сомне-
ния в том, что намерен добиваться для шпионов  смертного  приговора.  Он
заявил: "Мы докажем, что Розенберги запустили в действие с  помощью  со-
ветских агентов тщательно продуманную программу, с  помощью  которой  им
удалось выкрасть уникальное оружие, если хотите, ключ к выживанию  нации
и средство поддержания мира во всем мире - атомную бомбу. Вера в  комму-
низм привела их в советскую шпионскую организацию".
   Суд, длившийся пятнадцать дней, стал сенсацией не только для  Америки
- к нему было приковано внимание всего мира. Все новые и новые улики не-
опровержимо доказывали, что семья Розенбергов продала душу серпу и моло-
ту. Один из свидетелей показал, что Джулиус Розенберг пытался выяснить у
него, дает ли ему работа в министерстве военно-морского флота в  Вашинг-
тоне возможность доступа к атомным  секретам.  Выпускница  Колумбийского
университета Элизабет Бентли рассказала, как она с помощью  обмана  была
затянута в шпионскую паутину через погубившие ее любовные  связи  с  со-
ветскими агентами. Контакт между Розенбергами и Москвой был, как  следо-
вало из показаний этой свидетельницы, необыкновенно прочным.
   Несомненно, показания Дэвида Грингласа во  многом  определили  судьбу
Этель и Джулиуса. Шпион признался, что имел доступ к  строжайшим  секре-
там, которые передавал своей сестре и шурину. "Они предпочитают  русский
социализм нашей государственной системе", - говорил он.
   Гринглас показал, что передавал информацию о персонале на особо охра-
няемом комплексе, позднее - о  взрывчатых  веществах,  используемых  для
введения в действие детонатора, и о самом механизме этого устройства.
   Гринглас передавал советским агентам технические сведения и схемы.  А
в одном пакете, за который он получил 200 долларов, содержалась  перепе-
чатка двенадцатистраничной  инструкции,  объясняющей  механизм  действия
бомбы.
   Арест Фукса положил конец шпионским  операциям.  В  своих  показаниях
Гринглас вспоминал, что Джулиус как-то навестил его и спросил: "Ты  пом-
нишь того мужчину, который встречался с тобой в Альбукерке? По всей  ве-
роятности, он вскоре будет арестован и это, возможно, выведет на  тебя".
Гринглас говорил, что Джулиус предлагал  ему  деньги,  чтобы  уехать,  и
позднее вернулся с четырьмя тысячами долларов для этой цели. Но было уже
поздно.
   Советский агент в Америке Гарри Голд также дал  серьезные  показания.
Он сказал, что его и Розенберга контролировал  советский  вице-консул  в
Нью-Йорке Анатолий Яковлев. Голд признался: "Яковлев сообщал, что инфор-
мация, которую я ему передавал, немедленно направлялась в Советский  Со-
юз. Он заверял, что информация Грингласа была чрезвычайно важной и  цен-
ной". В 1946 году Яковлев спешно покинул Америку.
   Джулиус Розенберг на все обоснованные и  необоснованные  обвинения  в
шпионаже отвечал односложно: "Я этого не делал". На вопрос, является  ли
он членом коммунистической партии, Джулиус отвечать  отказался,  хотя  и
признал, что симпатизирует советской политической системе, "так как  она
многое сделала, чтобы улучшить положение неимущих". Этель также отрицала