Но если это так, то политика строгого выравнивания валовых доходов
приведет к снижению эффективности выполнения более сложных функций:
доходов будет недостаточно для выполнения функций, требующих больших
личных затрат. Это очень быстро проявилось впервые же дни существования
Советской России: после очень короткого периода равенства было
восстановлено неравенство, причем такое резкое, что шкала вознаграждений
выглядит гораздо круче, чем на Западе. Это совсем неудивительно.
Во-первых, различие в заработках должно быть наибольшим там, где у
выполняющих сложные функции нет источников незаработанных доходов. И на
Западе мы обнаруживаем, что выполнение сложных функций требует более
высокого вознаграждения там, где оно переходит к людям, не имеющим
незаработанных доходов, или когда такие доходы становятся незначительными.

Второе и более важное соображение состоит в том, что логически шкала
оплаты должна быть более крутой там, где ниже уровень производства на душу
населения. В богатых развитых странах размер валового национального
продукта таков, что существует возможность поддерживать и более, и менее
талантливых людей, и достаточно большие расходы могут быть направлены на
то, чтобы повысить жизненный уровень менее талантливых. Но в бедных
отсталых странах национальный продукт может быть недостаточным для
поддержания на должном уровне желаемого количества высоко талантливых
людей, стоимость обеспечения которых превышает стоимость удовлетворения
потребностей менее талантливых. В этом случае затраты на эту элиту
осуществляются только за счет ущемления массы (это делает шкалу оплаты
более крутой), что контрастирует со щедростью по отношению к менее
талантливым в развитых странах, где эта шкала более плоская.
Итак, оказывается, что этот контраст гораздо меньше зависит от
общественного и политического устройства, чем от уровня экономического
развития. Чем более отсталой является страна, тем большую нужду она
испытывает в талантах, способных вырвать ее из этой отсталости, и тем
сильнее побуждение поддерживать эти таланты даже ценой больших лишений для
масс.
В самом деле, история развития общества учит нас, что достижения
цивилизации достались нам дорогой ценой:
существование элит, от которых произошла наша культура, всегда
поддерживалось эксплуатацией масс. Бакунин в числе других посвятил этому
вопросу проникновенные страницы. И даже в наши дни эта проблема актуальна
для азиатских и африканских стран. Эти народы могут продвинуться в своем
развитии только в результате вложений в элиту наряду с вложениями в
технику. В настоящее время существует тенденция обеспечивать эти вложения
за счет зарубежных фондов. Но если бы западные страны не оказывали эту
помощь, то существовал бы выбор: "выжимать" ее эквивалент из народных масс
с низким уровнем доходов или оставить все без изменений.
"Научный" социалист, гораздо больше озабоченный будущим общественным
благосостоянием, чем предпочтениями конкретных ныне живущих людей, и в
связи с этим всегда склонный к обеспечению этого благосостояния за счет
трудящихся масс, должен приветствовать эту самую эффективную форму
вложений -- вложения в высокие таланты. Эта система не намного отличается
от господствовавшей в Средние века, когда жизнь элиты обеспечивалась за
счет земельного налога, выплачиваемого работниками, кроме одного очень
важного момента: от появляющейся новой элиты ожидают немедленной отдачи в
виде услуг в области медицины, техники, образования и т.д. Сходство со
средневековой элитой с негодованием отрицается на основании того, что та
не предоставляла такой "компенсации". Сейчас, например, считается, что
церковные службы не приносят такой отдачи; наши предки, однако, думали
по-другому.
На этом пункте можно не останавливаться подробно; достаточно ясно, что
прогресс связан с существованием элиты, создание и поддержки которой стоят
дорого, и доходы которой не могут быть выравнены без больших социальных
потерь.
Функциональные расходы юридических лиц
Несмотря на эгалитарные тенденции, принято считать, что люди, выполняющие
определенные функции, нуждаются в достаточных средствах и удобствах,
которые позволяют им эти функции осуществлять. Но к таким затратам
относятся совершенно по-разному в зависимости от того, осуществляются ли
они этими людьми из своих доходов, или предоставляются им соответствующими
организациями.
Давайте представим себе двух ученых медиков, один из которых работает в
крупной научной организации, а другой занимается частной практикой.
Общественному мнению не придет в голову критиковать расточительность
лабораторий института, его дорогую библиотеку, ни даже, возможно,
прекрасно оборудованную столовую, комфортабельные курительные комнаты,
теннисные корты, призванные успокаивать нервы научных работников. Никто
также не станет высчитывать норму обеспечения оборудованием, оценивать
стоимость инструментов или предоставляемых удобств, и ни один статистик не
будет считать, что личный доход научного работника повышается в результате
использования всех этих преимуществ.
С другой стороны, практикующий врач будет испытывать трудности во
включении затрат, необходимых для поддержания своего научного уровня, в
стоимость профессиональных услуг, а если он забежит в курительную или на
теннисный корт, то ссылки на то, что эти успокаивающие процедуры
представляют собой косвенные издержки, вызовут скорее раздражение, чем
сочувствие. Хотя в действительности отдых может быть более необходимым
ему, а не его коллеге, работающему в тиши лаборатории.
Здесь мы снова сталкиваемся с распространенным в наши дни представлением о
том, что организации могут себе позволить то, что не могут позволить себе
частные лица, а их сотрудники могут пользоваться привилегиями, в которых,
будь они частными лицами, им было бы отказано.
Отношение к юридическим лицам и отношение к семье
Юридические лица в настоящее время пользуются огромными преимуществами по
сравнению с частными лицами. Одной из многих сфер, в которых проявляется
это преимущество, является налогообложение. Ни одному министру финансов не
пришло в голову облагать прогрессивным налогом валовый доход корпораций,
как это делается с личными доходами. Взимание налогов с денежных
поступлений, независимо от расходов, безусловно, покончило бы с так
называемыми монополиями и любыми гигантскими структурами: они все
сократились бы до подобающих небольших размеров, что, конечно, повлекло бы
за собой резкое уменьшение размеров активов, катастрофическое падение
эффективности и огромное снижение национального продукта.
Это не только никогда не предлагалось, не получила поддержки и более