характеристическую черту Р. в их способе питания и вообще обмена веществ
с  окружающей  средой.  Здесь  на  первых   порах   растительная   жизнь
обрисовалась весьма крупными и рельефными  чертами.  Вот  схема  Дюма  и
Буссенго из их знаменитого сочинения:  "Опыт  химической  статики  живых
существ":
   Растение:  выделяет  кислород,   поглощает   углекислоту,   связывает
энергию, образует белки, жиры и углеводы.
   Животное:  поглощает  кислород,  выделяет  углекислоту,   освобождает
энергию, разрушает белки, жиры и углеводы.
   В   дальнейшем    оказалось,    однако,    что    указанная    схемой
противоположность получается только от того, что  при  этом  принята  во
внимание  только  одна  сторона  жизни  Р.  Действительно,  Р.  питается
простейшими химическими соединениями  и  из  них  образует  органические
вещества, указанные в схеме;  но  с  этого  момента  химически  процессы
оказываются тожественными в обоих царствах:  и  Р.  поглощает  кислород,
выделяя углекислоту (т. е. дышит), как ни странно  казалось  это  первым
исследователям, удивлявшимся, что в Р. одновременно существуют два прямо
противоположных процесса - поглощение  и  выделение  углекислоты.  Точно
также и Р. разрушают органические вещества в своем  жизненном  процессе,
только продукты этого распада они не выделяют наружу, а употребляют  для
новых  синтезов.  Таким  образом,  при  ближайшем   изучении   и   здесь
повторилось то же, что в предыдущих  случаях:  различия  стушевались,  а
сходство двух форм жизни  -  растительной  и  животной  выступило  более
рельефно. Несомненно однако, что способность к синтезу  пищи  составляет
важное характеристическое свойство Р.; в строении Р.  оно  выражается  в
том, что элементарная единица живых существ - клеточка - имеет у Р. один
характерный орган - пластиду (зеленая пластида,  хлоропласт),  крошечное
тельце, играющее, однако, огромную роль,  так  как  в  нем  сосредоточен
синтез органических веществ. Мы могли бы поэтому сказать, что Р. - такое
живое существо, которое питается простейшими минеральными соединениями -
углекислотой, водой и проч. Но  дело  в  том,  что  существует  обширная
группа несомненных Р., лишенных этой способности и  питающихся,  подобно
животным, готовыми органическими соединениями.  Таковы  все  (или  почти
все) Р., лишенные хлорофилла, например, грибы, многие цветковые Р. и др.
Таким образом, нельзя указать ни одного признака, который определительно
характеризовал бы растения и служил бы для отличия их  от  других  живых
существ. - Но если, по существу, Р. и  животное  характеризуются  одними
чертами, отличающими их от неживой  природы,  то  в  деталях,  признаках
второстепенного значения существуют различия, позволяющие нам, с большей
или меньшей  уверенностью,  относить  одни  организмы  к  P.,  другие  к
животным. Законченной естественной системы  P.,  т.  е.  такой,  которая
выражала бы средство растительных  форм  или  постепенный  ход  развития
растительного   царства,   не   удалось   еще   создать,   несмотря   на
многочисленные  попытки  в  этом  направлении  со   стороны   выдающихся
ботаников прошлого и нынешнего столетия.  Одна  из  наиболее  старых  и,
по-видимому, наиболее удачных  классификаций  состоит  в  том,  что  все
царство Р. (более 100000 видов) делят на два  подцарства:  1)  споровые,
Sporophyta  (иначе  тайнобрачные)  и  2)  семенные,  Spermophyta  (иначе
явнобрачные).  Существует  и  другое  деление,  основанное  на  строении
вегетативных органов: 1) слоевцовые, Thallophyta и  2)  листостебельные,
Cormophyta. Первые лишены дифференцировки на корень, стебель и лист,  их
тело представляет неопределенное слоевище  разнообразной  формы;  вторые
имеют настоящие корни, стебель и листья. О  строении  этих  органов  см.
соответственные статьи. Оба деления не вполне соответствуют друг  другу,
так как отдел  папоротниковых  относится  к  листостебельным  по  одному
делению и к споровым по другому. Подцарство споровых состоит из отделов:
водоросли,   с   примыкающими   к   ним   бактериями,   грибы,   мхи   и
папоротникообразные.  Подцарство  семенных  составляют:  голосеменные  и
покрытосеменные.
   Д. И.
   Растрелли  (Rastrelli)  -  два  художника-итальянца,  трудившиеся   в
России. 1) Карло Бартоломео Р., литейщик из металла и  скульптор.  Время
его рождения, равно как и смерти,  неизвестно.  Купил  себе  во  Франции
графский титул и в 1716 г. был вызван Петром  Великим  в  Петербург  для
литья пушек и  для  художественных  работ  по  украшению  новой  русской
столицы. Первые скульптурные произведения, исполненные в  ней  Р.,  были
бронзовые фигуры на мотивы басней Эзопа; они были расставлены  на  левом
берегу Невы и были впоследствии подарены Екатериной II гр.  Остерману  и
Бецкому, которые приказали их перелить; таким образом они уничтожены. Не
сохранились также бронз. бюст С. Бухвостова, отлитый  Р.  по  приказанию
преобразователя России,  и  свинцовые  статуи  работы  этого  художника,
украшавшие собой аллеи и  фонтаны  Летнего  и  Петергофского  садов.  Из
скульптур  Р.  до  нас  дошли  только  бронзовый  бюст  Петра  Великого,
хранящийся в так наз. Аполлоновой  зале  Зимнего  Дворца;  статуя  этого
государя верхом на коне и барельефы  Петровского  монумента  на  площади
пред  Инженерным  Замком,  и  бронз.  статуя  имп.  Анны   Иоанновны   в
сопровождении пажа, недавно переданная из музея академии  худ.  в  музей
имп. Александра III. 2) Графа Бартоломмео (Варфоломей Варфоломеевич)  Р.
- сын предыдущего, талантливый архитектор. род. около  1700  г.  Еще  не
окончил своего ученья,  когда  его  отец  переселился  в  Петербург.  По
восшествии Екатерины I на престол, старший  Р.  получил  от  императрицы
позволение отправить сына, для довершения его образования, в чужие края.
Отсутствие молодого Р. из России продолжалось около пяти лет, до приезда
имп. Анны Иоанновны  в  Петербург.  Вскоре,  по  возвращении  из  своего
путешествия,  Р.  подал,  по  требованию  государыни,  проект  постройки
Зимнего Дворца на месте дома Апраксина, перешедшего,  по  завещанию,  от
этого владельца в собственность имп. Петра II. Проект первоначально  был
сочинен только на один фасад, обращенный  к  зданию  Адмиралтейства,  но
потом  распространен  и  на  остальные  фасады.  Вся  постройка   дворца
продолжалась под руководством Р. с 1735 по 1739 г. Она приблизила  Р.  к
придворной сфере и доставила ему  возможность  найти  себе  покровителей
среди вельмож того времени и войти в милость к  всесильному  Бирону.  Р.
был сделан придворным обер-архитектором, с ежегодным жалованием  по  600
руб., которое, в правление Анны Леопольдовны, возросло до  1200  руб.  в
год. В это время Р. занимался сооружением, по своим проектам, дворца для
Бирона в Митаве (ныне губернск. присутственные места) и разных  построек
на его мызе Ругендаль. Кроме того, он руководил постройкой Анненгофского
и  Лефортовского  домов  в  Москве.  По  воцарении  Елизаветы  Петровны.
курляндские постройки для Бирона были в  1741  г.  остановлены,  и  даже
дорогие двери и оконные рамы из митавского дворца перевезены в Петербург