70000  французов, под  предводительством Нея  и Удино,  напали на
40000  пруссаков, под  начальством храброго Бюллова  и Тауенцина.
Три  дня  бились  они  между Виттенбергом  и  Ютербоком.  Наконец
подоспел принц  с шведами и россиянами  25-го числа и решил битву
при Деневице. Храбрые союзники, мстя за кровь и раны свои, далеко
гнали и били расстроенных врагов. Под пушками только Торгау нашли
себе  спасение  бегущие. Победители  взяли  знамена,  обозы и  80
пушек. Они  насчитали потери неприятельской  18000 человек. Таким
образом в  беспрерывном громе сражений, в  победах и славе протек
август месяц.

4 сентября  сам Наполеон  нападал на большую  армию у Нолендорфа,
желая прокрасться  или пробиться сквозь ущелия  Богемских гор; но
бдительность уничтожила  хитрость, а  мужество дерзость; Наполеон
отбит.  Тогда восчувствовав,  сколь  бесплодны все  его усилия  и
сколь мало  стоят союзникам все великие  победы над его войсками,
он приутих в своих  движениях. Но тогда союзники начали двигаться
и действовать. Генерал Беннигсен, приведши с собою армию, стал на
место Блюхера; Блюхер подвинулся вправо; все четыре союзные армии
подали одна другой руку и начали наступать общими силами и в одно
время.  Принц   Шведский  у  Дессау,  а   Блюхер  в  окрестностях
Виттенберга переправились чрез Эльбу и пошли отрезывать французам
обратный  путь.  Тогда Наполеон,  оставя  Дрезден и  в нем  25000
войск,  с   маршалом  Сен-Сиром,  бросился  к   Лейпцигу,  где  и
остановился еще  с великим  множеством войск. Две  армии обходили
его  вправо;  а  большая  армия  двинулась из  Богемии  влево  на
Альтенбург.  Генерал Беннигсен  должен  был прийти  по дороге  от
Дрездена, держась  средины между  теми и другими.  Все предвещало
битву общую и решительную на полях Лейпцигских. О сей битве скажу
в  своем месте;  а теперь  полно мечтать!  Солнце высоко;  пора в
Дрезден.  Завтра  отправимся  к Рейну  по  той  самой дороге,  по
которой   в   прошлом  году   проходила   в   Париж    знаменитая
путешественница - большая армия Союзников. Проезжая по следам ее,
нельзя   не   рассказывать    тебе   иногда   об   ее   подвигах.

                                                      9 мая. Утро

Теперь  сидим  мы  в  сельском  трактире,  близ  Дрездена,  подле
журчащего водопада,  и ждем  завтрака; а прошлого  года? Прошлого
года   были  мы   в  ужасном   сражении  на   полях  Будисинских!

                                            Того же дня в полдень

Мы проехали чрез Носсен и Вильсдруф. Прошлого года там и там были
жаркие  схватки. В  Носсене  на превысокой  скале виден  древний,
остробашенный замок.

                                                     9 мая. Вечер

Ночуем в доме одного  сукноделателя. Пресчастливо живут здесь эти
люди. В прекрасном доме всего довольно, даже после войны. Молодой
человек, только  что вставший  из-за суконного стана,  садился за
фортепиано;  и те  руки, которые  выткали несколько аршин  в день
сукна, прекрасно  играли Тирольские  вальсы и русские  песни. Эти
последние здесь  в большом уважении. Все  русское нравится добрым
саксонцам. Малые  дети называют  себя казаками и  собираются бить
французов.

                                                           10 мая

Мы  проехали  город Рехлиц,  где  прошлого года  в такой  ужасной
суматохе войск провел я  рябиновую ночь. Проселочные и кратчайшие
дороги здесь очень дурны;  да нельзя иначе и быть, потому что они
прорезаны  сквозь  цепи  гор.  Это военные  дороги.  Война  везде
пройдет  и   везде  пророет  себе  путь.   Она  раздвигает  горы,
продирается  сквозь  леса,  шагает  чрез  реки,  и  нет  для  нее
непроходимых   мест!  Впрочем,   большие  дороги   (шоссе)  здесь
прекрасны. Мы говорим: делать,  а немцы говорят: строить дороги -
и подлинно  они их строят!  Кирпич, камни, известь и  песок - все
употребляется    здесь    для    сооружения    почтовых    дорог.

                                                      Того же дня

Проезжая Альтенбург, подивились  мы еще раз огромности известного
в истории  старинного здешнего замка на  высокой скале. На минуту
приостановились    у    коменданта.   Подполковник    Данилевский
(Екатеринославского   гренадерского  полка)  принял   нас  весьма
дружелюбно.  В  сем  городе  лечит  тяжкие  раны  свои  почтенный
полковник  гвардии  Штевен,  бывший  у нас  в  корпусе  офицером.

                                         11 мая, очень рано. Гера

"Вот  здесь-то цветущие  поля  Германии!" -  говорил я  сам себе,
проезжая  вчера от  Альтенбурга  к Гере.  Одни картины  сменялись
другими. Природа,  кажется, омочила  кисти свои в  лучшие краски,
чтоб обмалевать места эти.  Весна здесь уже в полном владычестве:
там дышит она на  юную зелень лугов и нив, в другом месте одевает
леса  молодыми  листьями;  одних  птиц садит  на  гнезда,  других
распускает  по рощам, по  садам и  всех вместе учит  петь счастие
свободы  и  любви.  Тут,  даже  на  простых ручьях,  по  селам  и
деревням, каменные  мосты на сводах и  с железными решетками. Как
ни  поздно приехали  мы в  Геру, однако гостеприимство  приняло и
угостило нас очень хорошо.

Город   Гера   с   округом   своим  причисляется   к   герцогству
Гот-Сакскому, заключает в себе не более 100 000 душ и принадлежит
трем    князьям:    Рейс-Грец,    Шлейс-Лобен-Штейну   и    князю
Еберждорфскому. В самой Гере  живет теперь князь Рейс 52-й. Здесь
князей сих называют по нумерам.