Глава восьмая. СИЛЬНОМУ ЖИТЬ

                                            Будьте, о духи лесов, будьте,
                                            о нимфы потока,
                                            верны далеким от вас, доступны
                                            близким друзьям.

                                                                      Гете


        1

     Солнце с  каждым мигом  меняет место:  до  половины лета  Светило все
более отклоняется к северу.  Истинный восток и истинный запад обозначаются
звездой дня лишь дважды в год, в дни весеннего и осеннего равноденствия, -
тем ограничивались познания Малха в астрономии. Он понимал, что у него нет
знаний варвара, для которого небо - развернутый свиток. Варвар даже чутьем
знает место,  где находится,  и путь,  куда идти.  Неписаные науки труднее
всех. Малх скорее бы обучил россича читать по-эллински, чем научился бы от
него ходить без дорог.

                  Мы в Скифии, мы на краю Земли,
                  достигли мы пустынь непроходимых... -

декламировал Малх первые строки эсхиловского "Прометея".
     Малх знал, что в своих порогах Днепр течет почти прямо на юг. Выше от
росского озера великая река несется с северо-запада на юго-восток.
     Обломки знаний имели цену для одинокого бродяги.
     Купцы  считали,  что  от  острова в  устье  Роси  до  острова Святого
Григорияболее  двухсот  шестидесяти римских миль.  Днепр!  Река  будет  для  Малха
подобием стены,  уткнувшись в которую палка слепого покажет хозяину,  куда
идти.
     _______________
               на Днепре.

     Бесконечно одинокий на  чужой,  неведомой земле  Малх  был  счастлив.
Скифия?   А  чем  он  сам  отличался  от  скифа?  Подбородок  густо  зарос
темно-русой щетиной.  Борода поднялась к голове с нестрижеными, нечесаными
волосами, естественно волнистыми, подернутыми инеем, как шерсть стареющего
лиса.  Гребень из  копыта,  достойный раба,  а  не "свободного гражданина"
империи,  вместе  с  источенной,  как  листик камыша,  бритвой остались на
корабле Репартия.
     Адам  нового мира,  первое утро  свободы!  Память подсказала Малху  и
другой отрывок из Эсхила:

                  ...пройдя невспаханные земли,
                  ты Скифии достигнешь. Там живут
                  кочевники в возах с плетеной крышей,
                  с колесами большими, и у них
                  в колчанах спят губительные стрелы:
                  их нрав жесток и страшен - берегись...

     Пусть,  пусть!..  Сегодня  приднепровский простор  принадлежит одному
Малху.
     Дорога  напоминала  Малху  плавание  вдоль  берегов  Эллады  и  между
островами Архипелага. Там - скалистые мысы, здесь - овраги; там - острова,
в пустыне -  озера,  болота,  и рощи,  и стада серо-гнедых туров - их Малх
обходил с особой осторожностью.
     Чтобы не сбиться в счете дней, Малх отмечал каждый вечер царапиной на
костяной рукоятке меча.
     Ручьи и озера поили,  непуганая дичь давалась стрелку.  Малх удачливо
подползал к  дрофам.  Терпеливо скрадывая опушки,  он умел взять сайгу или
серну.
     На  двенадцатый день Малх был  потрясен невиданной красотой,  пустыня
открыла ему еще одно лицо: она могла быть и раем! С возвышенности он видел
сотни озер,  как серебряные щиты,  разбросанные в зеленых зарослях.  Башни
деревьев казались поставленными нарочно,  рукой  архитектора.  К  древнему
берегу подступала пойма с зарослями краснотала и тростников.
     Малх  шел  высокой плоскостью,  пойменные луга  были  непроходимы для
человека.  Широкий овраг преградил дорогу.  Лес, цепляясь за крутой склон,
сваливался вниз. На дне заросшая топь не дала прохода. Человек вернулся.
     Так мало времени прошло,  и так все изменилось! Земной рай потускнел,
в пойме ветер играл волнами камышей. Трепещущие листья окаймляли разрывы в
вершинах деревьев, над ними бежали серые тучи.
     Малх уже привык к  летним дождям,  к внезапностям изменчивой пустыни.
Не  научился он  лишь одному -  спокойно спать по ночам.  К  счастью,  дни
увеличивались.  В темноте Малхом вне воли и разума овладевала тревога.  Он
казался себе  беззащитным.  Изредка он  находил закрытое место в  камнях и
оставался там для отдыха,  хотя ночь была еще далека. Однажды его разбудил
топот.  Земля гудела. Массы животных промчались мимо. Кто бежал, почему? -
он  не  узнал.  Ночные  страхи были  свойственны не  ему  одному -  плохое
утешение.
     Малх  старался устраиваться на  деревьях,  расплачиваясь усталостью и
судорогами за короткие часы безопасности. Где бы спрятаться сегодня?


     Ветер  крепчал,  вверху бушевал уже  вихрь.  Вдали гремело -  гиганты
гнали телеги,  груженные камнем,  по исполинским бревнам невидимых мостов.
Падали преждевременные сумерки.
     Малх наткнулся на  громадный дуб,  которого хватило бы  на  постройку
нескольких кораблей.  Лесное чудовище лежало горой  среди молодой поросли.
Никакая сила не  могла бы с  ним справиться.  Было нечто трагичное в  этой
мощи, поваленной ничтожными червями.
     Руина сулила хорошее пристанище.  Малх быстро нашел место,  где можно
было не только лежать, но и сидеть, как в пещере.
     Гроза  приближалась.  Невидимые титаны  шагали  в  ногу  с  тучами  и
рубились иззубренными мечами молний.  Теперь уже не  телеги с  камнями,  а