России таких курганов - де-сятки. Днем, чтобы было  лучше  видно,  в  костры
бросали сырые ветви. В  Запорожской  сечи  курганы  заменялись  специальными
вышками, на которых всегда лежала впрок "телеграфная" солома.
   В средние века существовали "стены связи".  Каждая  передаточная  станция
состояла из двух зубчатых стен. В промежутках  между  зубцами  жгли  факелы.
Если, на-пример, в первой стене горело два факела, в другой -  три,  то  это
значило, что из разбитого на группы алфави-та нужно  было  взять  из  второй
группы третью букву. Такая  система  шифров  давала  возможность  передавать
любые, лишь бы не длинные, сообщения - ведь буквами можно выразить не только
одно (Караул! Враги!), а бес-счетное число понятий.
   А в 1794 году  наш  известный  самоучка  -  изобрета-тель  Иван  Петрович
Кулибин (кстати говоря, сделавший первые русские электростатические  машины)
предложил более простую систему, в которой вместо  двух  стен  была  система
двух планок. И это было естественно, потому что  тогда  появились  подзорные
трубы, и задача пользования оптическим телеграфом существенно упрости-лась -
костер стал не обязательным, так же,  как  и  фа-кел,  станции  связи  стало
возможным ставить друг от друга на значительном расстоянии.
   Проект Кулибина, как повелось, сдан был в архив, а  через  несколько  лет
русскому правительству, пришлось закупать новоизобретенный французом  Клодом
Шаппом оптический телеграф, как  две  капли  воды...  и  так  далее.  Первый
семафорный телеграф поначалу назывался "тахиграф", скорописец, но  потом  не
соответствующее  суровой  правде  жизни  название   упразднили   и   назвали
устройство скромно, но с достоинством - "телеграф" - дальнописец.
   Однако  как  только  появился  телеграф   электромагнитный,   все   линии
оптического  телеграфа,  так  сказать,  "потухли",  так   как   преимущества
электромагнитного телеграфа -  быстрота  и  надежность  сообщений,  а  также
независимость  передачи  сообщений  от  состояния  небесного  свода  -  были
очевидными.
   И вот 22 января  1966  года  "Известия"  сообщают:  "В  Москве  лазеры  и
приемники света, установленные на одной из башен  МГУ  и  на  вышке  АТС  на
Зубовской площади,  создали  "световой  мост"  между  абонентами  телефонных
станций "АВ-9" и "Г-6". Многие из владельцев этих телефонов,  сами  того  не
зная, разговаривают друг с другом по световому лучу".
   Лазерная связь, осуществленная впервые всего несколько лет назад, связь с
помощью светового пучка, снова воскресила идеи  оптического  телеграфа,  но,
разумеется, на гораздо более высоком уровне - эта связь практически не имеет
помех - качество вне конкуренции: кроме того, по одному лазерному лучу можно
одновременно вести несколько десятков телефонных разговоров. Таким  образом,
количественная сторона дела также отнюдь не проиграла.
 
   Через океан за двенадцать лет
 
   Несколько лет назад издательство "Знание"  выпустило  хорошо  оформленную
книжку "Американские ученые  и  изобретатели"  -  перевод  "Иллюстрированной
истории американской науки и изобретательства" Митчела  Уилсона,  известного
американского писателя, чья книга "Живи с молнией" ("Жизнь во мгле") была  и
в Америке, и у нас в стране  очень  популярна.  Менее  известен  Уилсон  как
физик, хотя специалисты высоко оценивали его деятельность в качестве  одного
из помощников Энрико Ферми. "Иллюстрированная история", - книга, вобравшая в
себя лучшие стороны Уилсона как писателя и как ученого.
   К сожалению, это издание книги Уилсона было сокра-щенным. Среди опущенных
глав - и история прокладки  первого  телеграфного  кабеля  между  Европой  и
Амери-кой  -  одно  из  драматических   событий   истории   электро-техники,
эмоциональное впечатление от которого, быть  может,  приближалось  к  оценке
факта открытия  радио-связи  Поповым:  воочию  наступала  новая  техническая
революция - революция связи.
   Буквально через несколько дней после того, как Сэмюэл Морзе показал,  что
с помощью его простого и на-дежного устройства можно передавать сообщение на
несколько сот метров, родилась идея соединить вновь изобретенным  телеграфом
Англию и Францию. Основ-ным "носителем" идеи был англичанин Уитстон, который
с 1837 года пытался убедить кого-нибудь финансировать это предприятие.
   Однако дело было не столько в финансировании, сколько в изоляции  кабеля.
Ни одна изоляция того вре-мени не могла выдержать сколько-нибудь длительного
пребывания в морской воде. И когда известный немецкий инженер Вернер  Сименс
предложил изолировать подвод-ный  кабель  гуттаперчей  -  отвердевшим  соком
малай-ских деревьев - проблема была решена очень быстро. Сразу же нашлись  и
люди, готовые вложить деньги, и инженеры. В 1850  году  кабель  был  успешно
проложен по морскому дну между Дувром и Кале на расстоянии  око-ло  тридцати
километров. Историки сообщают, что по этому  кабелю  была  передана  "только
одна телеграмма или около того, после  он  выбыл  из  строя.  Вторая  линия,
проложенная через год, была более живучей". А затем предприниматели  провели
еще несколько подводных ли-ний.
   Нужно  было  обладать  большой  отвагой,  чтобы  после  небольшого  опыта
подводной передачи предложить пе-рекинуть по  океанскому  дну  кабель  между
Европой и Америкой. И отвага  нашлась  у  ничем  ранее  не  примеча-тельного
торговца бумагой, тридцатипятилетнего Сайруса Филда.  Эйнштейн  правильно  и
удивительно  точно  об-рисовал  подобные  ситуации:  "Все  знают,  что   это
невоз-можно. Но вот приходит невежда, которому это  неизве-стно  -  он-то  и
делает "открытие". Это высказывание  в  большой  мере  приложимо  к  Сайрусу
Филду. Единственным его  теоретическим  багажом  в  области  телеграфа  была
беседа с Морзе, который, разумеется, и понятия не имел о сложности подобного
предприятия - он все-таки был художником.
   Что двигало Сайрусом Филдом?  Желание  облагодетельствовать  народы  двух
континентов? Романтические  грезы  юности?  Желание  служить  науке?  Трудно
судить о таких тонких материях через сто лет  -  остались  только  отчеты  о
работе и воспоминания с минимумом психологических ретроспекций. Скорее всего
Сайрус Филд был прежде всего предприимчивым человеком, бизнесменом  которому
было  все  равно,  в  какой  области  добиваться  успеха.  Прокладка  кабеля
показалась ему делом стоящим, беседа с Морзе укрепила его теоретически, и он
решил действовать, ослепленный призраком легкого успеха.  Нужно  отдать  ему
должное - он был  прекрасным  организатором.  Он  сумел  убедить  нескольких
ньюйоркских  бизнесменов,  столь  же  мало   разбиравшихся   в   технических
тонкостях, сколь и он, вложить свои капиталы в  созданную  им  "Ньюйоркскую,
Ньюфаундлендскую и Лондонскую электрическую телеграфную  компанию".  Собрано
было полтора миллиона долларов.
   Сразу же Филд отправился в Англию -  покупать  кабель:  своего  кабеля  в
Америке тогда еще не выпускали. Но в Англии его тоже было немного. На первое
время удалось купить всего пятьдесят пять  (!)  миль.  Решено  было  начать,
несмотря ни на что. Это было летом 1855 года.
   Летом 1855 года из Ньюфаундленда вышел по  направлению  к  Старому  Свету