Мы делаем не более ста миль в час... Сегодня  переговаривались  со  станцией
плавучего телеграфа. Говорят...  никто  не  верил  в  возможность  проложить
проволоку по морю. И теперь... что бы мы  стали  делать  без  атлантического
телеграфа!"
   Прокладка  трансатлантического  кабеля,  таким   образом,   откладывалась
Эдгаром По от времени, когда он жил, чуть не на тысячу лет, да и то  была  в
числе больших достижений для 2848 года.
   Александр Ивич и Владимир Орлов приводят в своих книгах этот отрывок  для
иллюстрации величины скачка, сделанного техникой в следующие  за  написанием
"Писем" десятки лет. Можно, однако, посмотреть на строки Эдгара По с  другой
стороны - со стороны чрезвычайно быстрого роста  интеллекта  и  возможностей
человека  в  результате  именно  электротехнических  открытий.  В   качестве
анекдотического случая, прекрасно тем  не  менее  иллюстрирующего  состояние
обывательского интеллекта того  времени,  можно  привести  случай  с  членом
Российской   академии   наук   Иосифом   Христиановичем   Гамелем,   который
Министерством  народного  просвещения  направлялся  в  1853   году,   говоря
современным языком, "на стажировку" в Америку для ознакомления с  состоянием
науки в той стране, и в особенности с  "системой  телеграфических  сообщений
посредством гальванического тока на суше и через моря и реки".
   Представление на Гамеля было передано для утверждения царю Николаю I. Тот
начертал:
   "Согласен: но обязать  его  секретным  предписанием  отнюдь  не  сметь  в
Америке употреблять в пищу человеческое мясо, в чем взять с него расписку  и
мне представить".
   На что Гамелю пришлось представить царю следующий документ:
   "Я,  нижеподписавшийся,  во  исполнение  объявленного  мне  в   секретном
предписании Господина Товарища Министра Народного просвещения от сего  числа
Высочайшего Государя Императора повеления дал сию собственноручную  подписку
в том, что во время предстоящего путешествия моего в Америке  я  никогда  не
посмею употреблять в пищу человеческое мясо.
   Академик, действительный Статский Советник
   Иосиф Гамель
   С.-Петербург. 24 апреля 1853 года".
 
 
   Немецкая карикатура 1877 г. к первым известиям об успехах телефона Белла.

   Так что в известном смысле  и  неосведомленность  Эдгара  По  и  дремучее
невежество государя были явлениями одного порядка, проистекавшими в  большой
мере и из невообразимых трудностей  сообщения.  Именно  развитие  телеграфа,
телефона, потом радио и телевидения привело к  грандиозному  информационному
скачку человечества, полностью изменило его жизнь как с материальной, так и,
в конечном счете, с духовной стороны.
   Здесь,  в  этих  рассуждениях,  следует,  правда,   соблюдать   известную
осторожность, а то можно свести  исторический  процесс  лишь  к  техническим
революциям, как это  сделал,  например,  самоновейший  канадско-американский
философ-электронщик Маршал Мак-Люэн, создавший  своеобразный  "фарадеизм"  в
противовес всем прочим философиям, а в особенности - марксизму-ленинизму.
   Но в то же время нельзя не признать, что  именно  с  открытий  Франклина,
Вольта, Эрстеда, Фарадея, Шиллинга, Морзе начинается новый, качественно иной
период развития человечества. Мир, опутанный электрическими  проводами,  где
сообщение с далекими континентами занимает  секунды,  где  наиболее  тяжелые
работы совершают электрические рабы человека,  не  может  не  отличаться  от
мира,  где  действует  пар,  где  ямщики  понукают  уставших  лошадей,   где
государь-император Всероссийский в 1853 году полагает, что в Америке  в  это
время употребляют в пищу человеческое мясо.
   Недаром Маркс называл электрическую искру "величайшим революционером".
   Мы можем разговаривать сейчас с абонентом из Владивостока или  Ленинграда
так, как если бы он находился в соседней московской квартире. Недавно  через
космос передавали цветные передачи  из  Парижа  и  Владивостока.  Все  мы  с
поразительной четкостью видели фантастический прыжок Биймона на 8,90  в  тот
же самый момент, когда его видели зрители в Мехико-сити,  и  причем  видели,
наверное, лучше, чем гости девятнадцатых Олимпийских игр в Мехико, поскольку
спортсмен снимался с близкого расстояния,  не  достижимого  для  сидящих  на
трибунах зрителей.
   А система связи становится все совершенней и совершенней. Чуть не  каждый
день запускаются новые спутники связи. Прокладываются новые проводные линии.
   С 1850 года, когда под Невой пролегла первая у нас  подводная  линия,  их
проведено уже сотни тысяч километров. Прокладка  трансатлантического  кабеля
была пробным  камнем.  Уже  в  сентябре  1867  года  "Московские  ведомости"
сообщали:
   "Париж.  Французское  правительство  разрешило  одной   англо-французской
компании провести новый трансатлантический телеграф из  Бреста  в  Сен-Пьер,
Микелон, а оттуда  в  Нью-Йорк.  Погрузка  каната  будет  поручена  пароходу
"Грит-Истерн", который успешно проложил первый канат. Работы начнутся в  мае
будущего года".
 
   В развалинах дворца в Перу найден "телефон" тысячелетней давности. Это  -
два тыквенных сосуда, соединенные туго натянутой бечевой.
 
   С тех  пор  через  Атлантический  океан  проложено  более  двух  десятков
телеграфных кабелей. Это - большое техническое достижение. Ведь,  во-первых,
кабель на громадном протяжении должен не то что  не  иметь  разрывов,  но  и
мельчайших нарушений в защитном слое - иначе соленая вода быстро сведет  все
усилия на нет. Кабель должен противостоять неимоверным давлениям воды  -  на
10 метров глубже - на килограмм больше давление. На пятикилометровой глубине
на каждый квадратный сантиметр давит полтонны веса. Если бы корпус  плывущей
на этой глубине подводной лодки был сделан из пятнадцатимиллиметровой стали,
лодка мгновенно превратилась  бы  в  лепешку.  А  волны?  Они  на  отдельных
участках действуют на кабель с такой  силой,  что  лебедочный  трос  был  бы
порван,  как  нитка.  Уже   не   говоря   о   чисто   технических,   точнее,
электротехнических трудностях.
   А в последнее время на дно океанов стали ложиться первые метры телефонных
кабелей. Первый был уложен  в  1956  году  между  Шотландией  и  Канадой  на
расстоянии 4200 километров. Примерно через сорок километров вместе с кабелем
утоплены вделанные в него ламповые  усилители,  каждый  из  которых,  усилив
поступивший сигнал в  миллион  раз,  передает  его  по  эстафете  следующему
усилителю.
   Прокладывается кругосветный  телефонный  кабель  длиной  пятьдесят  тысяч
километров! Первое его  звено  "Кантат"  связало  телефонной  прямой  связью