наличные деньги сверх  того,  что  требуется  на  основании  трансакционного
мотива или мотива предосторожности. Степень  реализации  этой  потенциальной
склонности в действительной величине  хранимой  наличности  зависит  от  тех
условий,  на  которых  органы,  регулирующие  денежное   обращение,   решают
создавать наличные деньги. Это та самая  потенциальная  склонность,  которая
результируется в функции ликвидности L2.
   Соответственно  количеству  денег,  создаваемых  органами,  регулирующими
денежное обращение, установится при прочих равных условиях и норма процента,
точнее совокупность процентных ставок по долгам на различные  сроки.  То  же
самое,  впрочем,  было  бы  справедливо  и  для  любого  другого  фактора  в
экономической системе, взятого в отдельности. Поэтому данный частный  анализ
окажется полезным и имеющим значение лишь в той  мере,  в  какой  существует
особенно непосредственная и жесткая связь между изменениями количества денег
и изменениями нормы процента. Основание предполагать, что такая особая связь
существует, нам дает тот факт, что банковская система и органы, регулирующие
денежное обращение, ведут операции с деньгами и долговыми обязательствами, а
не с реальными активами или благами, годными к потреблению.
   Если бы органы, регулирующие денежное обращение, готовы были продавать  и
покупать на определенных условиях долговые  обязательства  всех  сроков  или
даже, более того, если бы они были готовы вести операции с долгами различной
степени риска, связь между совокупностью  процентных  ставок  и  количеством
денег была бы  прямой.  Совокупность  процентных  ставок  была  бы  попросту
выражением  условий,  на  которых  банковская  система  готова   приобретать
долговые обязательства или расставаться с ними; количество же денег было  бы
суммой, которая осела в распоряжении отдельных лиц  -  тех,  кто,  учтя  все
относящиеся  сюда  обстоятельства,  предпочел  бы  контроль  над   ликвидной
наличностью расставанию с ней в обмен за чей-то долг на условиях, выраженных
рыночной нормой процента. Видимо, наиболее  важным  практическим  улучшением
техники денежного регулирования было бы предложение центральным  банком  для
купли-продажи по  установленным  ценам  комплекса  первоклассных  облигаций,
вместо  того  чтобы  ограничиваться  лишь  банковской  учетной  ставкой   по
краткосрочным векселям.
   Сегодня, однако, в реально существующей практике та  степень,  в  которой
цена долговых обязательств, фиксируемая банками, является  "эффективной"  на
рынке - в том смысле, что  она  определяет  действительную  рыночную  цену,-
неодинакова в разных системах. Иногда эта цена более эффективна для сделок в
одном направлении, чем в другом. Это значит, что банковская  система,  купив
долговые обязательства по определенной цене, не обязательно  продает  их  по
цене, достаточно близкой к покупной (так, чтобы разница не превышала обычной
комиссии), хотя не видно причин, почему бы не  сделать  цену  эффективной  в
обоих направлениях с помощью операций на открытом рынке. Существует и  более
важное  ограничение,  возникающее  из-за  того,  что  органы,   регулирующие
денежное обращение, как правило, не проявляют одинаковой  заинтересованности
к операциям с долгами всех сроков. Эти органы зачастую стремятся на практике
концентрировать свои  операции  на  краткосрочных  долговых  обязательствах,
оставляя цены долгосрочных долгов запоздалому и несовершенному влиянию  цены
краткосрочных долгов - хотя и здесь опять-таки не видно причин,  вынуждающих
к подобным действиям. Там, где существуют эти ограничения,  прямой  характер
связи между нормой процента  и  количеством  денег  соответствующим  образом
модифицируется. В Великобритании проявляется тенденция  к  расширению  сферы
активного контроля. Но, применяя рассматриваемую теорию к любому  отдельному
случаю, необходимо учитывать особенности  методов,  фактически  используемых
органами, регулирующими денежное обращение. Если  последние  ведут  операции
только с краткосрочными долговыми обязательствами, нам следует  рассмотреть,
каково то влияние, которое цена краткосрочных долговых обязательств (текущая
или предполагаемая в будущем)  оказывает  на  долговые  обязательства  более
длительных сроков.
   Итак,  возможности  для   органов,   регулирующих   денежное   обращение,
устанавливать любой данный комплекс процентных ставок по долгам на различные
сроки и с различной степенью  риска  определенным  образом  ограничены.  Эти
ограничения можно суммировать в следующих пунктах:
   1. Существуют  ограничения,  которые  вытекают  из  собственной  практики
органов, регулирующих  денежное  обращение,-  сужать  сферу  своих  операций
долговыми обязательствами определенного типа.
   2. Может случиться, по рассмотренным выше причинам, что, после  того  как
норма процента упала до известного уровня, предпочтение ликвидности окажется
фактически абсолютным - в том смысле,  что  почти  каждый  предпочтет  иметь
наличные деньги,  а  не  долговые  обязательства,  приносящие  столь  низкие
проценты. В этом случае органы, регулирующие денежное  обращение,  могли  бы
вовсе потерять эффективный  контроль  над  нормой  процента.  Но  хотя  этот
предельный случай и может приобрести важное практическое значение в будущем,
до настоящего времени я не знаю ни одного  подобного  примера.  В  сущности,
характерное  для  большинства  органов,  регулирующих  денежное   обращение,
нежелание смело вести операции  с  долгосрочными  долговыми  обязательствами
оставило мало возможностей для проверки подобной ситуации. Кроме того,  если
бы она и возникла, это значило бы, что правительственные органы сами  смогли
бы при  посредстве  банковской  системы  занимать  деньги  в  неограниченном
масштабе по номинальной норме процента.
   3.  При  наличии  особо  ненормальных  условий   имели   место   наиболее
поразительные  примеры  полного   крушения   стабильности   нормы   процента
вследствие того, что функция ликвидности принимала форму  совершенно  прямой
линии, горизонтальной или вертикальной. В России и Центральной Европе  после
войны наблюдался денежный кризис или бегство от денег, когда  никого  нельзя
было побудить держать деньги или долговые обязательства на каких  бы  то  ни
было условиях. Даже  высокая  и  еще  более  растущая  норма  процента  была
бессильна угнаться за предельной эффективностью капитала (в особенности  что
касалось запасов ликвидных товаров), так как действовали  предположения  еще
более значительного падения ценности денег. Наоборот, в Соединенных Штатах в
некоторые  моменты  1932  г.  налицо  был  кризис  противоположного  рода  -
финансовый кризис, или кризис ликвидности, когда почти  никого  нельзя  было
побудить расстаться с наличными деньгами на любых разумных условиях.
   4. Наконец, имеются трудности, рассмотренные в кн. IV, гл.  II,  с.  117,
мешающие эффективному снижению нормы процента ниже определенного уровня. Они
могут оказаться важными в эпоху господства низкого  процента.  Речь  идет  о
посреднических издержках на пути между заемщиком и  конечным  заимодавцем  и
накидке на риск  (в  особенности  на  риск,  связанный  с  неуверенностью  в
честности должника), которую требует заимодавец сверх чистой нормы процента.
Если чистая норма процента  снижается,  то  отсюда  вовсе  не  следует,  что
накидки на издержки и риск уменьшаются равномерно. Поэтому  норма  процента,
уплачиваемая типичным заемщиком, может снижаться медленнее, чем чистая норма