было взято в плен; убитых врагов летописец насчитывает 9203, а у
новгородцев и смольнян было убито только 5 человек: цифры, разумеется,
баснословные. Несомненно только то, что суздальцы были разбиты наголову.
   Эта замечательная битва происходила в четверг 21 апреля 1216 года.
   Прежде всех бежал Ярослав; Юрий последовал за ним: он загнал трех
коней, прискакал без седла на четвертом во Владимир в полдень того же дня,
босой и в одной рубашке. В городе оставались одни попы, чернецы, женщины и
дети, народ невоинственный. Увидя своих, они обрадовались: думали, что
возвращаются победители; ведь и прежде уверяли их: "Наши одолеют!" Но не
победителем вернулся Юрий; растерянный ездил он вокруг стен города и
кричал: "Укрепляйте город".
   Тогда вместо веселья поднялся плач. К вечеру усилилось смятение, когда
с несчастного побоища стали собираться беглецы: кто был ранен, а кто наг и
бос. И всю ночь продолжали они сходиться один за другим.
   Наутро князь собрал вече и говорил: "Братья владимирцы, затворимся в
городе и станем отбиваться".
   "С кем затворимся? - возражали ему. - Братья наши избиты, другие в плен
взяты, а те, что прибежали, безоружны: с кем станем на бой?"
   "Все это я знаю, - оворил Юрий. Прошу только, не выдавайте меня, не
выдавайте меня ни Мстиславу, ни брату моему Константину! Лучше я сам по
своей воле выеду из города". Владимирцы обещали.
   Союзники подступили к городу в воскресенье 29 апреля и объехали его
кругом.
   В ночь с воскресенья на понедельник загорелся княжеский двор во
Владимире.
   Новгородцы хотели взять город приступом, но Мстислав не пустил их; на
другую ночь опять сделался пожар; смольняне хотели идти на приступ, но их
остановил князь Владимир Рюрикович. Неизвестно, что было причиною этих
пожаров: случай ли, зажигательство в пользу осаждающих или метание огня
через стену. Но после второго пожара Юрий прислал поклон князьям и велел
сказать: "Не делайте мне зла сегодня; завтра я выеду из города". Наутро
Юрий с двумя меньшими братьями явился к Мстиславу и его союзникам и
сказал: "Братья, кланяюсь вам и челом бью: живот оставьте и хлебом
накормите; а брат мой Константин в вашей воле!" Юрий поднес дары князьям,
и они помирились с ним.
   Мстислав дал такое решение: Константину взять Владимир, а Юрию отдать
Радилов-Городец.
   Немедленно изготовили ладьи и насады. В них села дружина князя Юрия;
одна ладья ожидала самого князя с его женой. Юрий помолился в последний
раз в церкви Богородицы, поклонился гробу отца и сказал: "Суди Бог брату
моему Ярославу: он меня довел до этого!" С ним отправился владыка.
   Во Владимир въехал Константин. Граждане вышли к нему навстречу с
крестами и целовали ему крест в верности. Он щедро одарил своих союзников:
новгородцев, псковичей и смольнян.
   Упрямый и жестокий Ярослав с побоища бежал в Переяславль так скоро, что
загнал четырех коней, а на пятом прискакал в город. В порыве досады он
приказал перековать всех новгородцев и смольнян, какие только были в
городе по торговым и другим делам. Новгородцев велел он бросить в погреба
и тесные избы; их было человек полтораста, и многие из них задохлись;
пятнадцать человек смольнян держали в заключении особо, и они все остались
живы.
   Мстислав с союзниками 3 мая подходил к Переяславлю. Рядом с ним шел со
своим полком и Константин. Не допустивши их до Переяславля, Ярослав сам
добровольно вышел и явился к брату своему Константину.
   "Брат и господин, - сказал он, - я в твоей воле; не выдавай меня ни
тестю моему Мстиславу, ни Владимиру, сам накорми меня хлебом".
   Константин взялся примирить Мстислава с Ярославом. Ярослав послал
щедрые дары князьям и новгородцам. Но Мстислав не пошел к городу, не хотел
видеть Ярослава, а потребовал только, чтобы дочь его, жена Ярослава,
приехала к нему и чтобы все задержанные новгородцы, какие остались в
живых, были немедленно отпущены на свободу и доставлены к нему. Требование
победителя было исполнено. Напрасно после того Ярослав посылал ко
Мстиславу с мольбою отпустить жену. "По правде меня крест убил!" -
сознавался он. Мстислав оставался непреклонен и уехал с дочерью в Новгород.
   Этою победоносною войною Мстислав утвердил за Новгородом высокое
нравственное значение и показал, что нельзя безнаказанно нарушать его
права и самостоятельность; вместе с тем он с новгородцами установил ряд в
суздальской земле, как прежде сделал он это в киевской с теми же
новгородцами. Ни один князь не сделал того для новгородцев, что сделал для
них Мстислав Удалой; но они, как показывает последующая история, мало
воспользовались его заслугами.
   В следующем году, оставив жену и сына в Новгороде, Мстислав ходил с
новгородскими боярами в Киев, быть может, для приготовления к будущему
походу в Галич, а по возвращении из Киева в Новгород, взял под стражу
Станимира с сыном.
   Вероятно, суздальская партия оживала, и против Мстислава замышлялись
козни.
   Мстислав, впрочем, вскоре отпустил его. То же вслед за тем произошло в
Торжке, где посажен был сын Мстислава Василий. Мстислав взял там под
стражу Борислава Некуришинича, но также простил его и отпустил. Эти случаи
показывают, что и Мстислав, после всего сделанного им для Новгорода, не
мог надеяться долго оставаться там в ладу со всеми: у него были
зложелатели. В это время скончался в Торжке сын его Василий: тело его
привезли в Новгород и погребли близ дедовского гроба в Св. Софии.
Оплакавши сына, удалой князь вскоре после того явился на вече и сказал:
   "Кланяюсь Св. Софии, гробу отца моего и вам! Хочу поискать Галича, а
вас не забуду. Дай Бог лечь у гроба отца моего, у Св. Софии!"
   Новгородцы упрашивали его остаться с ними. Все было напрасно. Мстислав
уехал, и навсегда. Не привелось ему лечь у Св. Софии.
   Галич, оставленный Мстиславом, находился в это время в руках венгров.
Там снова был посажен королевич Коломан, а главным воеводою был назначен
бан Фильний, который в летописях наших называется "Филя прегордый". Он
относился с крайним презрением к русским, сравнивал их с глиняными
горшками, а себя с камнем, приговаривая: "Один камень много горшков
побивает". Была еще у него и другая поговорка: острый меч, борзый конь -
много Руси! (т. е. покорю). Высокомерие его раздражало галичан, и он не
доверял им. Мстислав Удалой между тем пригласил половцев и шел на Галич
(1218). С ним был Владимир Рюрикович, недавно помогавший ему в борьбе с
суздальской землею. Услыхавши об этом, Фильний укрепил Галич и внутри
города обратил в крепость церковь Св. Богородицы, что еще более раздражило