современники и  потомки. Иго мешало русским строить Великую  Империю. Татары
построили Империю  сами,  но сделали  это интуитивно,  непрочно,  без  учета
европейских  особенностей  присоединенных   территорий.  Татарская   Империя
вскорости приказала долго жить. У татар была своя священная шкала ценностей,
у  русских -- своя. Татарин  боялся воровать,  боялся  ослушаться командира,
боялся своего бога. Русский боялся, но воровал, молился, но  грешил, целовал
крест  на  верность,  но сам себе оставался  командиром.  Татары думали, что
страх -- лучший  связующий имперский материал и инструмент: пугаем редко, но
страшно,  и Сарай  стоит вечно.  Русские  знали,  что страх  хорош  при  его
перманентном  подогреве:  пугать,  бить,  насиловать,  грабить  народ  нужно
непрерывно,  "чтобы жизнь медом не казалась",  чтобы не  мечталось  о разных
глупостях, "лишь бы не было войны".
     Иго ругали  правильно.  Но его  забыли  поблагодарить  за то,  что  оно
наглядно показало русским: Империя -- это здорово. Они знали это по  римским
и византийским  сказаниям, но сами  построить  Империю уже отчаялись. Татары
показали,  как  это можно сделать. Очень просто.  Нужно  перестать болтать о
священном княжеском братстве. Нужно резать своих еще быстрее  и сильнее.  То
есть, до татар мы все делали правильно, но чуть-чуть не дорезали, чуть-чуть,
на одну лопату, не докопались до истинного удовольствия.
     Теперь все было понятно, и путь открыт -- осталось лишь идти вперед.
     Здесь случилось великое военно-политическое озарение!
     По простоте и гениальности  оно намного превосходит  все  гитлеровские,
наполеоновские  и  македонские  штуки.  Кто автор  эпохального  изобретения?
Никто! То есть наш народ в лице  его передового отряда -- князей окаянных. В
чем состоит открытие? А  вот в чем. Практическим путем было установлено, что
прекращать Иго, а потом  начинать  строительство Империи не нужно.  Что  Иго
прикроет  любые эксперименты и  маневры,  что  оно оправдает  все жестокости
созидательного периода, извинит горы трупов и другого строительного мусора.
     Что было бы,  пойди  мы "правильным"  путем?  Мы бы долго объединялись,
торговались, тратились, но еще не-известно, сколь  успешно  и продолжительно
воевали. При нашей  ловкости  --  те  же  200 лет.  Но  вот,  допустим,  Иго
сброшено.  Пора  строить Империю:  насиловать народ, казнить лентяев,  гнать
болтунов  на рытье каналов  и шахт. Тут  же  поднимается вселенский вой: "Мы
победители! Нас репрессировать нельзя! Мы заслужили свободу и отдых!". Народ
бунтует, выходит на Сенатскую  площадь, добивается отмены крепостного права,
называет  генералиссимуса  палачом.   Нет.  Так  Империю   не  построишь!  А
построишь, так не  сохранишь: немцы да французы -- вот они, так и ждут наших
неудач.
     И стали мы строить Империю, не мешкая и не отходя от кассы. Прикрываясь
Игом. Учась у Орды. Громко стеная со стен и по-бабьи проклиная Орду.


        Здравствуй, Москва!

     Для строительства  Империи  нужно  было сделать два дела:  найти центр,
обозначить   наш   собственный   Сарай   и   заставить  всех   этому  центру
беспрекословно,  по-татарски  подчиняться. Центры у  нас  и  раньше  бывали:
Ладога, Новгород,  Киев, Владимир.  Но подчинения поголовного не получалось.
Таким  образом, в  строительной методике обнаружилось новое  ключевое слово:
"по-татарски"! Так просто? Да! Значит, если бы Красно Солнышко не рассаживал
сыновей по Руси,  а  отдал  все,  ну скажем,  Ярославу, а тот бы мудро зажал
братьев и  правил всей страной сам,  так  это и  была бы у нас Империя?  Да!
Только должен был Мудрый Хромой при этом не только книжки писать, но и  жечь
и резать непрерывно. Жечь -- по-татарски. Непрерывно -- по-русски.
     Итак,  будущей Империи  нужна  была столица.  Опять поумневшие  русские
князья не стали отвлекаться на ерунду, строить белокаменный город на далеком
холме и  жестоко биться  за  него. Они  поступили  мудро,  стали  биться  за
должность,     за    старшинство,     за    столичность    родного    уезда.
Непрерывно-татарским способом.
     Здесь чуть ли не в первый раз обозначилась дорогая моя столица, золотая
моя Москва. 150 лет она провалялась провинциальным городком. Ее руководители
почти  в насмешку  назывались  князьями  московскими. Никаких географических
преимуществ, ну  там развитого судоходства, полезных ископаемых, еще чего-то
особенного в московской лесной глухомани не было. А вот  повезло Москве, что
именно ее хозяин одолевать стал в кромешной борьбе.
     Новый, целеустремленный виток  усобицы начался со  смертью князя Андрея
Александровича.  Насмерть  сцепились Михаил  Тверской и братья  Юрий  и Иван
Даниловичи -- все  внуки да правнуки отца Невского по боковым ветвям. В 1305
году Юрий  и Михаил наперегонки кинулись в Орду. Там состоялся грязный торг:
кто  больший  процент  дани  пообещает.  Дважды  повышались  ставки. Победил
Михаил.  Юрий   вернулся  к  брату  в  досадливом  прозрении:   надо  рубить
по-татарски.
     Началась война  Москвы с Тверью. Убивали друг у  друга бояр, сажали  их
головы  на  копья.  Осаждали  и  жгли города. Здесь  встречается  любопытное
сообщение. В 1316 году  в  Новгороде  собственным холопом был убит журналист
Данилко Писцов. Этот не в меру грамотный однофамилец нашего персонажа послал
с  холопом  тайную  грамоту  в Тверь.  Видимо,  тверские  гонорары были выше
московских. Слуга проявил пролетарскую бдительность, грамоту  прочитал (!) и
прикончил писаку.
     Тут опять из-за высокой ханской смертности пришлось  князьям устраивать
ралли  Москва--Сарай.  Михаил поехал  к новому  хану Узбеку,  а Юрий  сделал
ложный старт, сам  остался  и выгнал тверских наместников из Новгорода.  Ему
пришел грозный вызов в Орду, а  Михаил вернулся с татарскими гостями; сироты
снова приехали подкормиться. В отсутствие Юрия потянулась кровавая разборка:
Михаил наводил свои порядки.
     В Орде Юрий все неплохо уладил, вошел в милость, женился на дочери хана
Кончаке  (славное  имя!), перекрестил  ее в Агафью, повез  показывать  Русь.
Свадебный кортеж был  огромен и  сильно вооружен. Разгромили Михаила по всем
волостям,  осадили  в  Твери.  Но  он  отбился,  захватил  Кончаку  в  плен,
приструнил  татар  какими-то заумными угрозами.  Сошлись Михаил  и Юрий  для
большой битвы на Волге. Дело  кончилось переговорами и соглашением  идти  на
суд ханский. Пока собирались, дочь хана Агафья-Кончака скончалась в тверском
плену.  Конечно, стали говорить, что от  яда.  Можно  было снова  вести себя
решительно. Юрий  убил послов Михаила и, ободренный смертью жены, двинулся к
папе поплакать.
     Михаил с перепугу  выслал  вперед  сына,  а  сам мешкал  в дороге. Сына
хотели убить, он  едва  спасся. Послали москвичи перехватить и убить  самого
Михаила. Не-выгодно было допускать его к хану. Но Михаил все-таки добрался в
полевую  ставку Узбека на Дону.  В "Узбекистане" он жил  спокойно,  пока  не
кончились подарки.  За  это его стали  судить.  Суд происходил на ходу. Орда