Дмитриевич  тоже помог  отцу. За выездную визу в Орде  с него требовали 8000
рублей.  Молодой  князь  куницей  бежал  до дому  и  сберег Москве  страшное
количество погребальных денег.
     Потянулись  последние  100  лет  Ига. И  никак  не  получалось заняться
имперским   строительством.   Вернее,   оно   шло,  но   так  же  вяло  и  с
накатами-откатами, как нападало и спадало Иго.
     Приходилось то воевать, то лобызаться с  Олегом Рязанским. Враждовать с
Литвой и  Тверью. Наскакивать на Новгород, пока он бьется  с немцами,  потом
косить немцев.  Нужно  было  непрерывно проводить  розыскную  и следственную
работу,  потому что  новгородцы, донские казаки и  просто  безымянные  шайки
недолго переживали патриотический порыв и взялись за старое. Есть-то надо!
     Но  государство возрождалось. Вот  уж  и случилась первая торжественная
казнь по политическому делу. Еще  до Куликова наши поймали попа, который нес
из Орды от опального московского боярина Ивана  Вельяминова набор отравы для
террора  по  Москве.  Попа  допросили  и  сослали,  папка   на   Вельяминова
пополнилась.  Вельяминов  неосторожно появился  в  Москве  и  оказался очень
кстати. Процесс Писцом не стенографировался, а казнь расписана щедро. И поле
было оборудовано  для  большого  стечения  народа, и преступник торжественно
выведен  на эшафот,  и москвичи сентиментальные прослезились. Понятия  "член
семьи  врага народа"  тогда еще  не было, поэтому род Вельяминовых остался в
чести и у власти. В общем государство обозначало себя все отчетливее.
     Великий князь Дмитрий Иоаннович скончался в  1389 году всего 39  лет от
роду.  Писец  оставил  нам  его портрет: "Бяше крепок  и мужествен, и  телом
велик, и  широк, и  плечист, и чреват вельми, и тяжек собою зело, брадою ж и
власы черн, взором же дивен зело".  Грамоты князь не знал, но духовные книги
в сердце своем имел -- настаивал Писец. Приводит он и историю болезни князя:
разболелся,  стал прискорбен,  потом ему полегчало,  но вдруг впал в большую
болезнь, к сердцу его подступило стенание,  наступили внутренние судороги, и
уж душа приблизилась к смерти. Похоже на стенокардию, переходящую в инфаркт,
что немудрено при грузном телосложении и нервной жизни.
     Писец  и Историк еще долго наперебой  расписывали великое  историческое
значение  побед и мирных деяний Донского, поглядывая, впрочем, на меня  -- в
неприязненном ожидании. Но я молчал. Горло мне  перехватило, в глазах стояло
видение  Дмитрия  в  первом  ряду  московской  пехоты  с  простым топором  в
царственной руке...
     Молчала  и церковь православная. Уж у нее святых было -- не провернуть,
поэтому Дмитрию с  его ребятами званий почетных не досталось, ни  по горячим
следам,  ни в 1980 году -- на 500-летие Куликовской битвы. Но вот недавно  у
самой  церкви  случился  праздник  --  1000-летие  крещения  Руси.  Получили
правительственные  награды,  раздали церковные  ордена и грамоты, прикинули,
что нельзя такую круглую дату миновать без  крупной благотворительной акции.
И  решили принять  в святые еще некоторое количество  россиян.  Уж  кого там
перебирали  от  Ваньки  Каина до Гришки  Распутина, но вот,  поди  ж  ты! --
зацепились  как-то за  фамилию  Донского, порадовали  куликовских ветеранов!
Теперь Дмитрий Иванович Донской числится у нас святым.
     Знает  ли он  об этом? Заметил ли поповскую  возню,  разъезжая  в  челе
воинства небесного? Кажется, что нет. По праву и леву руку от князя едут еще
два  ангела-самозванца  --  Михаил Бренко  и Владимир Храбрый. Все  трое так
увлечены беседой, что не слышат звона с Земли. Им есть о чем поговорить, что
вспомнить...




        Василий Дмитриевич

     Василий Дмитриевич стал великим  князем. Посол татарский утвердил его в
должности, потом Василий съездил  в Орду и  купил себе ярлык  нижегородский.
Татары теперь торговали ярлыками,  не задумываясь,  -- только деньги  плати!
Продавали  по два и три  билета на одно  место, как в старом  кинотеатре. От
этого происходили войны между русскими. Василий воевал успешно и получал все
большее и большее влияние на окрестных князей.
     Россия оказалась в той же круговерти, что  и при детях Ярослава Мудрого
или Всеволода Киевского: походы по кругу, братоубийство,  парные и групповые
схватки.  Только раньше это мешало соединению Руси, потому что целью военных
игр было удовлетворение аппетита конкретного князя, --  а там, хоть трава не
расти! Теперь же, захват власти  и  подчинение княжеств единому центру имели
историческое  значение,  --  собиралась  Русь  вокруг  Москвы, формировалась
династия, появлялась наследственная линия от отца к сыну: Василий -- Василий
-- Иоанн  -- Василий -- Иоанн. Деньги  постепенно оседали  в одной  кубышке,
боярские  дети  служили  на  отцовских  должностях, начальников в  провинции
хорошо  было назначать из Москвы. И можно  не из князей.  Это было уже благо
для будущей Империи.
     Опять  работа  Писца  стала  скучной  и  однообразной: Тверь,  Новгород
Великий,  Новгород  Нижний, Суздаль.  Наши татары, чужие  татары, разбойники
волжские -- ушкуйники новгородские.
     Тохтамыш  потерпел поражение  от Тамерлана  (Тимура),  Золотая  Орда на
несколько лет почти перестала существовать.  Тимур пошел на Русь, взял Елец.
Василий стал с  войском по  берегам Оки. Тимур повернул восвояси, будто бы в
день прибытия в  войско иконы Владимирской богоматери. За это Тимура на Руси
очень  полюбили.  Во  времена позднего  романтизма именем людоеда стали даже
называть пионерские отряды и детей в ответственных советских семьях.
     Орда  собралась  потихоньку, но была  уже не та.  Ее войска нападали на
окраины  Руси,  даже  осадили  как-то  раз Москву,  но  без  успеха.  Татары
Тохтамыша  убрались служить  литовцам  в  их приготовлениях  к Грюнвальдской
битве.
     В 1410 году  литовский король  Витовт, польский король  Ягайло (помните
его  возню  в тылу  Донского  перед Куликовской битвой?),  всякие  наемники,
жмудь,  Русь польско-литовская  -- полки  смоленский,  полоцкий,  витебский,
киевский,  пинский  и  прочие  и  с  ними  татары  всех  конфессий собрались
покончить с Орденом.
     Немцы  педантично  подсчитали  свое  войско  -- 383 тысячи  человек.  У
Витовта  с Ягайлой было 163 тысячи. Рыцари ударили мощно и правильно, как по
нотам, --  свиньей.  Но центр  интернационала выдержал удар: смоленский полк
лег весь, но не отступил. За какую идею бились смоляне в католической армии?
Нам не понять. Но дело свое они сделали. Витовт напал со всех сторон, татары
вороньем рвали белое мясо, и рыцари понесли страшное  поражение: пал Великий
Магистр  Ульрих  фон  Юнгинген,  40  000 (тысяча сороков, восемьдесят  побед
Невского!) немцев погибло, пятнадцать тысяч уведено в плен.  Это было уже не
прохладное, Ледовое, а настоящее побоище. Орден был раздавлен. Еще несколько