вот теперь армия моя разбита, военачальники погибли. Как мне смотреть людям
в глаза?

     На следующий день их встретил Фын Цзи со своим отрядом.

     -- Что мне делать? -- были первые слова, с которыми обратился к нему Юань
Шао. -- Я не послушался Тянь Фына и потерпел поражение! Мне стыдно
встретиться с этим человеком!

     -- А вы знаете, когда Тянь Фын в темнице узнал о вашем поражении, он от
радости захлопал в ладоши и воскликнул: "Разве вышло не так, как я
предсказывал?"

     -- Болван! -- вспылил Юань Шао. -- Он еще смеет насмехаться надо мной!
Убить его!

     Юань Шао вручил гонцу меч и велел ему мчаться в Цзичжоу и убить Тянь Фына.

     Между тем один из стражей сказал Тянь Фыну, все еще томившемуся в
заключении:

     -- Позвольте мне первому поздравить вас с радостным событием!

     -- С чем вы можете меня поздравить? -- поинтересовался узник.

     -- Юань Шао разбит! Теперь он будет относиться к вам с должным уважением и
слушаться ваших советов!

     -- Теперь мне конец! -- усмехнулся Тянь Фын.

     -- Все радуются за вас! Почему вам вдруг вздумалось говорить о смерти? --
изумился тюремщик.

     -- Юань Шао внешне великодушен, а в душе мелочен, -- произнес Тянь Фын. --
Вот если бы я обрадовался его победе, он, может быть, и простил бы меня, но
так как он разбит и стыдится своего поражения -- мне больше не жить!

     Тюремный страж не хотел верить до тех пор, пока прискакавший гонец не
сообщил ему, что Юань Шао требует голову Тянь Фына. Тюремщик был потрясен и
залился слезами.

     -- Я был твердо уверен, что умру, -- сказал ему Тянь Фын. -- Глуп тот муж,
который служит господину, совершенно не зная его! Сегодня я умру, и нечего
обо мне жалеть!

     В тот же день он покончил с жизнью. Потомки сложили об этом такие стихи:

     Вчера на рассвете казнили Цзюй Шоу,
     Сегодня в темнице скончался Тянь Фын.
     Хэбэй без опоры! И кто же не скажет,
     Что вотчину губит свою господин?

     Так умер Тянь Фын. Все, знавшие его, сокрушенно вздыхали.

     Когда Юань Шао возвратился в Цзичжоу, в голове у него все смешалось, и он
забросил дела управления. Его жена, госпожа Лю, уговаривала его назначить
наследника.

     У Юань Шао было три сына. Старший, Юань Тань, в это время охранял Цинчжоу, а
второй, Юань Си, находился в Ючжоу. Третий сын, Юань Шан, родившийся от
второй жены Юань Шао, госпожи Лю, был красив и благороден; Юань Шао очень
любил его и никуда не отпускал от себя. После поражения под Гуаньду госпожа
Лю уговаривала мужа назначить Юань Шана своим преемником.

     Юань Шао спрашивал совета у своих приближенных. Шэнь Пэй и Фын Цзи стояли за
Юань Шана, а Синь Пин и Го Ту поддерживали Юань Таня. Тогда Юань Шао сказал
им так:

     -- Пока враг угрожает нашим границам, необходимо поскорей решить все
внутренние дела, и я пришел к выводу, что надо немедля назначить преемника.
Мой старший сын Юань Тань крут характером и жесток, Юань Си -- слабосилен и
робок: правителя из него не выйдет. А вот младший, Юань Шан, -- и стать у
него геройская, и умеет учтиво обращаться с людьми мудрыми и поощрять
преданных. Я хочу назначить его своим преемником. Каково ваше мнение?

     Первым сказал Го Ту:

     -- Из ваших сыновей Юань Тань -- самый старший. Его сейчас здесь нет, и вы,
отвергнув старшего и назначив преемником младшего, тем самым посеете семена
смуты. Слава нашей армии упала, вражеские войска нажимают на наши границы...
Скажите, можно ли в такое время вызывать междоусобицу в семье? Я полагаю,
что вам раньше следовало бы подумать о том, как отразить врага, а вопрос о
назначении преемника не потребует длительного обсуждения.

     Юань Шао колебался.

     Тут пришли вести, что на помощь ему из Ючжоу с большим войском идет Юань Си,
из Цинчжоу -- Юань Тань, а из Бинчжоу во главе пятидесяти тысяч воинов вышел
племянник его -- Гао Гань. Юань Шао облегченно вздохнул и начал готовиться к
войне против Цао Цао.

     Тем временем Цао Цао со своими победоносными войсками расположился вдоль
берега реки Хуанхэ. Местные жители встретили его подношениями. Среди них
было несколько убеленных сединами старцев. Цао Цао пригласил их в свой шатер
и спросил:

     -- Сколько вам лет, почтенные мужи?

     -- Всем по сто лет, -- ответили те.