Военачальники испуганно переглянулись. Тогда Чжун Хуэй выхватил меч и
закричал:

     -- Отрублю голову тому, кто нарушит мой приказ!

     Военачальники стали подписываться. А после пира Чжун Хуэй приказал посадить
всех под стражу во дворце.

     -- Мне все же кажется, что военачальники не смирились, -- говорил ему Цзян
Вэй. -- Зарыть бы их в землю живьем!

     -- Я уже велел выкопать ямы и запастись батогами. Непокорных забьют до
смерти и закопают.

     Этот разговор случайно услышал близкий Чжун Хуэю военачальник Цю Цзянь,
который когда-то был подчиненным военачальника Ху Ле, ныне тоже посаженного
под стражу. Он обо всем рассказал Ху Ле.

     -- Кто бы подумал, что у Чжун Хуэя могут быть такие намерения? -- в страхе
произнес Ху Ле. -- А моего сына Ху Юаня с войском нет здесь! Будь добр, во
имя нашей старой дружбы, извести его! Тогда я умру спокойно.

     -- Не тревожьтесь, господин, -- заверил его Цю Цзянь. -- Я что-нибудь
придумаю.

     Затем он отправился к Чжун Хуэю и сказал:

     -- Вы заперли военачальников во дворце и не даете им ни воды, ни пищи.
Разрешите мне накормить их.

     Чжун Хуэй разрешил и приказал еще строже присматривать за арестованными.

     -- Помни! -- наказывал он. -- В этом важном деле я полагаюсь на тебя!
Смотри не проболтайся!

     -- Можете быть спокойны! -- заверил Цю Цзянь. -- Уж я-то знаю, что значит
быть строгим!

     После этого Цю Цзянь подослал к арестованным военачальникам доверенного
человека Ху Ле, и Ху Ле передал этому человеку письмо для своего сына Ху
Юаня.

     Получив письмо отца, Ху Юань заволновался и дал знать о случившемся во все
лагеря. Тотчас все военачальники собрались в лагерь Ху Юаня.

     -- Пусть нам грозит смерть, все равно не станем служить мятежнику! --
кричали они.

     -- В восемнадцатый день первого месяца мы ворвемся во дворец и покончим с
Чжун Хуэем! -- сказал им Ху Юань.

     Цзянь-цзюнь Вэй Гуань остался очень доволен замыслом Ху Юаня. А тот привел в
боевую готовность свое войско и послал человека предупредить отца. Ху Ле в
свою очередь оповестил всех арестованных военачальников о том, что помощь
близка.

     В то же время Чжун Хуэй обратился к Цзян Вэю с таким вопросом:

     -- Не знаю, к добру или нет я видел во сне, будто меня искусали змеи?

     -- Видеть во сне драконов и змей -- к счастью! -- ответил Цзян Вэй.

     Чжун Хуэй перестал тревожиться.

     -- Батоги уже готовы, -- сказал он. -- Не пора ли приступать к опросу
военачальников?

     -- По-моему, в этих людишках прочно засел дух неповиновения. Ради вашей
безопасности лучше поскорее с ними расправиться, -- произнес Цзян Вэй.

     Чжун Хуэй попросил его взять на себя расправу с непокорными военачальниками.
Цзян Вэй собирался приступить к делу, как вдруг острая боль пронзила его
сердце, и он в беспамятстве рухнул на пол. Приближенные подхватили его под
руки, чтобы увести домой, но в этот момент доложили, что к дворцу
направляется большая толпа. Чжун Хуэй приказал разузнать, в чем дело, но во
дворец уже ворвались воины.

     -- Это взбунтовались военачальники! -- закричал Цзян Вэй. -- Надо их
уничтожить!

     Чжун Хуэй приказал запереть двери зала и послал своих воинов на крышу, чтобы
они отбивались от нападающих черепицей. С обеих сторон было убито несколько
десятков человек. Вокруг дворца вспыхнуло пламя. Наконец, нападающим удалось
выломать двери, и они хлынули в зал. Чжун Хуэй выхватил меч, но тут же упал,
пораженный стрелой. Затем ему отрубили голову.

     Цзян Вэй с обнаженным мечом бегал по крыше и разил направо и налево.
Но режущая боль в сердце возобновилась, и, обратившись лицом к небу,
он воскликнул:

     -- Все мои расчеты рухнули! Видно, не судьба была им осуществиться!

     С этими словами Цзян Вэй пронзил себе грудь мечом. Было ему в то время
пятьдесят девять лет.

     Многочисленные приверженцы Чжун Хуэя были перебиты во дворце. Вэй Гуань
приказал всем воинам разойтись по своим лагерям и ждать приказа вана.
Но вэйские военачальники не унимались. Горя местью, они распороли Цзян Вэю
живот и вырвали желчный пузырь, который был величиною с куриное яйцо. Вся