Величества, шло энергичным и правильным путем и не встречало более на каждом
шагу стеснений  от  такого  большого  количества  привилегированных  лиц,  -
следует Вашему  Величеству  разрешить,  чтобы  суды  выносили  приговоры  по
жалобам, которые будут принесены на злоупотребления  инквизиторов  во  всем,
что не касается предметов веры.  Несправедливо  и  несообразно  с  законами,
чтобы сильные светские привилегии, дарованные Вашим Величеством инквизиции и
ее служителям, были рассматриваемы как церковные  и  духовные  и  защищались
посредством цензур; чтобы  инквизиторы  могли  держать  судей  по  нескольку
месяцев под тяжестью отлучения  и  учинять  ежедневно  разорение  подданных,
замедляя конец их процессов посредством производимых ими оспариваний.  Совет
имеет  доказательства,  что  часто  лица   среднего   состояния   совершенно
разоряются от этих злоупотреблений, последствия коих пагубны и  неисцелимы".
Вышеприведенные замечания были  обращены  к  королю  в  подобных  случаях  и
подкреплены еще более сильными доводами  на  совещаниях  1634,  1669,  1682,
1696, 1761 годов и на многих других,  особенно  когда  испанская  инквизиция
осудила произведения, где защищались права короны, а  главным  образом  труд
доктора дона Хосе  де  Мура,  председателя  королевского  суда  на  Майорке,
напечатанный на этом острове в 1615 году под  заглавием  Указание  в  пользу
короля по поводу конфликтов юрисдикции, которые возникают между королевскими
судами и трибуналом инквизиции королевства Майорка.
     XVI. В 1634 году возник другой спор по делу о  подсудности,  по  поводу
некоторых сборов, взятых с одного жителя Вакальбаро, местечка близ  Мадрида.
Инквизиторы Толедо отлучили судью королевского суда и дворцового и предались
всякого рода придиркам к  власти  совета  Кастилии.  Последний,  проникнутый
своим достоинством высшего сената нации,  приказал,  чтобы  инквизитор-декан
Толедо явился лично в Мадрид для ответа на сделанные против него  обвинения,
с угрозой в случае отказа лишить его имущества и гражданских прав. Он осудил
также на лишение имущества и  изгнание  из  королевства  одного  священника,
секретаря святого трибунала, и велел объявить, угрожая теми же  наказаниями,
инквизитору Мадрида, чтобы тот передал процессы и  узников  в  палату  судей
королевского дворца и двора. 30 июня тот же совет обратил к королю следующие
представления:  "Был  бы  положен  конец  злоупотреблениям,  если  бы   Ваше
Величество соблаговолило запретить инквизиции употреблять посредством цензур
власть, принадлежащую только королевской юрисдикции: ведь известно, что этот
трибунал получил ее от Вашего Величества,  как  он  сам  сознается  в  своих
опросах, хотя некоторые из его членов отрицают это в своих сочинениях. Итак,
эта власть зависимая, она  зависит  от  свободной  воли  Вашего  Величества,
который может ее целиком отнять. Согласно с этими мотивами, мы  умоляем  вас
держать инквизиторов в  границах  их  прерогатив.  Эта  мера  может  оказать
великое благо: она положит предел гнету, под которым стонут подданные Вашего
Величества; они не станут больше бояться цензур, которыми они  поражаются  и
удручаются в  продолжение  значительного  времени,  -  тех  цензур,  которые
устрашают их так, что отнимают энергию,  необходимую  для  поддержания  прав
вашей короны; тех, наконец, цензур, которые держатся  и  длятся  даже  после
того,  как  был  дан  Вашим  Величеством  указ   об   их   снятии".   Король
удовольствовался  возобновлением  запрещения   употреблять   отлучение,   за
исключением крайней необходимости, и запретил  употребление  этого  средства
против судей, если не было предварительно  испрошено  его  разрешение.  Этот
королевский  приказ  доказывает   забвение   или   пренебрежение,   которому
подверглась конвенция кардинала Сапаты в конце третьего года со  Времени  ее
установления.
     XVII. В  1637  году  инквизиторы  Севильи,  раздраженные  тем,  что  не
одержали  победы  в  деле  о  подсудности,   осудили   и   запретили   своим
постановлением  Юридический  манифест,  который  опубликовал  для  поддержки
гражданской юрисдикции дон Хуан Перес  де  Лара,  королевский  прокурор  при
королевском апелляционном суде этого города. Они объявили, что это сочинение
содержит положения, которые оскорбляют трибунал,  и  приказали  опубликовать
это объявление в проповеди в митрополичьей церкви 4 августа и  коллегиальной
церкви Спасителя 8 августа.  Совет  Кастилии  уведомил  короля  о  поведении
инквизиции  и  представил,  что  оно  полно  недоброжелательства  и   лишено
законного  мотива:  "Если  бы  даже  прокурор  севильского  суда  переступил
известные границы в каком-либо сочинении и это нарушение было  бы  доказано,
то не следовало ли лучше принести жалобу к подножию трона и  ожидать,  чтобы
Ваше Величество  приказало  наказать  автора  вместо  уничтожения  сочинения
позорящим  образом?  Если  прокурор  и   судьи   Вашего   Величества   будут
подвергаться таким опасностям в защите ваших прав,  они  потеряют  мужество,
которое им необходимо при отправлении должностей, и не найдется никого,  кто
дерзнет их исполнять". Король удовольствовался аннулированием  запрещения  и
выговором севильским инквизиторам через их начальника, который исполнил  это
только для формы, потому  что  был  более  виновен  в  этом  деле,  чем  его
подчиненные.
     XVIII. В 1639 году инквизиторы Льерены  отлучили  и  приказали  считать
отлученным дона Антонио Вальдеса, члена  совета  Кастилии,  уполномоченного,
посланного королем  в  Эстремадуру  для  действий,  относящихся  к  милиции.
Трибунал был раздражен против него, потому что он  включил  всех  служителей
инквизиции, чиновников, служащих и прислугу в список по легкому  налогу,  из
которого никто не исключался. Король, узнав в своем совете  о  происшествии,
приказал вычеркнуть из реестров  декрет  об  отлучении  и  для  увековечения
памяти  об  этом  написать  этот  приказ  на  стенах  секретариата   святого
трибунала.  Одновременно  он  пожелал,  чтобы  суд  составил   протокол   об
исполнении предписания.  К  сожалению,  все  эти  меры  были  весьма  слабы.
Политическая  язва  осталась  по-прежнему  такой  же  глубокой  и  такой  же
застарелой.
     XIX. В 1640 году инквизиторы Вальядолида имели  другой  конфликт  из-за
власти с епископом этого города. Последний пожаловался  королю  в  следующих
выражениях: "Разрешение, которое королевский совет  дает  на  печатание  или
продажу книг, не вырезая из них того, что авторы,  зависящие  от  инквизиции
или стремящиеся стать ее членами, пишут о привилегиях этого трибунала, может
повлечь  самые  роковые  последствия:  эти  авторы   позволяют   себе   даже
утверждать, что  инквизиторы  без  своего  согласия  не  могут  быть  лишены
юрисдикции, которую Ваше Величество благоволили им даровать по своей  доброй
воле. Действие такой претензии можно уничтожить  только  тогда,  когда  Ваше
Величество отнимет или ограничит эту юрисдикцию, определяя тем, кто  облечен
ею, точные границы, которых они не должны переходить. Единственное  средство
воспрепятствовать этим людям печатать, что Ваше Величество не  может  лишить
их дарованных им привилегий, состоит в категорическом заявлении,  что  вы  и
ваши предки по своей доброй воле соизволили оказать им,  по  своей  милости,
это пожалование. Пусть Ваше  Величество  благоволит  кроме  того  разрешить,
чтобы королевские суды пользовались в королевстве полной и всецелой свободой
наказывать такие  преступления,  когда  того  потребуют  обстоятельства  или