Наступила темная южная ночь.  Тихо  над  каменоломнями  Туры.  Лениво
ходит вооруженная стража по стене,  окружающей  жалкие  хижины  рабов.  Но
занятие это скучное, а главное - беспокойное. Кто осмелится бежать?  Куда?
Страшные пустыни с запада и востока охраняют страну  от  врагов  надежнее,
чем армии. Безлюдные, раскаленные, они страшны для всего живого. А по реке
тоже невозможно пробраться, слишком много там постов.
     Длится ночь, теплая и ясная, с торжественным горением звезд.  Молодой
стражник мечтательно смотрит  наверх,  вспоминая  о  своей  невесте.  Ночь
длинна, и хочется спать в этом томительном беззвучии,  в  томном  воздухе,
располагающем к неге, к сладкой дремоте. Он поворачивает  лицо  в  сторону
реки, к чуть заметным влажным струям, и садится. Сон коварно  обволакивает
его  волю,  он  облокачивается,  а  затем  незаметно  для  себя  и  совсем
опускается на нагретую за день стену. Крепкий сон окончательно  овладевает
стражником.
     Спит и речная стража на своих барках после жаркого,  душного  дня.  В
стране могучего царя Хуфу все спокойно.  Речной  свежий  воздух  действует
опьяняюще, и на палубах слышен дружный храп. Да  иногда  по  реке  проедет
лишь барка запоздавшего вельможи, возвращающегося с прогулки.
     Звезды совершают свой привычный круг по синему бархатному  полю.  Вот
они отмечают свой полночный путь, и  где-то  недалеко  от  стен  раздается
бормотание какой-то ночной птицы. Она  пролетает  над  стенами,  и  оттуда
доносится тот же тихий звук. Но стражник  спит  крепко,  и  легкие  шорохи
внизу не нарушают его сна.
     Но вот по толстой узловатой веревке беззвучные тени стали  опускаться
вниз и поползли по каменистой дороге к  реке.  Ночная  темнота  милосердно
прикрыла беглецов от опасных глаз, а тяжкое биение сердец слышали лишь они
сами.
     Когда Инар, ползущий  впереди,  почувствовал  колеи  от  полозьев  на
большой дороге, он еще раз прислушался. Но в ночной темноте расслышал лишь
сдержанное дыхание товарищей. Тогда он встал и пошел, за ним остальные. Не
доходя до реки, беглецы повернули в  сторону,  чтобы  не  выйти  к  ночной
страже.
     Пройдя через узкую стену папирусов,  все  вышли  к  берегу.  На  воде
неясно чернела барка - в ту  же  минуту  раздался  смех  шакала.  С  барки
ответили тем же. Вздох облегчения вырвался из стесненных грудей.
     Инар повернулся к рабам, жавшимся в темноте друг к другу,  пересчитал
их. Все были здесь.
     В это время раздался мягкий плеск,  и  к  берегу  подплыла  маленькая
тростниковая лодка, из которой легко выпрыгнул Эсхил.
     - Все благополучно? - шепотом спросил он. - А теперь скорее на барку.
Кто идет первым?
     Три человека отделились и подошли к Инару.
     - Прощай, брат. Благодарим тебя от всего сердца. Да будут милостивы к
тебе боги.
     Они обняли его по очереди и  сели  в  лодку.  И  пока  они  скользили
бесшумно к барке, Эсхил убеждал Инара:
     - Поедем с  нами.  Мы  не  можем  тебя  так  оставить,  это  было  бы
бесчестно.
     Тяжелое молчание.  Снова  подошла  лодка,  и  трое  невидимых  друзей
подошли обнять Инара и почувствовали на его лице соленую влагу.  Но  Эсхил
подтолкнул их к лодке, и они послушно сели.
     - Мы насильно увезем тебя, ничего они не сделают твоим родным.
     Инар молчал.
     Лодка подошла в последний раз,  и  Эсхил  последним  прощально  обнял
Инара. Он почувствовал, как содрогаются худые плечи юноши. Много  видавший
горя в своей жизни, он понял, как нестерпимо тяжело ему остаться одному и,
может быть, принять на себя одного все, ведь многие видели его  дружбу  со
всей беглой группой, хотя он и давно жил отдельно от них.
     Сильной рукой он сжал плечи юноши и властным жестом  направил  его  к
лодке, и они вместе высадились на борт судна.
     Эсхил  начал  торопливо  усаживать  всех  за  весла  и  готовиться  к
немедленному отплытию: дорога была  каждая  минута.  В  темноте  слышалась
короткая команда, и всем стало ясно, что он на судне опытный командир.
     - Инар, садись за весло! - вполголоса позвал он.
     - Сейчас, выпью воды! - донеслось из темноты.
     Закрыв глаза, юноша сидел на борту.  У  него  разрывалось  сердце  от
горестных дум, от страшного выбора. Здесь, с ними - свобода,  может  быть,
чужие далекие края, о которых так увлекательно рассказывал  Эсхил.  Он  не
будет там рабом всю жизнь, с несмываемым позорным клеймом.
     И сейчас же его мысли перенеслись в дом  брата,  он  услышал  звонкие
голоса  детей.  Они  смеялись,  не  подозревая  нависшей  над  ними  беды.
Ссутулившаяся спина отца, над которой повис бич.
     В темноте заскрипели весла, зажурчала вода под дружным взмахом весел,
и берег, смутно различимый в стороне, стал сливаться с темнотой.
     И пока на палубе шла торопливая работа, он тихо отвязывал лодку.
     Никто не заметил, как узкая полоска  воды  пролегла  между  баркой  и
лодкой. Друзья были спокойны за него, ведь он был с  ними,  и  пусть  пока
отдохнет, а потом сядет за весла.
     А он сидел в лодке и прислушивался. Барка уходила все дальше,  и  вот
ее уже не видно. Громкие всплески воды звучат все тише и глуше. А Инар все
сидит и чутким слухом жадно ловит последние, замирающие уже далекие звуки.
Река бережно несет его с собой в ту  сторону,  к  морю,  куда  спешат  его
товарищи.
     И вот он уже совершенно один во враждебном мире, где в  любую  минуту
начнется жестокая охота на людей. Огромная молчаливая река  словно  вздохи
доносит до него удары волн о берег,  а  может  быть,  это  хозяин  реки  -
страшный эмсех? Юноша все сидит.  Он  вспоминает  дом.  Переплыть  реку  и
увидеть отца, хотя раз. Подышать запахом родного дома.  Один  только  раз,
последний. Нет,  невозможно.  Убитого  горем  старика  будут  допрашивать,
избивать. Лучше всего незаметно вернуться в свою  хижину,  только  бы  его
никто не заметил. Там он ляжет на свою циновку и притворится спящим.
     Он начинает напряженно всматриваться в неясные очертания берега, река
унесла лодку далеко,  он  берется  за  весла  и  энергично  гребет  против
течения. Теперь он заметно приближается к берегу  и  всматривается  в  его
сливающиеся контуры. Собственные действия отвлекли его от тяжелых  мыслей,
и стало легче. Через несколько минут он выберется на берег,  проберется  в
свою хижину. Но надо лодку спрятать, когда будет спокойно, он сможет ночью
навестить отца. По ту сторону дороги есть хорошее местечко.
     Вот молчаливые лодки и барки, но стража на них спит, не зная,  что  в