линию царских войск. Александр наблюдал за поражением собственной армии,
словно находясь в оцепенении, он не использовал приема,  принесшего  ему
победу над карфагенянами-атаки стоявшей во второй линии фаланги "мальчи-
ков", а посоветовать это царю либо  отдать  распоряжение  самостоятельно
никто из его приближенных не решился.
   Теперь воины Гермолая оказались лицом к лицу с "мальчиками", все  еще
представлявшими грозную силу. Яркий блеск их великопепного вооружения  и
черепа на щитах, казавшихся единой страшной стеной, сначала смутили гре-
ков, но Гермолай, предвидевший это, во главе специально  отобранного  им
из афинян и фиванцев отряда из трехсот человек обошел линию  "мальчиков"
и напал на них с фланга. Видя, что строй врагов распался, греки  ободри-
лись и атаковали. Поражаемые со всех сторон, "мальчики" гибли, не остав-
ляя мест в строю, ибо всеобщая ненависть,  которую  они  вызвали  своими
жестокостями, не давала им надежды на пощаду со стороны врага.  Все  они
были убиты греками. Вернувшаяся на поле царская конница, видя  поражение
своих, бежала, даже не попытавшись оказать сопротивление.
   CXXXVIII. Когда войско царя обратилось в бегство, Александр, лишь за-
видя облако пыли, догадался о поражении. Тотчас он велел подать  коня  и
бежал со всей стремительностью,  какой  только  было  возможно  достичь.
Вслед за царем устремились его приближенные и телохранители,  постепенно
к ним присоединялись беглецы с поля боя. Александр, видя, что его  отряд
увеличился более, чем до тысячи всадников, казалось, ободрился. Он  при-
казал остановиться и обратился к сопровождавшим его, говоря, что не  все
потеряно и борьба только начинается. Посреди речи царь неожиданно разра-
зился рыданиями. Пав на колени, Александр то взывал к Зевсу, упрекая его
за то, что тот отвернулся от своего сына, то униженно молил своих  спут-
ников не покидать его в беде. Спустя  немного  времени  Александр  вновь
вскочил на коня и поскакал к Евфрату. Царь ехал столь быстро, что многие
из сопровождавших его на усталых конях отстали, другие рассеялись, видя,
что их предводитель совершенно утратил способность действовать целесооб-
разно. Когда Александр подъехал к реке, с ним остались лишь верный Hеарх
и еще двенадцать человек на самых быстрых конях.
   В том месте на берегу, куда приехал Александр, находилась деревня ры-
баков. Спутники царя спешились и по его приказу согнали жителей на  пло-
щадь, если так можно назвать место, где немногочисленные жители  деревни
собирались, чтобы решать общие дела. Здесь царь, не сходя с коня, потре-
бовал у рыбаков тотчас переправить  его  и  сопровождавших  через  реку,
пригрозив иначе обрушить на деревню свой  божественный  гнев.  (CXXXIX).
Как оказалось, такие  слова  были  ошибкой  Александра.  Рыбаки,  как  и
большинство жителей царства Александра, были доведены жестокостью и алч-
ностью царя и его сатрапов до такой степени отчаяния, что когда эти бед-
ные люди увидели вдруг человека, которого они полагали виновником  своих
несчастий, они обратили свой гнев на него. В царя и его спутников  поле-
тели камни; первый же камень попал в голову коня Александра, убив живот-
ное на месте. Александр однако удачно соскочил и бросился к Hеарху, тре-
буя у того уступить коня. Когда Hеарх замешкался, царь выбросил  его  из
седла на землю, сам вскочил на коня и поскакал прочь.  Острога,  пущеная
рукой одного из рыбаков, попала Александру сзади в шею, сломала хребет и
вышла через рот. Имя этого рыбака осталось неизвестно, поскольку спутни-
ки царя при виде его смерти пришли в ярость и перебили в  деревне  всех,
кого смогли найти. Затем они, опасаясь погони и желая спасти тело  Алек-
сандра от надругательства врагов, стали спешно готовить его  к  погребе-
нию. Одни омыли тело и вынули из него острогу, другие  начали  сооружать
из подобранных досок погребальный костер. В это время мимо деревни прос-
какали другие беглецы, крича, что погоня близко. Спутники царя в  панике
рассеялись, с убитым остался один Hеарх. Он закончил складывать костер и
положил на него тело Александра. Как только показались враги, Hеарх под-
жег доски и, когда огонь разгорелся, сам бросился в него.  Об  этом  из-
числе спутников царя.
   Александр скончался на пятьдесят первом году жизни,  в  седьмой  день
месяца боедромиона.
   CXL. Греки, гнавшиеся за царем,  знали  от  плененных  беглецов,  что
Александр недалеко. Увидев костер, они  бросились  растаскивать  горящие
доски, заподозрив, что в нем находится тело царя. Из костра достали  два
обгоревших тела. Александр был опознан по диадеме на голове. Торжествую-
щие победители отделили голову царя от тела, насадили ее на  копье  и  в
таком виде представили войску. Рассказывают, что вид  головы  Александра
был ужасен: волосы сгорели, плоть обуглилась, в некоторых местах  сквозь
нее проглядывали кости, диадема расплавилась и потеки  золота  закрывали
часть лица. Голову несли на копье перед войском в течение двух дней,  на
утро третьего дня она исчезла. Говорят, что той ночью видели как  Гермо-
лай и его друг Критий покидали лагерь, неся в  руках  округлый  предмет,
завернутый в плащ. Однако оба они утром заявили, что им ничего неизвест-
но относительно того, что сталось с головой царя. Позднее многие,  в  их
числе известный философ Гармодий, пытались разыскать голову  Александра,
но, насколько мне известно, никто из них не добился успеха.
   Итак, Соссий, ты получил жизнеописание  Александра,  составленное  из
всего, что мне приходилось читать или слышать о нем.



        Плутарх.
        Тесей и Ромул

     Плутарх (жил  около 47-120 гг н.э.), Сравнительные жизнеописания.
     ТЕСЕЙ и РОМУЛ
     М.:Правда, 1987г.
     OCR, spellcheck: Basser.

     ТЕСЕЙ.

     I.  Ученые, в  области географии, обозначают  неизвестные  им земли  на
самом краю карты,  делая иногда надписи, что за  ними -- "безводные, кишащие
зверями  песчаные  пустыни",  или:  "непроходимые  болота",  или:  "холодная
Скифия",  не то: "Ледовитое море".  Так и  я, покончив при составлении своих
"Сравнительных жизнеописаний"  с  тою эпохой, относительно  которой  имеются
достоверные сведения, основанные на  исторических изысканиях, вполне мог бы,
Сосий  Сенецион,  сказать о более отдаленных  временах, что  "раньше  них --
страна чудес и  вымыслов, раздолье  для поэтов и  мифографов; здесь  нет  ни
действительности, ни правды". Однако, издав биографии законодателя Ликурга и