учреждениями на благотворительной основе. Естественным следствием этого
явилось то, что евреи стали ненужными и их можно было изгнать. Нередко
спустя несколько лет их опять приглашали применить свой опыт там, где один
энтузиазм оказался неспособным заменить умение. Во многих местах это
движение положило конец еврейским общинам, существовавшим не одно столетие.
  Однако в целом положение евреев в Италии было завидным. Это была,
наверное, единственная страна в Европе, где преследования никогда не были
системой. Вспышки ненависти, хотя их и не всегда удавалось избежать, были
все же редки и обычно ограничены территориально. Кровавый навет, несмотря
на печально известный случай с Симоном из Трента (1475 г), никогда не был
широко распространен и обычно не получал официального одобрения властей.
Последовательные волны беженцев из Франции, Прованса, Германии и Испании
смогли обосноваться, хотя бы временно, в разных частях страны.
  3. Несмотря на то, что занятия итальянских евреев вряд ли способствовали
совершенствованию духовных качеств, будучи евреями, они не могли не
развивать свою интеллектуальную жизнь. Она была характерна именно для
Италии. Отличительной чертой еврейской культуры в Испании была поэзия и
философия, во Франции и в Германии она заключалась в сфере талмудических
штудий, в Италии же было представлено то и другое. Однако здесь
характернейшей чертой было постоянное взаимодействие светско-итальянской и
еврейской культур. Традиция использования итальянскими евреями в
литературе местного языка восходит по крайней мере к XIII веку. Евреи
играли важную роль в интеллектуальной деятельности периода Возрождения.
  Центром этой деятельности была Флоренция, где студенты, не задумываясь,
обращались к еврейским ученым за помощью при решении любой
интеллектуальной проблемы, не обязательно связанной с иудаизмом. Бородатые
раввины, известные своей ученостью, стали обычной фигурой в кружках
флорентийских гуманистов. Наиболее известен был Элия дель Медиго Критянин
(1460-1497), славившийся в равной степени как врач, переводчик и философ.
Он был учителем рыцаря гуманизма Пико делла Мирандолы и обучал его не
только методу Аристотеля, но и тайнам каббалы. Знакомясь с раввинскими
текстами этого периода, с удивлением видишь, какой блестящий кружок
собирался вокруг Лоренцо Великолепного.
  Флоренция отнюдь не была единственным центром такой деятельности. Многие
прелаты, кардиналы и светские правители пользовались услугами
разносторонне образованного врача-еврея, чьи интересы выходили далеко за
пределы медицины. Кардинал Эджидио да Витербо покровительствовал
выдающемуся еврейскому грамматику своего времени Элиасу Левите
(1468-1549), организовал перевод книги "Зогар" на латынь. Еврейские ученые
под покровительством христиан занимались научными исследованиями и
публиковали полученные результаты.
  Примером активного участия евреев в Возрождении может служить деятельность
дона Иуды Абрабанела (известного под именем Леоне Эбрео, ум. в 1535 г),
сына известного дона Исаака. Он был связан со всеми выдающимися
культурными деятелями итальянского общества, и его знаменитые "Диалоги о
любви" стоят в ряду важнейших философских произведений XVI века. В свою
очередь, Ренессанс сильнее всего отразился в еврейской литературе в
произведениях Азарии де Росси из Феррары (1514-1578), автора "Услады
очей", который ввел в еврейские штудии научный метод и впервые после
многих веков забвения познакомил еврейского читателя с апокрифами и
Филоном. Однако его пример был единственным в своем роде, и наступившая
реакция отодвинула возрождение еврейских исследований на много поколений.
Историческая наука долгое время недооценивалась, но италь-янско-еврейские
составители хроник XVI века, такие, как Иосиф га-Коген, автор "Долины
слез", и Гедалья ибн Яхья из Имолы в своей "Цепи традиций" (которую его
враги называли "Цепью лжи"), собирали материал по-новому, более полно, чем
это делали до них.
  Ни один итальянский правитель не проявил себя более благосклонным к
евреям, чем папы периода Ренессанса, особенно представители дома Медичи
Лев Х (1513-1521)и Клемент VII (1523-1533). Обогнавшие просвещенностью
свой век, в достаточной мере терпимые, они ценили талант, где бы он ни
проявился. Даже еврейскую ученость они считали неразрывной частью той
интеллектуальной жизни, стойкими приверженцами которой они являлись.
Исключительное положение возникло в 1524 году в связи с появлением в Риме
некоего романтического авантюриста по имени Давид Реувени. Он
представлялся братом Иосифа, короля колена Реувена, который якобы послал
его с миссией к европейским властителям просить у них помощи против
мусульман. Очень может быть, что этот невероятный рассказ явился
переработкой подлинной истории о посольстве, отправленном индийскими
евреями из Крангаиора, которых тогда сильно притесняли их соседи. Во
всяком случае, рассказу Давида поверили безоговорочно. Сопровождаемый
пышным эскортом, он верхом на белом коне проскакал по улицам Рима, чтобы
предъявить свою просьбу Ватикану. Клемент оказался настолько доверчивым,
что дал ему рекомендательные письма к разным коронованным персонам.
  Вслед за тем Реувени направился в Португалию, где вначале его успех был не
меньшим, хотя материально ничего ему не дал. Но его появление вызвало
большое волнение среди марранов. Один из них, молодой многообещающий
придворный по имени Диего Пирес бежал из страны и объявил о своей
приверженности иудаизму, приняв еврейское имя Соломон Молхо. Он изучал
каббалу в Салониках и Сафеде (Цфате), возбуждал своим красноречием народ в
синагогах Анконы и сидел среди нищих и калек у ворот Рима, мечтая, чтобы в
его лице осуществились раввинские легенды о пришествии Мессии. Добившись
приема у папы, Молхо высказал пророчество, что вскоре наводнение разрушит
Вечный Город. Действительно, 8 октября 1630 года разразилась предсказанная
им катастрофа. Клемент, на которого это произвело огромное впечатление,
приблизил к себе этого еретика, который по всем церковным законам
заслуживал сожжения. Когда в дело вмешалась инквизиция, папа выдал на
смерть вместо него человека, внешне похожего на него. Лишь когда этот
мечтатель имел безрассудство оставить убежище и отправиться вместе с
Давидом Реувени в Ратисбон для того, чтобы убедить императора принять их
взгляды, счастье оставило его, и в марте 1532 года он был сожжен в Мантуе
как изменник веры. В конце концов и Реувени постигла та же участь на
ауто-да-фе в Португалии.
  4. Евреи быстро поняли возможности нового искусства книгопечатания. В
начале 1475 года в Италии уже действовали два печатных станка: один далеко
на юге, в Реджо ди Калабрия, второй на севере, в Пиове ди Сакко близ
Падуи. Печатник в Реджо ди Калабрия выпустил в свет первую датированную
еврейскую книгу. Это было издание комментария Раши к Пятикнижию -
любопытная иллюстрация того влияния, которое оказали на еврейский народ
труды простого винодела и ученого из Франции. Прошло немного времени, и