и Ребекка Франке - королева знаменитого бала, который британские офицеры
дали перед своей эвакуацией из Филадельфии - свидетельствуют о том, что
были евреи и в другом лагере. Как и в самой Англии, евреи в колониальной
Америке подвергались некоторым ограничениям в правах. Первая же
конституция Соединенных Штатов, постановившая, что для занятия
общественных должностей или ответственных постов не требуется никакая
религиозная процедура, на деле завершила эмансипацию евреев. (Даже в
Соединенных Штатах полная эмансипация наступила не сразу. В Мэриленде она
стала фактом в 1825 году после длительной борьбы, тогда как в Северной
Каролине последние ограничения были отменены в 1868, в Нью-Хэмпшире - в
1877 году).
  Еще до войны за независимость первоначальное марранское ядро еврейской
общины растворилось среди новоприбывших евреев немецкого и польского
происхождения. Когда после наполеоновских войн в Европе установился мир,
поток иммиграции резко возрос. В Нью-Йорке одна за другой открывались
новые синагоги, небольшие общины возникли на всем Среднем Западе.
Большинство иммигрантов было из Центральной Европы. Естественное их
желание улучшить свое экономическое положение было фактором менее важным,
чем те ограничения, которые налагали на них антиеврейские законы, особенно
ограничение браков, все еще сохранившее силу во многих местах Европы.
После волнений 1830, а затем 1848 года струйка иммиграции превратилась в
настоящий поток, и в Америку начали прибывать не только бедняки. Все
больше культурных и состоятельных людей, участвовавших в революционном
движении тех лет или разочарованных наступившей реакцией, обратили свои
взоры к новому континенту, где перед всеми открывались равные
конституционные права и равные экономические возможности.
  Одним из последствий "золотой лихорадки" было расширение района еврейского
заселения до Тихоокеанского побережья. В каждом зарождавшемся городе и
поселке имелись евреи - владельцы лавок или иногда просто бродячие
торговцы, миля за милей объезжавшие на своих телегах соседние земли.
Постепенно они объединялись в общины. Ко времени гражданской войны
иммигранты уже полностью включились в американскую жизнь. Десять тысяч
евреев насчитывалось в действующих армиях по обе стороны фронта.
Еврей-юрист, обладавший редкими способностями, Джуда Филипп Бенджамин
верно служил правительству конфедерации сначала как генеральный прокурор,
затем военным секретарем и наконец государственным секретарем. Даже в этот
период из Польши и России понемногу приезжали евреи, основавшие свою
собственную религиозную организацию в Нью-Йорке еще в 1852 году. Однако в
культуре, богатстве, численности и влиянии немецкие евреи имели
несомненное превосходство.
  В таких условиях новые немецкие тенденции быстро укоренились в стране. Еще
в 1824 году небольшая группа в Чарльстоне, поощряемая вестями из Европы,
откололась от конгрегации и организовала "Реформированное общество
израэлитов". Вместе с позднейшими иммигрантами в Америку, естественно,
прибыли и реформистские элементы. Раввины новой школы, столкнувшиеся со
слишком сильной оппозицией дома, видели превосходные возможности для
выражения своих взглядов в великой республике Западного полушария. В лице
Исаака Майера Вайза, раввина из Цинциннати, реформисты нашли не только
активного оратора, но и талантливого организатора. В значительной мере
благодаря его влиянию реформированный иудаизм пустил в Америке глубокие
корни; здесь стали сравнительно частыми радикальные нововведения (вроде
дополнительного воскресного богослужения), которые в Германии, родине
нового течения, были исключением. В последней четверти XIX века евреи
немецкого происхождения с их интерпретацией иудаизма, восходившая к
Гольдгейму и Гейгеру, доминировали в еврейской жизни Америки.
  5. Таково было положение вещей, когда весной 1881 года началась эпоха
погромов в России. Это был период острой нехватки рабочих рук в Америке,
когда она поглощала ежегодно сотни тысяч бедняков-иммигрантов со всех
концов Европы. С трагической внезапностью вспыхнувшая эпидемия погромов
задела гетто России, Польши и Румынии. Взгляды всех евреев обратились к
новой земле за Атлантическим океаном, где не было насилия, где перед всеми
открывались равные возможности и где сами улицы, казалось, были вымощены
золотом. С 1881 года до конца столетия в американских портах высадились
свыше 600 000 еврейских беженцев. Новая серия погромов, начало которой
положил Кишинев, вынудила за 5 лет еще полмиллиона евреев бежать в
Северную Америку. К 1903 году еврейское население страны, которое за 30
лет до того едва насчитывало 250 тысяч, достигло полутора миллионов.
Спустя еще четверть столетия эта цифра увеличилась вдвое.
  Новоприбывшие, естественно, стремились концентрироваться в Нью-Йорке.
Здесь, где в 1825 году вся община довольствовалась одной маленькой
синагогой, спустя столетие проживало не менее миллиона 750 тысяч евреев,
составлявших почти треть всего населения города. Никогда больше в
еврейской истории столько евреев не концентрировалось в одном месте.
Попытка некоторых американо-еврейских лидеров (во главе которых стоял
видный банкир и общественный деятель Джейкоб Шифф, основатель
Американского еврейского комитета) перенести порт прибытия иммигрантов в
Галвестон (Техас) и тем самым расширить район еврейского заселения имел
лишь ограниченный успех. Восточные штаты продолжали принимать огромное
большинство иммигрантов. Помимо Нью-Йорка, крупные общины, которые в любой
другой стране считались бы первостепенной важности, возникли в Чикаго,
Бостоне, Балтиморе, Кливленде, Филадельфии и других городах. Аналогичный
процесс шел по ту сторону американо-канадской границы, где крупные
скопления евреев возникли в Торонто и Монреале.
  Как и в Англии, чрезвычайно большой процент новоприбывших занялся
портняжным делом и прикладными ремеслами, которые вскоре оказались целиком
в их руках. Благодаря их экономическому чутью производство разделилось на
мелкие операции, что значительно сократило накладные расходы (так
называемая "Бостонская система"). Многие евреи занимались также столярным
и скорняжным делом, изготовлением сигарет и тому подобными занятиями.
Безжалостно эксплуатируемые хозяевами, зачастую своими же единоверцами,
они создали вскоре очень сильную проф-суюэную организацию. Профсоюз
портных, преимущественно еврейский, насчитывал почти 200 тысяч членов,
почти столько же было в американском союзе дамских портных. Благодаря этим
двум профсоюзам была произведена настоящая революция в гигиенических
условиях в мастерских, в которых прежде царила невообразимая грязь и
антисанитария, но особое улучшение положения рабочих было достигнуто лишь
после всеобщих забастовок в швейной промышленности в 1890 и 1892 годах.
  Однако миллионы людей не могут ограничиться одной-двумя сферами
деятельности. Спустя недолгое время новоприбывшие вошли почти во все
отрасли промышленности. В одном или двух штатах имелись еврейские