богатых людей укрывались в теремах, не появляясь в мужских обществах,
отчего мужчины еще более грубели в своих нравах, ибо не сдерживались
присутствием женщины. Обличения нравам времени слышались из уст святых
мужей, отшельников, но людей, которых будил их голос, очищал от грязи
житейской, было немного; для немногих избранных монастырь, церковь служили
приютом, спасением от грубости нравов, утешением в бедах жизни, но для
большинства единственным развлечением и утешением в бедах жизни оставался
пьяный пир, сопровождавшийся бранью и драками, а иногда и убийствами.
   11. Просвещение. При таком состоянии общества литература не могла
процветать. Нигде не встречаем мы известий об образованности князей и
вельмож.
   Но грамотность по-прежнему сохранялась в сословии духовном; епископы
продолжали говорить народу поучения в церквах. Из этих проповедников
особенно замечателен был Серапион, епископ владимирский:
   он в своих проповедях призывал к покаянию, указывая на страшные
бедствия, удручавшие Русь. Особенно замечательно из слов его то, где он
говорит против привычки приписывать общественные бедствия женщинам,
которых считали ведьмами, и губить их за это.
   От времени до времени являлись люди, которые не только словом, но и
делом, святою, исполненною чудес жизнию, возбуждали всеобщее внимание,
благотворно действовали на общество; подвиги этих святых мужей
записывались и передавались в наставление потомству; путешественники ко
Святым Местам описывали чудеса природы и искусства, которые они встречали
на пути. Кроме путешествий ко Святым Местам дошло до нас описание
путешествия во Флоренцию, составленное одним из спутников митрополита
Исидора; другой спутник Исидора, монах Симеон Суздалец, составил описание
Флорентийского собора.
   Продолжали переводить с греческого, но большая часть этих переводов
сделана была не в России, а на Афонской горе, в русском и сербском
монастырях.
   Что касается до литературы светской, то до нас дошли от описываемого
времени исторические песни, сказания и летописи. Так, в песне рассказана
смерть Шевкала в Твери; эта песня замечательна тем, что в ней описывается
поведение татарских баскаков в городах русских. Как прежде содержанием
исторических песен и сказаний служили подвиги князей и богатырей против
печенегов и половцев, так теперь с XIII века содержанием сказаний служит
борьба с татарами на востоке, с немцами и Литвою на западе. Сказания,
относящиеся к борьбе с татарами, начинаются рязанским сказанием о
нашествии Батыя, описываются подвиги и гибель рязанских князей, гибель
княгини Евпраксии, которая, услыхав об убиении мужа своего, князя Федора,
Батыем, бросилась вместе с малюткою-сыном с высоких хором и убилась до
смерти; рассказывается о необыкновенной храбрости и гибели боярина
рязанского Коловрата. Составилось несколько сказаний о знаменитой
Куликовской битве, из которых одно носит явные следы подражания "Слову о
полку Игореве"; но ни одно из этих северных сказаний не может сравниться
поэтическими красотами с "Словом о полку Игореве".
   Нашествие Тохтамыша на Москву послужило также предметом особого
сказания; известия о Тамерлановом нашествии вошли в повесть о чуде от
Владимирской иконы Богородицы: здесь говорится, что к выходу из русских
владений побудил Тамерлана сон, в котором явилась ему на воздухе жена,
запрещавшая ему идти далее на русскую землю. Составилось сказание о житии
и преставлении великого князя Димитрия Ивановича (Донского), царя русскою:
это похвальное слово, в котором почти исключительно выставляются
нравственные достоинства Димитрия с тою целию, чтоб цари научились
подражать ему. Это похвальное слово есть самое блестящее литературное
произведение описываемого времени.
   В борьбе на западных границах со шведами, немцами и Литвою прославились
два князя - Александр Невский и Довмонт Псковский, поэтому подвиги их
описаны в особых украшенных сказаниях. Летописи по-прежнему составлялись в
разных городах - в Ростове, Твери, Москве, Новгороде и Пскове.
 
 
 

                                   ГЛАВА XXV

   КНЯЖЕНИЕ ИОАННА III ВАСИЛЬЕВИЧА
 
 
   Счастливый потомок целого ряда умных, деятельных, бережливых предков,
Иоанн III вступил на московский престол, когда собрание русской земли в
одно государство могло почитаться уже оконченным. Общество так
образовалось, что власти государевой ниоткуда не могло быть сильного
противодействия - ни со стороны духовенства, ни со стороны бояр, ни со
стороны городов.
   Новгород, Тверь, уделы княжества Московского, ждали только первого
движения со стороны великого князя московского, чтоб подчиниться ему; Орда
падала сама собою от разделения и усобиц. На западе король польский и
великий князь литовский занят внутри раздором между Польшею и Литвою,
занят извне делами Пруссии, Богемии, Венгрии, власть его ограничена
вельможами и сеймом, и он не может мешать Москве усиливаться, не может
бороться с ее могущественным неограниченным государем и уступает ему целые
области. Иоанну III принадлежит честь за то, что он умел пользоваться
своими средствами и счастливыми обстоятельствами, в которых он явился
истинным правнуком Всеволода III и Калиты, истым князем северной Руси:
расчетливость, медленность, осторожность, сильное отвращение от мер
решительных, которыми можно было много выиграть, но и много потерять, и
при этом стойкость в доведении до конца раз начатого, хладнокровие - вот
отличительные черты в характере Иоанна III.
   1. Покорение Новгорода и Вятки. Василий Темный как скоро избавился от
опасных или беспокойных князей, так начал тяготиться, что Новгород не
воздает ему достойной чести, и только увещание архиепископа Ионы да скоро
потом случившаяся смерть помешали ему нанести Новгороду последний удар.
   Чего не успел сделать отец, то готов был исполнить сын. Новгородцы
понимали опасность своего положения, видели, что против Иоанна III не
будет им помощи ни от кого из северных русских князей, и потому должны
были искать помощи в другой стороне. Кроме великого князя московского,
теперь сильного, спокойного, замышлявшего нанести последний удар
Новгороду, был еще великий князь литовский, который назывался также и
русским, и не понапрасну, потому что под его властью находились все