своды, то здание рухнуло. Великий князь послал в Италию искать искусного
архитектора, и привезли из Венеции Аристотеля Фиораванти, болонского
уроженца, который согласился ехать в Москву за десять рублей в месяц
жалованья. В 1475 году начал Аристотель свои работы и в 1479 кончил
построение Успенского собора, и до сих пор существующего. Кроме Успенского
собора другими мастерами были построены соборы Архангельский и
Благовещенский, каменный дворец великокняжеский, несколько красивых башен;
митрополит и богатые люди строили себе также каменные дома, и таким
образом Москва, т. е. собственно Кремль, приняла другой вид. Отправляя
послов своих к иностранным дворам европейским, Иоанн наказывал им добывать
мастеров: рудника, который руду знает золотую и серебряную, да другого
мастера, который умеет от земли отделить золото и серебро; добывать также
мастера хитрого, который бы умел к городам приступать, да другого мастера,
который бы умел из пушек стрелять, да каменщика, который бы умел палаты
ставить, да серебряного мастера, который бы умел большие сосуды делать и
кубки, да чеканить бы умел и писать на сосудах; да лекаря доброго, который
бы умел лечить внутренние болезни и раны. Судьба иностранных лекарей была
незавидна в это время в Москве:
   одного умертвили за то, что не вылечил сына великокняжеского Иоанна
Молодого; другого - за то, что не вылечил одного татарского князька.
   14. Издание Судебника. В 1497 г. дьяку Владимиру Гусеву поручено было
составить судебный устав, или Судебник. Здесь прежде всего определено, кто
и как должен судить. Судья (боярин или сын боярский) не может судить один;
при нем должны быть дворский, староста и лучшие люди; судьи, их тиуны и
люди не должны брать посула (взятки). За двукратное воровство, разбой,
душегубство, ябедничество, святотатство, похищение людей, подмет,
зажигательство назначена смертная казнь. О наследстве определено так: если
человек умрет без духовного завещания и не будет у него сына, то все
имение и земля идут дочери, а не будет дочери, то наследует ближайший
родственник.
   15. Дела церковные. Русская Церковь во время Иоанна 1ГГ боролась с
опасною ересью жидовствующих. Эта ересь, отвергавшая таинство Св. Троицы,
божество Иисуса Христа, необходимость воплощения, почитания угодников
Божиих, икон, монашества, явилась в Киеве в половине XV века, а может
быть, и ранее.
   Глава или член общества киевских еретиков жид Схария приехал из Киева в
Новгород вместе с князем Михаилом Олельковичем и насадил здесь ересь.
Первыми учениками Схарии были два священника, Дионисий и Алексей, наружное
благочестие которых обратило на них внимание народа и содействовало
быстрому распространению ереси; еретики отличались ученостью, имели книги,
каких не было у православного духовенства, которое потому сначала и не
могло успешно бороться с еретиками.
   Слава благочестивой жизни и мудрости двоих главных еретиков
новгородских - Дионисия и Алексея достигла до того, что обратила на них
внимание великого князя, когда он приехал в Новгород в 1480 году, и оба
они взяты были в Москву; здесь они скоро распространили свое учение и
между людьми знатными; в числе принявших это учение были симоновский
архимандрит Зосима, дьяк Федор Курицын, известный своею грамотностью и
способностями; наконец, невестка великого князя Елена, мать наследника
престола. Когда новгородский архиепископ Геннадий открыл ересь в Новгороде
и начал преследовать там еретиков, то они бежали в Москву, где жили без
всякого стеснения. Видя такое послабление еретикам в Москве, Геннадий
призвал на помощь Иосифа, игумена и основателя Волоколамского монастыря.
   Иосиф Санин, сын московского служилого человека, еще до двадцатилетнего
возраста успел испытать свои силы в безмолвном иночестве, а потом поступил
в монастырь Пафнутия Боровского. Избранный по смерти Пафнутия в игумены
Боровского монастыря, Иосиф уже не был доволен его уставом и хотел ввести
строжайший; когда братия не согласилась на это, то Иосиф оставил Пафнутиев
монастырь и основал собственный в лесах волоколамских с самым строгим
общежительным уставом. Такого-то человека, неутомимого в подвигах,
строгого к себе и другим, способного неуклонно стремиться к своей цели,
несмотря ни на какие препятствия, вызвал Геннадий на борьбу с ересью,
которая усиливалась все более и более. В 1489 году был посвящен в
митрополиты тайный соумышленник еретиков симоновский архимандрит Зосима;
по свидетельству Иосифа Волоцкого, в домах, на дорогах, на рынке все -
иноки и миряне - с сомнением рассуждали о вере, основываясь на словах
еретиков; Иосиф писал против них обличительные слова, собрание которых
известно под именем Просветителя, требовал, чтоб архиереи отказались от
всякого сообщения с митрополитом Зосимою; последний принужден был отречься
от митрополии; но ересь не ослабевала, потому что находила себе подпору в
самом дворце, в великой княгине Елене, на стороне которой были самые
могущественные вельможи. Действуя против еретиков, следовательно, против
Елены, Иосиф, естественно, должен был стать на сторону Софьи и ее сына,
торжество которых над Еленою и ее приверженцами необходимо давало
торжество православным над еретиками. Иосиф нашел доступ к великому князю
и убедил его принять строгие решительные меры против еретиков:
   в конце 1504 года созван был собор, следствием которого было то, что
главные из еретиков были сожжены, другие разосланы в заточение. Впрочем,
удар, нанесенный ереси собором 1504 года, хотя был силен, однако не был
окончательным, как увидим впоследствии.
   Кроме борьбы против ереси жидовствующих Иосиф Волоцкий участвовал еще в
решении важного вопроса о том, следует ли монастырям владеть населенными
имениями. Вопрос этот становился все важнее и важнее, потому что служилые,
или ратные, люди, которых число правительство старалось увеличивать,
получали свое содержание от населенных земель, от наследственных (отчин) и
жалуемых государем во временное владение (поместий); государю нужно было,
чтоб таких земель, которые он мог раздавать в поместья, было как можно
больше в его распоряжении; вместе с тем государю нужно было, чтоб служилые
люди не уменьшали своих отчин, не уменьшали, таким образом, и средств к
существованию и службе, а ратные люди уменьшали их, потому что имели
обычай раздавать часть своих земель на помин души по монастырям. Вопрос о
том, следует ли монастырям владеть селами, был поднят на соборе знаменитым
отшельником Нилом Сорским (так названным по обители его на реке Соре, в 15
верстах от Кириллова Белозерского монастыря). Нил требовал, чтоб монахи
жили по пустыням и кормились своими трудами; он смотрел на монастыри как
на общества людей, отрекшихся от мира и потому не могущих заниматься ничем
мирским. Нила поддерживали пустынники белозерские, но Иосиф Волоцкий
смотрел на монастырь как на общество, из которого должны выходить
правители церковные. "Если у монастырей сел не будет,- говорил Иосиф,- то
как честному и благородному человеку постричься?