Если не будет честных старцев, то откуда взять архиереев?" Мнение
Иосифа Волоцкого превозмогло на соборе, и великий князь оставил дело, но
вопрос не затих, как увидим после.
   Кроме этих дел русская Церковь занималась при Иоанне III мерами для
исправления нравственности духовенства и для просвещения его; новгородский
архиепископ Геннадий, узнавши по опыту во время появления ереси
жидовствующих, как необходимо просвещение для поддержания православия,
поднял вопрос о необходимости училищ для духовенства.

                                   ГЛАВА XXVI

   КНЯЖЕНИЕ ВАСИЛИЯ ИОАННОВИЧА
 
 
   1. Отношения Василия к боярам и дело о разводе. Мы познакомились с
Василием Иоанновичем в то время, когда он вступил в борьбу за престол с
племянником своим Димитрием. Мы видели, что во время этой борьбы вельможи
стояли на стороне Димитрия, на стороне же Василия и его матери Софьи
стояли люди незначительные по происхождению и сану, дети боярские и дьяки;
видели также, что на стороне Василия стоял знаменитый противник
жидовствующих Иосиф Волоцкий. Василий восторжествовал; противная ему
сторона, лишенная вождей своих, Патрикеевых и Ряполовских, не могла по
смерти Иоанна III обнаружить никакого движения против Василия в пользу
Димитрия, и этот несчастный князь умер в тесном заключении в 1509 году. С
торжеством Василия, разумеется, должны были восторжествовать люди, бывшие
ему преданными во время жизни отца его; взявши престол с бою против
сильных врагов, против вельмож, Василий не мог питать к ним расположения,
должен был смотреть на них враждебно, удаляться от них; если вельможи
жаловались и на Иоанна III, что он переменил обращение с ними, и
приписывали перемену эту внушениям великой княгини Софьи, то еще больше
стали жаловаться на сына Софьи: по их отзывам, при Иоанне III было им еще
легко, Иоанн III еще советовался с ними и позволял противоречить себе, но
Василий не допускал противоречий и решал дела без бояр у себя в комнате, с
своими приближенными людьми, которыми были дворецкий Шигона Поджогин да
человек пять дьяков, хотя по форме дела были отдаваемы на обсуждение
совета из бояр, или, как тогда называли, думы. Таким образом, Василий, по
словам одного умного и наблюдательного иностранца, Гђрберштейна, кончил
то, что начато было отцом его, и властью своею над подданными превосходил
всех монархов в целом свете, имел неограниченную власть над жизнью,
имуществом людей светских и духовных; из советников его, бояр, никто не
смел противоречить или противиться его приказанию.
   Первое место между боярами занимал сначала князь Василий Холмский, но,
как видно, он пошел по следам Патрикеевых, потому что скоро был заключен в
тюрьму; боярину Берсеню отрезали язык за то, что он вздумал жаловаться на
великого князя и на перемены, произведенные, по его мнению, Софьею;
митрополит Варлаам был свергнут.
   Но был еще жив сын знаменитого отца и сам знаменитый своим высокоумием,
на которое жаловался Иоанн III, князь Василий Патрикеев, постриженный при
Иоанне III под именем Вассиана, прозвище ему было Косой. Великий князь
Василий, вероятно считая его безвредным для себя, позволил ему жить в
Москве, в Симонове монастыре, и ласкал его как старца умного, начитанного
и знатного по своему происхождению. Иночество не укротило Патрикеева, он
продолжал ожесточенную борьбу с Иосифом Волоцким, который не переставал
утверждать, что против оставшихся еретиков, жидовствующих, должны быть
приняты самые строгие меры. Монахи Кириллова и вологодских монастырей и во
главе их Вассиан Косой опровергали это мнение Иосифа. Иосиф умер в 1515
году; Вассиан Косой пережил его и продолжал воевать с его мнениями; так,
он продолжал утверждать, что монастырям не должно владеть селами, причем
нашел себе единомышленника в знаменитом Максиме Греке. Великий князь
Василий просил афонские монастыри послать ему ученого монаха, способного
исправить старые переводы церковных книг и сделать новые, и вследствие
этой просьбы приехал в Москву Максим, албанский грек, путешествовавший по
Европе, учившийся в Париже, Флоренции, Венеции. Максим оказал большие
услуги русскому просвещению:
   переводил, исправлял книги, писал против разных суеверий, против
сочинений, которые распространяли в народе разные сказки, наконец,
сблизившись с Вассианом Косым, писал о том, что не следует монахам владеть
селами. Но Максим и Вассиан не успели дать силы своему мнению, потому что
оба подверглись беде по делу о разводе великого князя.
   Великий князь Василий был женат на Соломониде из рода Сабуровых и не
имел от нее детей. Таким образом, престол должен был достаться после него
брату его Юрию Ивановичу. Но Василий жил очень недружно с этим братом и
считал его и другого брата, Андрея, неспособными к управлению государством.
   Кроме того, если люди, которые не любили Василия, радовались, что место
его заступит князь не столько строгий, умный и деятельный, то люди, всем
обязанные Василию, должны были ждать для себя большой беды в случае
беспотомственной смерти великого князя, ибо все преданные ему люди
возбудили к себе сильную вражду в людях, недовольных им, а в том числе и
вражду братьев великокняжеских.
   Между самыми преданными Василию людьми находился и митрополит Даниил,
взятый на митрополию из игумнов Иосифова Волоцкого монастыря и уже по
этому самому неприятный Вассиану Косому и всей его стороне. Даниил
разрешил великому князю развестись с Соломонидою и жениться во второй раз
на Елене Васильевне, дочери литовского выходца князя Глинского. Этот
поступок Василия, разумеется, возбудил новое сильное негодование в людях,
уже и прежде им недовольных; сильно вооружился против развода Вассиан
Косой, и Максим Грек его поддерживал.
   Лишившись благосклонности великого князя вследствие этого сопротивления
разводу, Вассиан и Максим были обвинены в церковных преступлениях и оба
заточены; Вассиан умер в заточении, Максим пережил и великого князя, и
митрополита.
   2. Войны с Литвою. Такова была в княжение Василия борьба партий,
служившая продолжением борьбы, начатой при отце его. Враги внешние
надеялись, что эта борьба будет сильнее, опаснее для Василия, и хотели
воспользоваться ею; великий князь литовский Александр и ливонский магистр
Плеттенберг ждали с часу на час известий об усобицах в Москве и держали
войско наготове.
   Но они обманулись в своих ожиданиях; в Москве все было тихо. Скоро сам
Александр литовский умер (в 1506 году), и Василий московский хотел
воспользоваться смертью бездетного зятя для мирного соединения Литвы и