православным вельможам и братствам, что не одобряет унии и не принимает в
ней никакого участия; обманывал и Потея с Терлецким, не приезжая к ним в
назначенное время на совещания.
   Но ему нельзя было долго хитрить: князь Острожский выдал послание ко
всем православным, в котором в сильных выражениях обличал митрополита и
епископов в отступничестве от православия; западная Россия волновалась;
видя это, король Сигизмунд спешил покончить желанное для него дело унии:
   Потей и Терлецкий в конце 1595 года отправились в Рим и там от имени
митрополита и своей братьи, епископов, били челом папе, чтоб принял
русскую Церковь под свою верховную власть.
   5. Брестский собор 1596 года. В Риме торжествовали воссоединение
русской Церкви, а в Варшаве на сейме 1596 года князь Острожский с другими
православными депутатами требовал свержения епископов Потея и Терлецкого
за то, что самовольно подчиняли русскую Церковь папе. Наконец для
окончательного решения дела созван был собор в Бресте в октябре 1596 года.
Но здесь православные и принявшие унию архиереи не соединились в общем
совещании: три раза православные посылали приглашать к себе митрополита и
его соумышленников, но они не пришли. Тогда православные, находившиеся под
председательством уполномоченного константинопольским патриархом экзарха,
грека Никифора, объявили митрополита и всех епископов-униатов лишенными
своего сана и поклялись не отступать от восточной Церкви. В то же самое
время Рагоза с своими сообщниками предал проклятию духовенство, оставшееся
верным православию.
   6. Борьба православных с униатами и католиками; распространение
просвещения.
   Так произошла уния или, лучше сказать, разделение западнорусской Церкви
на православную и униатскую. Русские люди, оставшиеся верными вере
отцовской, подверглись гонению: православные церкви запирались; в селах
паны отдавали их на откуп жидам, так что крестьянин, чтоб крестить ребенка
или похоронить мертвого, должен был прежде идти к жиду, который за деньги
отпирал ему церковь. Но это гонение, борьба, которую русские люди должны
были вести за свою веру и народность с врагом, сильным не одними
материальными средствами, возбудили нравственные силы их.
   Так как униаты и католики действовали и пером против православия, то
православные начали защищаться тем же оружием, издавать книги в пользу
православия, против унии и католицизма, вследствие чего явилась обширная
полемическая литература; чтоб вести с успехом эту борьбу пером, русские
люди увидали необходимость призвать на помощь науку и потому начали сильно
стараться о распространении школьного образования; братства усилили свою
деятельность. Еще в 1594 году братство киевской Богоявленной церкви завело
школу; школа эта сгорела в 1614 году, но в следующем 1615-м богатая
женщина Анна Тугулевичевна возобновила ее на свой счет; самым ревностным
покровителем и распространителем этой школы сделался с 1631 года Петр
Могила, сын молдавского воеводы, сперва архимандрит Киево-Печерской лавры,
а потом и митрополит киевский: на его счет молодые люди, миряне и монахи,
были отправлены во Львов, Рим и другие иностранные города, славные своими
академиями, чтоб потом быть наставниками в киевской школе.
   Как лучшие люди западной России понимали свою обязанность в тяжелое
время гонения, всего лучше видно из акта, названного Советованием о
благочестии (1621 год), где определено: епископы должны проповедовать
правую веру, покаяние и благочестивые дела, обходя домы благородных,
посылая учеников своих учить в церквах, не дожидаясь, чтоб к ним
приходили, кланялись или что-нибудь приносили. Должны возбуждать и
приготовлять к мученичеству как самих себя, так и народ. Писать и печатать
в защиту благочестия книги; противникам возражать письменно, но только
посоветовавшись с другими, потому что между русскими разномыслие, а у
противников крепкое убеждение в своих верованиях и злоба в сердцах на
русских. В церквах каждое воскресенье и праздник должна быть проповедь.
Учреждать по городам школы и братства.
   Вызвать с Афонской горы знаменитых русских отшельников, а из России
посылать на Афон как в школу духовную.
   7. Казаки и их восстания против польского правительства. Но
одновременно с этим напряжением нравственных сил западнорусского общества,
одновременно с этою борьбою пером и словом шла борьба материальная: ее
вели казаки.
   Западные, малороссийские казаки, признававшие над собою власть
польского правительства и носившие в восточной России название черкас,
отличались точно таким же характером, как и восточные, московские казаки.
   Они разделялись на городовых казаков, носивших и названия по городам,
например полк Переяславский, Черкасский, Миргородский и т. д., и на
запорожцев, живших за Днепровскими порогами, в укрепленном местечке,
называвшемся Сечью, и управляемых кошевым атаманом. Городовые были более
под руками правительства; запорожцы же признавали только по имени его
власть и вели одинакий образ жизни с донскими казаками. Кошевой атаман и
подчиненные ему куренные атаманы выбирались вольными голосами; свободное
от походов время казаки проводили в звериной или рыбной ловле и в
пирушках; женщины не допускались в Запорожье.
   Между Запорожьем и Доном была тесная связь: казаки из Запорожья
свободно переходили на Дон и жили там иные лет по осьмнадцати, и живало их
на Дону человек по 100; в Запорожье донских казаков было также очень
много. Мы видели деятельность казаков в Московском государстве в смутное
время, видели, как они ссорили Москву с Турциею при Михаиле.
Малороссийские казаки своими своевольными нападениями на турецкие берега и
громлением турецких кораблей на Черном море точно так же ссорили Польшу с
Турциею, но для Польши эта ссора была опаснее по близости границ ее к
границам турецким.
   Вот почему Польское государство начало стремиться подчинить казаков
своим требованиям; эти требования состояли в том, чтоб казаков было
ограниченное, известное правительству число и чтоб старшина казацкий
находился в непосредственной зависимости от правительства, которое должно
распоряжаться всеми движениями казаков. Но казаки не хотели подчиниться
этим требованиям; отсюда в конце XVI и в XVII веке мы видим ряд казацких
восстаний. Но эти казацкие восстания против Польского государства имели
другой исход, чем восстания казаков на востоке против Московского
государства. Польское государство носило в себе глубокую рану, которая
растравлялась все более и более: то была религиозная борьба вследствие
унии, сильное гонение, которому подвергались православные, в соединении с
тяжким состоянием, в котором находилось низшее, земледельческое сословие.
   В каком положении находились крестьяне, всего лучше видно из того, что
паны имели обыкновение отдавать свои населенные земли в аренду жидам с