Отрок несчастный, - увы! - если рок суровый ты сломишь,
 Будешь Марцеллом ты17.

V. (1) Он получил имя Александра18 потому, что родился в храме, посвященном
Александру Великому в городе Арке19, так как случилось, что отец его вместе
с женой пришли сюда в день праздника Александра для выполнения религиозных
обрядов20. (2) Доказательством этого служит то обстоятельство, что день
рождения этого Александра, сына Маммеи, приходится на тот день, когда умер
тот великий Александр21. (3) Он отказался от поднесенного ему сенатом имени
Антонина, хотя он был ближе связан родством с Каракаллом, чем тот подложный
Антонин22. (4) Ведь как рассказывает Марий Максим в жизнеописании Севера,
последний, еще в бытность свою частным человеком и не занимая достаточно
высокого положения, взял себе в жены знатную восточную женщину23, гороскоп
которой, как он узнал, указывал на то, что она будет женой императора. В
родстве с ней был этот Александр, которому действительно двоюродным братом
со стороны матери приходился Варий Гелиогабал. (5) Отказался он и от имени
Великого, которое было ему предложено по решению сената, словно новому
Александру Македонскому.

VI. (1) Важно прочитать ту речь, в которой он отказался от поднесенного ему
сенатом имени Антонина и Великого. Но прежде чем приводить ее, я перечислю
возгласы сената24, которыми сопровождалось принятие постановления. (2) Из
городских ведомостей25: "Накануне мартовских нон26, когда сенат в
многочисленном составе собрался в курии (т. е. в здании храма, посвященного
Согласию)27 и туда был приглашен Аврелий Александр Цезарь Август для
участия в заседании и когда он сначала отказался прийти, так как знал, что
речь будет идти о присвоении ему почестей, но затем все же пришел,
раздались возгласы28: (3) "Добродетельный Август, да хранят тебя боги!
Император Александр, да хранят тебя боги! Боги дали нам тебя, боги да
сохранят тебя! Боги вырвали тебя из рук грязного человека, боги да продлят
твои дни! (4) И ты пострадал от грязного тирана, и ты скорбел о том, что
жил такой грязный и непристойный человек! Боги истребили его, боги
сохранили тебя! Распущенный император правильно осужден! (5) Счастливы мы
властью твоей, счастливо государство! Распутного императора на страх
другим29 тащили крюком, развращенный император поделом наказан, запятнавший
почетные звания законно наказан! Бессмертные боги да даруют Александру
долгую жизнь! Здесь проявил себя суд богов.

VII. (1) И когда Александр благодарил сенаторов, раздались возгласы:
"Антонин Александр, да хранят тебя боги! Антонин Аврелий, да хранят тебя
боги! Антонин Пий, да хранят тебя боги! Мы просим, прими имя Антонина! (2)
Согласись - в угоду хорошим императорам - называться Антонином! Очисти ты
имя Антонинов! То, что он обесславил, ты очисти! Восстанови блеск имени
Антонинов30! (3) Да узнает себя кровь Антонинов! Отомсти за обиду Марка!
Отомсти за обиду Вера! Отомсти за обиду Бассиана31! (4) Хуже Коммода один
только Гелиогабал - он не император, не Антонин, не гражданин, не сенатор,
не благородный, не римлянин! (5) В тебе спасение, в тебе жизнь! Чтобы было
отрадно жить, Александру - жизнь Антонинов32! Чтобы было отрадно жить, да
зовется он Антонином! (6) Храмы Антонинов33 да освятит Антонин! Да победит
парфян и персов Антонин! Священное имя да примет святой! Священное имя да
примет чистый! Имя Антонина да признают боги, честь Антонинов да сохранят
боги! В тебе все, через тебя все! Будь здрав, Антонин!".

VIII. (1) После этих возгласов - Аврелий Александр Цезарь Август:
"Благодарю, отцы сенаторы, не только за то, что произошло сейчас, но и за
имя Цезаря, за спасение моей жизни, за присвоение имени Августа, за звание
великого понтифика, за трибунские полномочия и проконсульскую власть. Все
это вы передали мне в один день, чему раньше не было примера"34. (2) Когда
он это говорил, раздавались возгласы: "Это ты принял, прими и имя Антонина!
Пусть удостоится этого сенат, пусть удостоятся этого Антонины! (3) Антонин
Август, да хранят тебя боги! Да сохранят тебя боги как Антонина! Пусть имя
Антонина вновь появится на монете! Да освятит Антонин храмы Антонинов!" (4)
Аврелий Александр Август: "Прошу вас, отцы сенаторы, не ставьте меня в
необходимость вступить в такое соревнование, принуждая меня быть достойным
столь великого имени; ведь это имя, даже когда оно является чужим, уже само
по себе кажется обременительным. Такие выдающиеся имена давят. (5) В самом
деле, кто назовет немого Цицероном? Невежду - Варроном? Нечестивца -
Метеллом?35 И-да отвратят это боги - кто потерпит, чтобы самым блестящим
саном был облечен человек, не доросший до имен, которые он носит?". Снова
такие возгласы, какие приведены выше.

IX. (1) Император опять сказал: "Сколь велико было имя или, вернее,
божественное прозвание Антонинов, это помнит Ваша милость. Если говорить о
благочестии - кто праведнее Пия? Если об учености - кто мудрее Марка? Если
о незлобивости - кто простодушнее Вера?36 О храбрости - кто храбрее
Бассиана? (2) О Коммоде я не хочу упоминать, так как он был хуже других уже
тем, что, отличаясь такими нравами, носил имя Антонина. (3) Диадумен же не
имел ни времени, ни достаточно зрелого возраста37, чтобы проявить себя, и
получил это имя скорее благодаря проискам отца"38. (4) Снова те же
возгласы, какие приведены выше. Император опять сказал: "Вы, отцы сенаторы,
конечно, помните общие стенания в недавнем прошлом, когда этот грязнейший
не только из двуногих, но и из четвероногих39 чванился именем Антонина и в
то же время своей позорной жизнью и роскошью превзошел Неронов, Вителлиев,
Коммодов: в кружках простого народа и знатных людей все в один голос
говорили, что грешно называть его Антонином, что эта язва бесчестит столь
великое имя". (5) При этих его словах раздались возгласы: "Да отвратят боги
это зло! Под твоей властью мы этого не боимся! Относительно этого мы под
твоим водительством спокойны! Ты победил пороки, победил преступления,
победил позор! Ты украсишь имя Антонина. (6) В тебе мы твердо уверены, мы
предвидим доброе! С детства твоего мы ценили тебя, ценим тебя и сейчас!".
(7) Опять император: "Я, отцы сенаторы, боюсь принять это всеми чтимое имя
не потому, что опасаюсь, как бы в дальнейшей своей жизни я не предался этим
порокам, и не потому, что стыжусь этого имени, но прежде всего потому, что
мне не хочется принимать имя чужой семьи, а затем и потому, что, я уверен,
оно будет обременять меня". Когда он это говорил, раздавались такие же
возгласы, какие приведены выше.

X. (1) Он опять сказал: (2) "Ведь если я приму имя Антонина, то я могу
принять и имя Траяна, могу - и Тита, могу - и Веспасиана". (3) Когда он это
говорил, раздавались возгласы: "Имя Антонина - то же, что и имя Августа!".