Председатель. Но надо полагать, что доложили.
  Хабалов. Думаю, что доложил. Но хоть под присягу меня ведите, я не
могу точно сказать - я не помню.
  Председатель. Вы говорите: Протопопов довольно необстоятельно доложил
о событиях дня. Какой был вывод в речи Протопопова - какое его предложение?
  Хабалов. Опять-таки этого не могу вам доложить. Ну, словом,
Протопопов стоял здесь эа то, чтобы беспорядки были прекращены вооруженною
силою... по-моему, такой смысл...
  Председатель. Перед ним высказался Риттих и некоторые другие министры
на тему о том, что Дума и даже умеренные ее кгуги - не Родичев и Некрасов,
а другие - недовольны министерством и не желают с ним работать. Вы,
конечно, знаете, что главным образом это касалось Протопопова. Не можете
ли вы нам сказать, каково было отношение Протопопова к таким речам этих
министров?
  Хабалов. Я должен вам оказать, что Протопопов говорил несколько
раз... я ожидал, признаюсь, что Протопопову следовало бы сказать: "Я
ухожу" - по-моему, так, но такого слова я не слыхал.
  Председатель. Вы долго были на этом заседании?
  Хабалов. Я думаю, часа два...
  Председатель. До его конца?
  Хабалов. Нет, я уехал до конца. Я видел, собственно, что я буду
присутствовать в заседании Совета Министров, где будут говорить об
отставке министерства. При чем же я тут? А между тем - было три часа
ночи''...

  Донесение охранного отделения.
  Четвертый участок Нарвской части.
  "За день в районе участка толпа подростков отобрала ключи от
нескольких моторных вагонов трамвая. По наблюдению полиции в этих случаях
можно предполагать снисходительную податливость со стороны самих
вагоновожатых".

  Дневник Николая П:
  "25 ф. суббота.
  Встал поздно. Доклад продолжался полтори часа. В 2 1/2 заехал в
монастырь и приложился к иконе божьей матери. Сделал прогулку по шоссе на
Оршу. В 6 ч. пошел ко всенощной. Весь вечер занимался".

  С утра 25-го все заводы Охты не работали. Военные, химические,
выпускающие взрывчатку. Все.
  Население Охты вышло на улицы.
  В водоворотах толпы возникали митинги.
  Полицейские патрули, шныряя повсюду, еще пытались по старой привычке
разогнать гигантские толпы, но сами тонули в людской массе. Толпа
выбрасывала их сильно помятыми, иногда без оружия, но с синяком под глазом.
  Казаки, нагло посматривая по сторонам, вдруг приподнимались на
стременах, бросали коней вскачь и, размахивая нагайками, проносились по
улице. Трогать большие толпы рабочих они опасались, отыгрываясь на
случайных прохожих и детях.
  Шпики и переодетые городовые высматривали особо активных
"бунтовщиков" - которые иногда их узнавали и жестоко били.
  К вечеру все выходы в город были перекрыты. На мосту Петра Великого,
на набережной Невы стояли отряды пехоты. Охту изолировали от Петрограда.
Никто не знал, что происходит в городе. О происходящих там событиях
охтенцы могли только догадываться, слыша выстрелы.
  Неизвестность порождала беспокойство.
  Провокаторы пустили слух будто, если рабочие не прекратят забастовку,
власти взорвут пороховые заводы.
  Нескольким рабочим удалось днем пробраться через заставы. Они
сообщили, что Питер заполнен демонстрантами, войска и полиция выведены на
улицы с оружием. Наступившую ночь рабочий класс Охты встретил нн улицах у
костров.
  На набережной Невы, возле больницы Елизаветинской общины стояли
казаки. Своим видом добавляли рабочим ненависти к монархии. То и дело
слышались громкие насмешки и свист в адрес "опоры трона". Дети, осмелев,
подбегали поближе и бросали в казаков снетки. Все видели, что их эта
храбрость злила не на шутку, им хотелось бы пройтись нагайками по детским
головам, но черное, мрачное грозное, колеблющееся на улицах море рабочих
не давало им возможности отвести душу.
  У одного из костров пожилой рабочий рассказывал про "пятый год".
  - А казаки не смели трогать народ... и сам Витте чуть не на коленях
ползал перед Носарем, вот что было-то. Все виноваты эти псы чубатые, -
показал рабочий на казаков. - Кабы не ихние нагайки, так и до сей поры
Совет бы правил... Сволочи они, вот что!
  Все словно по команде повернули головы в сторону казаков. Осторожно и
медленно они приближались к рабочим. Кто-то взял головню из костра и
бросил eе в казаков.
  - Кажу! - раздался визг.
  - Я те, холуй, дам "кажу"! Бей их!
  - Бей!
  - На казаков!
  - Бить!
  - Долой!
  Раздался рев, свист, все море людей зашевелилось и стремительно
бросилось на казаков. Они остановились, мгновение колебались и, повернув
коней, бросились наутек.
  - Удрали сволочи!
  - Трусы!
  - Да куда же храбрость-то ихняя девалась?
  - Видно, не так страшен черт...
  Рабочая Охта праздновала свою первую победу.



  26 февраля 1917 года


  Листовка Петербургского Комитета большевиков 26 февраля 1917г.
  "Российская Социал-демократическая Рабочая Партия.
  Пролетарии всех стра, соединяйтесь!