или, наоборот, ее  получения,-- и  в  зависимости от выбора концепции решает
вопрос  о  моменте заключения договора.  Такой  подход покажется английскому
юристу слишком  абстрактным;  для  того,  чтобы  определить  дату  или место
заключения договора, могут  быть  использованы в зависимости  от  конкретных
обстоятельств самые различные нормы.
     Также и  в области  деликтной  ответственности  в Англии не установлены
общие принципы, подобные  тем, которые имеются в европейских кодексах, в том
числе  во  французском   Гражданском   кодексе.   Различные  виды  виновного
причинения  вреда,  различные  обстоятельства,  при  которых нанесен  ущерб,
регламентируются  каждый  своими  собственными  нормами.  Английские  юристы
игнорируют общее  понятие  вины  и  имеют  дело  лишь  с  различными  видами
неправомерного поведения,  разными  фактическими  составами  (torts), и если
речь  идет  о  таком составе,  характеризуемом наличием  вины,  то  ставится
вопрос,  существовала  ли при  данных обстоятельствах обязанность  ответчика
соблюдать   должную   осторожность.   Если   речь  идет  об  ответственности
собственника земельного участка, применяются различные  нормы в  зависимости
от того, имел или не имел потерпевший право находиться на  этом участке, был
ли  он приглашен ответчиком, взрослое лицо потерпевший или ребенок,  связано
ли  причинение  вреда  с  обработкой  земли и  т. д.  Учитывается не  только
различие в  типе  деликтов, но также и  характер  вреда -- материальный  или
моральный.  Характерно,  что  понятия  вины  и   вреда  труднопереводимы  на
английский язык, а ключевое понятие английского деликтного права--это убытки
(damages).
     Общие формулы наших кодексов воспринимаются английскими юристами скорее
как моральные предписания, а не нормы права как  таковые. Сама же английская
правовая  норма  связана  с  казуистикой,  которая  подчас  становится такой
сложной и ухищренной, что требуется разъясняющее вмешательство законодателя.
     322. Открытая система и замкнутая система. Приведенные выше рассуждения
очень важны для понимания английского  права и  методов английских  юристов.
Правовые   системы   романо-германской   правовой  семьи  образуют  стройный
ансамбль,  "замкнутые  системы",  где  любой  вопрос  может  и  должен  быть
разрешен, по крайней мере теоретически, путем "толкования" действующей нормы
права. Английское право  --  "система  открытая":  оно выступает как  метод,
который позволяет  разрешить  любой вопрос, но не содержит  норм, подлежащих
применению  в  любых  обстоятельствах.  Техника  английского  права  не есть
техника  толкования правовых норм; она заключается  в том,  чтобы, исходя из
legal rules, ранее принятых,  установить норму,  может быть  новую,  которую
следует  применить  в данном случае. Эта процедура  осуществляется на основе
фактических  обстоятельств  данного  дела, с  тем чтобы  установить различие
между  данным  случаем и  делом, рассматривавшимся в  прошлом. Новому случаю
соответствует (должна соответствовать, по мнению английского юриста) и новая
норма.  Функция судьи заключается в осуществлении правосудия;  он  не должен
формулировать  общие  положения, выходящие  по  своему  значению за  пределы
рассматриваемого судом  спора. Английская концепция legal rule, более узкая,
чем французское понятие нормы права, объясняется исторически тем фактом, что
общее право формировалось  судьями, оно тесно связано  не с толкованием, а с
техникой отличий, которая и составляет метод английского права.
     323. Характер законодательной нормы. С различием  концепций нормы права
в Англии и на  континенте  связаны и другие важные  вопросы. Отсюда следует,
например, что для англичанина норма, принятая законодателем, носит особый, в
известной  мере  даже анормальный характер, как  нечто извне  привносимое  в
право.  Как  ни  старается английский  законодатель конкретно  формулировать
нормы, сделать их как  можно  более казуистичными,  он, за  исключением  тех
случаев, когда  ограничивается внесением поправок в общее право, действует в
иной плоскости, чем суды, и  для  того,  чтобы сформулированные им положения
могли быть полностью восприняты английским правом, они должны быть применены
и подтверждены  (иногда в измененном виде)  судами в  условиях, обычных  для
выработки  общего  права. Это положение  очень важно, так как оно влечет  за
собой  если  не  теоретически,   то  фактически  невозможность   кодификации
английского права на романский манер.
     Можно констатировать, что  в различных странах  общего права, где  была
проведена кодификация по французскому образцу (в США или в Индии),  принятые
кодексы  не  стали  такой же  правовой  базой,  какой являются на континенте
наполеоновские кодексы.
     Укоренившееся  в   Англии  понимание  правовой  нормы  породило  особые
трудности тогда, когда закон  и  административный  акт  стали инструментами,
используемыми в целях  социальной  трансформации. Как правило,  закон  и акт
устанавливают  лишь руководящие принципы и  стандарты поведения, представляя
управляющим   и   контролирующим   органам   достаточно  широкие   оценочные
правомочия. Английские суды пришли  к тому, что в данной связи их толкование
законов и  регламентов должно отличаться  от традиционного. В конечном итоге
оно  окажется  во  многом  похожим  на  то,  что происходит  на  континенте.
Уменьшается  контроль,  который  суды  --  единственная  инстанция,  могущая
решать, что есть право,-- осуществляют в отношении актов "квазиюридического"
характера.
     324.   Инфляция  права.  Благодаря  прецедентной  системе  нам  нередко
представляется, что в Англии происходит  настоящая  инфляция права.  В своем
желании свести право  к ряду принципов мы,  вероятно, в  некоторых  вопросах
предоставили слишком  большую свободу  судейскому  усмотрению, полагая,  что
доктрина или  законодательство не  может снизойти до рассмотрения конкретных
фактов.
     Французское  право предстает  перед англичанином  как  бы  состоящим из
отдельных кадров, внутри которых легко можно производить изменения способом,
мало  благоприятствующим  устойчивости   правоотношений.   Английское  право
оставляет  противоположное   впечатление.   Оно   перегружено   юридическими
дефинициями  и  решениями  мелких  вопросов,  которые,  казалось  бы,  более
правильно оставить на  усмотрение  судей в каждом конкретном  случае,  а  не
возводить в прецедент.
     По  английскому праву, закон  может в  различных  случаях предоставлять
судье "дискреционные полномочия". Но эта общая формула прикрывает совершенно
иное  положение,  нежели  то, что  скрывается  за  ней  в  романском  праве.
Законодательная формула лишь тогда приобретает значение в глазах английского
юриста,   когда   определенное   количество  норм   судебного  происхождения
зафиксирует,   как  именно  судья  должен  использовать  свои  дискреционные
полномочия. Регламент  Высокого  суда Англии ограничился кратким  указанием,
что судьи этого суда имеют полные дискреционные полномочия в решении вопроса
о судебных издержках.  Данное  лаконичное  положение  было  затоплено волной
постановлений   и   приговоров,   объяснявших,  как  должны   осуществляться
дискреционные полномочия.  Новый  специальный регламент по  вопросу судебных
издержек систематизировал  в 1959 году эту судебную практику,  сформулировав