записях      П.В.Киреевского,      П.И.Якушкина,      В.И.Даля,
А.Н.Афанасьева, Д.К.Зеленина, Н.Е.Ончукова, братьев Соколовых и
других.
     Собиратели  и  исследователи  русского   фольклора   тонко
чувствовали   сексуально-космическую  направленность  запретной
народной поэзии и прозы.  Применительно  к  специфике  Русского
Севера   это   было   суммировано   этнографом   Александром
Исаакиевичем   Никифоровым   (1893   --   1942):   "Мир   и
человеческая  жизнь полны сексуальности... Пол -- та внутренняя
солнечная энергия, которая и творит и поддерживает  все  живое.
Но  эротика  --  это  отраженный солнечный свет. Эротика -- это
болезненное   лунное   сияние,    иногда    красивое,    иногда
жутко-зловещее,  но всегда не греющее и иногда ведущее к ужасам
ночных мраков  и  тайн.  И  любопытно,  что  северная  древняя,
насыщенная  до  отказа  солнечной  сексуальностью, совсем почти
чужда лунной эротики"91.
     Впрочем,    выводы    относительно    сексуально-солнечной
ориентации  северян  понять  нетрудно.  Солнце  на Севере -- не
просто дневное светило, оно знаменует возвращение тепла и жизни
после  продолжительных  зимних  ночей.  Но  видится  и  другое:
древняя  борьба  между  солнечным  и  лунным  культами  в эпоху
распада доиндоевропейской этнокультурной  общности,  что,  быть
может,   наложило   отпечаток   на  традиции  Русского  Севера.
Победивший солнечный культ древних праариев до сих  пор  жив  в
обычаях,  народных  верованиях  и  устном творчестве их далеких
потомков.
     Вернемся  вновь  к  каменным  мегалитам,  распространенным
повсюду  в  Евразии  --  от Кавказа до Алтая. Так, в Абаканской
степи была целая  аллея  из  десятков  циклопических  менгиров,
олицетворяющих  мощное  мужское  начало  (впоследствии они были
развезены  по  музеям).  В  Армении   культовые   камни-фаллосы
встречаются в натуральном исполнении.
     Известна  еще  одна  разновидность  каменных сооружений --
сейды.  Их  особенность  --   водруженный   на   вершине
дополнительный  камень.  Возникновение  подобных  нерукотворных
скульптур  геологи  пытались  объяснить   результатами   таяния
ледника:  над  вмороженным  в  лед каменным столбом оказывается
валун, после стаивания льда он, дескать, опускается и  остается
на  вершине столба. У саамов -- самого северного народа Европы,
издревле обитающего  здесь,  несмотря  ни  на  какие  природные
катаклизмы  и  климатические отклонения, -- сейды испокон веков
являются объектами поклонения, им приписывается магическая сила
и даже способность летать.
     Конечно, поклоняться можно и камням самим по себе  --  для
этнографов это не в новинку. Но вот что интересно: у российских
саамов  есть  священный  сейд, на вершину которого водружены --
один на другой -- несколько камней (рис. 82), что уже никак  не
припишешь     капризам    тающего    ледника.    Следовательно,
напрашивается иное объяснение: поклонение сейдам  --  отголосок
древних   верований   строителей   мегалитических   сооружений.
Подтверждением тому  могут  служить  точно  такие  же  "сейды",
обнаруженные   российскими   археологами  на  Памире  в  начале
нынешнего столетия. Испокон веков  священные  камни  служили  у
горных  таджиков объектами суеверного почитания, им поклонялись
и приносили жертвы в соответствии с традициями  предков.  Ислам
оказался  не  в состоянии вытеснить древний культ. Некоторые из
священных камней представляют собой поставленные друг на  друга
хорошо  подогнанные скальные обломки достаточно правильных форм
(возможно, искусственно обтесанные) или  же  груды  булыжников,
наваленных  на  большой  валун (см. фото в кн.: Бобринской А.А.
Горцы верховьев Пянджа: Очерки быта по  путевым  заметкам.  М.,
1908.  Табл.  XIV  --  I,  XX  --  2).  Но  и  это  еще не все.
Свидетельствует  геолог  Ариадна  Готфридовна  Кондиайн  (сноха
Александра    Кондиайна,   обосновавшего   маршрут   экспедиции
Александра  Барченко  и  участвовавшего  в   ней   в   качестве
астрофизика  --  отрывок из его дневника приводился в Прологе):
"Я  много  лет  проработала  на  Русском  Севере  и   знаю:   в
Приполярном  Урале  немало  гор,  на  вершине которых водружены
огромные одиночные камни" (об этом она поведала автору в личной
беседе). Аналогом составных каменных сооружений,  отмеченных  у
саамов,   памирских   таджиков   и  других  народов,  выступают
гигантские  истуканы  острова  Пасхи,  на   их   головы   также
водружались    огромные    каменные    навершия,   впоследствии
сброшенные. В эпоху, соответствующую по  современной  номинации
Каменному  веку, сейды занимали место в одном ряду с менгирами,
дольменами, кромлехами -- их эзотерический смысл раскрыт  выше.
Как  и  все прочие мегалитические объекты, сейды в прошлом были
связаны с культом Бога Камня (или Прото-Гермеса).
     Вообще же лопарский (саамский) сейд --  это  прежде  всего
дух  (или  же  нераспознанное  природное  явление?).  Обычно он
поселяется в камне. Но совсем не  обязательно.  Описано  немало
сейдов  --  обитателей  деревянных предметов или же сделанных в
виде деревянных идолов. Еще в ХVII веке шведский путешественник
Иоганн  Шеффер  в  фундаментальном  труде  "Лаппония"  описывал
лопарские  сейды,  сделанные  из  березы.  В  ХIХ  веке о самом
процессе изготовления сейда-идола из деревянного комля подробно
рассказал  известный  финский  этнограф  и  лингвист  Александр
Кастрен.
     И  наконец,  имеется  еще  один тип каменных изваяний. Это
хорошо  известные  каждому  так  называемые   "каменные   бабы"
("бабами" они могут считаться весьма условно, так как среди них
встречаются  мужские "особи" с подчеркнуто выраженными мужскими
гениталиями) (рис.83). Раньше их присутствие отмечалось повсюду
(и не только в России, а по всей территории Евразии -- от Южной
Франции до границ Китая и Монголии).  Но  постепенно  они  были
беспощадно  изничтожены  (в  основном по наущению церкви -- как
языческие бесовские истуканы). Там, где  их  в  XVIII  веке  во
множестве  видел  знаменитый  географ  и путешественник Петр
Симон Паллас (1741 -- 1811), они уже  отсутствовали  спустя
столетие.   По   свидетельству   русского  этнографа  Вадима