его     имени      претерпели      значительные      изменения.
Специалисты-египтологи  до сих пор спорят, как имя Бога звучало
на  самом  деле   (русское   Тот   происходит   от   латинского
Thoth),   а   некоторые  египтологи  производят  его  от
коптского  слова,  означающего  "северный   ветер",   то   есть
соответствующего  греческому  Борею  (а здесь уж прямая связь с
Гипербореей). Дошедшие изображения Тота также  весьма  различны
-- от   канонического   ибиса  (позднейшая  версия)  до  сокола
(кобчика)97 (рис. 84) -- что вполне соответствует и древнейшему
тотемному смыслу,  и  астральной  традиции,  существовавшей  по
всему  миру,  -- отождествлять небесные светила Солнце и Луну с
соколом.  Кроме  того,  Тот-Сокол   --   несомненный   носитель
архаичных  тотемных  пережитков  и  отголосков  тех  древнейших
времен, когда сокол был символом многих родоплеменных  структур
доиндоевропейских  и досемитско-хамитских этнических общностей.
Между  прочим,  имя  Тот   неразрывно   связано   с   греческим
theos,  означающим,  как  хорошо  известно,  "Бог".  Это
доказал еще Джамбаттиста Вико (1668 --  1744),  один  из
первых  в  Новое  время  применивший  метод  историзации мифов.
По-египетски  имя  Тота-Гермеса  звучало  Теут  и  именно  оно,
согласно Вико, породило греческое theos98.
     Индоевропейская  и  семито-хамитская  мифология в конечном
счете восходят к единому источнику. Это прекрасно  понимали,  к
примеру,   в  Древнем  Египте  и  Элладе,  когда  отождествляли
египетских и греческих Богов,  называя  их  одними  и  теми  же
именами,   точнее,   к   одному  и  тому  же  Богу  применялось
одновременно  и  греческое  и  египетское  имя.  (Традиция  эта
сохранилась   и   в  древнерусской  литературе:  в  Ипатьевской
летописи Боги  с  греческими  именами  считаются  египетскими.)
Поэтому    и   неудивительно,   что   в   античных   источниках
недвусмысленно  намекается  на  участие  Гермеса  в  египетской
теогонии.  Причем участие его было решающим, и в конечном счете
он оказался стоящим у колыбели всех  главных  египетских  Богов
второго  поколения.  Эту  историю  подробно  излагает Плутарх в
известном  трактате  "Об  Исиде  и   Осирисе".   Суть   версии,
изложенной   Плутархом   (а,  надо  полагать,  он  опирался  на
недошедшие до нас первоисточники), вкратце такова.  Нут  (Небо)
тайно  сожительствовала  с  Гебом  (Землей).  Об  этом узнал Ра
(Солнце) и проклял ее, чтобы она не могла  родить  ни  в  одном
месяце.  Тут-то и вмешался Лунный Бог Тот (Месяц) -- Гермес. Он
влюбился в Богиню Нут (Небо) и стал ее супругом.  Чтобы  обойти
проклятие  Солнца-Ра,  Тот-Гермес  поступает,  как и полагается
Богу мудрости и хитрости. Он сыграл в  шашки  с  Луной-Селеной,
выиграл  у  нее пять дополнительных календарных дней и прибавил
их к тремстам шестидесяти дням египетского календаря. На  самом
же  деле,  как  было  показано выше, исправление календаря было
обусловлено тем, что прежний (полярный) календарь не вписывался
в условия новой африканской родины -- Египта, куда переселились
прапредки египтян и  родоначальницей  которых  была  несчастная
возлюбленная   Зевса  --  Ио.  В  итоге  возник  известный  нам
календарный год. Ра оказался посрамленным, а в пять сотворенных
из  лунного  свечения  дополнительных   дней   Гермес-Тот   дал
возможность  трехмужней  супруге произвести на свет пять Богов.
Это: 1) Осирис-Дионис -- Властелин всего; 2) Хороерис  (Старший
Хор)  --  Аполлон  (другой Хор -- младший -- тоже был солнечным
Богом, но только от брака Осириса и Исиды); 3) Сет  (погубивший
Осириса);  4) Исида-Соколица и ее сестра; 5) Нефтида -- Влажная
(откуда, кстати, происходит русское слово "нефть"). (Считалось,
что только Исида была дочерью Тота-Гермеса, а Осирис  --  сыном
Ра-Солнца).
     Не  вдаваясь далее ни в содержание трактата Плутарха, ни в
перипетии  древнеегипетской  мифологии,  --  отметим  лишь  две
параллели  с  русским  фольклором,  свидетельствующие  об общих
корнях  славянской  и  эллинско-египетской  мифологии.   Первая
напрашивающаяся  сама  собой  аналогия  между Гермесом-Тотом --
творцом календаря и русским владыкой годового цикла, чей  образ
сохранил    Владимир    Даль.    В    народном    представлении
календарно-упорядоченная стихия представала в  виде  волшебного
Старика-годовика  с его световыми птицами. В передаче Владимира
Даля народные поверья о хозяине циклического времени  предстают
в  следующем  варианте.  "Вышел  старик-годовик. Стал он махать
руками и пускать птиц. Каждая птица  со  своим  особым  именем.
Махнул  старик-годовик  первый  раз  --  и  полетели первые три
птицы. Повеял холод, мороз. Махнул старик-годовик второй раз --
и полетела вторая тройка. Снег стал таять, на полях  показались
цветы.  Махнул  старик-годовик  третий  раз  -- полетела третья
тройка. Стало жарко, душно, знойно.  Мужики  стали  жать  рожь.
Махнул  старик-годовик  четвертый  раз  --  и  полетели еще три
птицы. Подул холодный ветер, посыпался  частый  дождь,  залегли
туманы.  А  птицы  были  не  простые.  У каждой птицы по четыре
крыла. В каждом крыле по семи перьев. Каждое перо тоже со своим
именем. Одна половина пера  белая,  другая  --  черная.  Махнет
птица  раз  --  станет  светлым-светло, махнет другой -- станет
темным-темно".  Столь  причудливым  образом   трансформировался
образ  верховного  Бога  --  творца  мирового  круговорота -- в
народном сознании.
     Вторая аналогия  связана  с  историей  Осириса.  Злой  Сет
изготовил  красивый  сундук  по  росту Осириса и обманным путем
принудил  брата  лечь  в  этот  гроб;  крышка  была  немедленно
захлопнута, и Осирис оказался не в силах поднять ее. Этот сюжет
с  сундуком и крышкой удивительно совпадает с русской былиной о
смерти в каменном гробу богатыря Святогора. К тому же  и  имена
обоих     мифологических     героев     восходят    к    общему
доиндоевропейскому корню, означавшему "Свет-сияние": Осирис  --
(Осиянный) -- Свето(гор).
     Функции  Гермеса-Яра  однозначно прослеживаются у русского
Ярилы --  весеннего  языческого  Божества  с  гипертрофированно
подчеркнутыми  мужскими  половыми  признаками (подробнее см. во
2-й части). Русский Ярила олицетворял Солнечное Божество, в  то
время  как  его  прообраз  --  эллинский  Гермес  в поддающемся