они  достигли бы немалых успехов и почестей. Но, кто бы они ни были, встреча
с ними доставила мне большое удовольствие. Однако что они тащат?
     - Я  этого  и  боялся!  -  прорычал Дюгесклен. - Они хотят выкурить нас
отсюда  огнем,  если  не  удалось  прорваться.  Ни  одной промашки, лучники!
Клянусь святым Ивом, от наших добрых мечей теперь мало толку!
     Человек  десять - двенадцать ринулись вперед, каждый заслонясь огромной
охапкой  валежника.  Свалив  в  кучу  свой груз у дверей, они бросили на нее
горящие  факелы.  Дрова  были  политы маслом и мгновенно вспыхнули; длинные,
шипящие  языки  желтого  пламени  взвились над головами защитников крепости,
вынудив  их  отойти  на  второй  этаж.  Но  едва  они  туда  добрались,  как
оказалось,  что  деревянные  балки  и  доски  настила  уже  горят.  Упав  на
высохший,  источенный  червями  пол,  искра превращалась в тлеющий огонек, а
тлеющий  огонек  -  в  жаркое пламя. Воздух наполнился едким дымом, и пятеро
смельчаков  с  трудом  пробились  к  лестнице,  которая  вела  на самый верх
квадратной башни.
     Удивительная  картина  открылась  им  с  этой высоты. Куда ни глянь, до
самого  горизонта  раскинулся мирный край; волнистые долины, дремучие леса -
все  вокруг  было мягко и нежно посеребрено луной. Не видно было ни огонька,
ни  какого-либо  движения,  никаких признаков возможной человеческой помощи,
только  где-то  далеко  в холодном воздухе то слабее, то громче гудели удары
тяжелого  колокола.  Внизу  полыхало огромное яркое пламя, бушевавшее вокруг
замка  со  всех  сторон; две угловые башенки с оглушительным треском рухнули
на  их  глазах,  а сам замок казался теперь какой-то бесформенной грудой: из
каждого  его  окна,  из  каждой амбразуры выбивался огонь и валил дым. Среди
этого  моря  огня,  словно  последний  островок,  высилась черная, массивная
башня,  на  которой  они  стояли,  но  зловещий  рев  и  свист пламени внизу
показывали,  что  скоро  и от нее останутся только руины. У самого основания
лежал  квадратный  замковый двор, набитый кричащими и пляшущими крестьянами;
опьяненные  пролитой  кровью  и  жаждой  мести,  они подняли свирепые лица и
угрожающе  размахивали  кулаками.  Когда они увидели своих последних врагов,
которые  еще  остались  в  живых  и  смотрят на них с высоты башни, раздался
неистовый  взрыв  брани, криков и злобного смеха. Они продолжали обкладывать
основание  башни  валежником  и,  взявшись  за  руки  начали  плясать вокруг
пылающего  костра, выкрикивая бессмысленные слова, которые в течение долгого
времени служили призывным кличем жакерии:

                Перестаньте, ратники и стражники,
                Обирать мужика-простака!
                Жан-простак с давних времен
                Зовется он.

     Их   высокие,  пронзительные  голоса  заглушали  рев  пламени  и  треск
кирпичной  кладки,  казалось,  это  воют  волки,  которые  видят перед собой
добычу и знают, что теперь уже скоро ее настигнут.
     - Клянусь  эфесом, - сказал Эйлвард Джону, - сдается мне, что не видать
нам  Испании  в  этом  походе.  Я  очень  рад, что свою перину и ценные вещи
пристроил  у достойной женщины в Линдхерсте, пусть они ей и достанутся. Но у
меня  все-таки  есть еще тринадцать стрел, и клянусь тетивой, если хоть одна
пролетит   мимо  цели,  я  заслужил  свою  гибель!  Первую  -  в  того,  кто
размахивает  шелковым  платьем миледи. Попал, слава тебе, господи, хоть и на
ладонь  ниже,  чем метил. Теперь в того негодяя - на пике у него отрубленная
голова.  Ага!  Прямо  в  точку,  Джон.  Да  и  ты  не зеваешь, Джон! Негодяй
свалился  прямо  в огонь! Но прошу тебя, Джон, пускай стрелу мягко и отучись
дергать тетиву, такая привычка пошла не впрок многим хорошим стрелкам.
     Пока  оба  лучника  без промаха стреляли в толпу, Дюгесклен, его жена и
сэр Найджел совещались о том, как избежать уготованной им страшной участи.
     - Странный  конец  для человека, который уцелел в стольких жарких боях,
-  сказал  французский  воин.  - Мне-то все равно, какой смертью умереть, но
сердце  разрывается,  как  подумаю,  что  ее  должна  разделить  моя дорогая
супруга!
     - Что  ты,  Бертран, ведь и я не боюсь смерти. Мое единственное желание
- умереть вместе с тобой!
     - Достойный  ответ,  прекрасная  дама!  -  воскликнул  сэр Найджел. - Я
уверен,  что  и  моя  жена  ответила  бы  так же. Мне по крайней мере выпало
счастье  жить  в  такие  времена,  когда  можно  завоевать  немалую  славу и
встретиться   со  многими  доблестными  рыцарями  и  джентльменами.  Но  что
случилось, почему ты дергаешь меня за рукав, Аллейн?
     - Простите,  достойный  лорд,  но  вон в том углу две огромные железные
трубы  и  много  тяжелых  шаров, видно, это те самые бомбарды, про которые я
слышал.
     - Клянусь  святым  Ивом,  ты  прав!  - воскликнул сэр Бертран, шагнув в
нишу,  где  стояли неуклюжие машины. - Это действительно бомбарды, к тому же
внушительных размеров. Мы можем выстрелить вниз.
     - Это  из  них-то  стрелять?  -  откликнулся  Эйлвард с презрением, ибо
неминуемая  опасность  уничтожает  все сословные различия. - Как же целиться
из этих дурацких игрушек, и разве они могут причинить вред?
     - Я  покажу  вам,  как,  -  ответил сэр Найджел, - ведь тут еще большой
ящик  с  порохом, и если ты, Джон, поднимешь его, я покажу, что надо делать.
Иди  сюда,  вон  там  вокруг  огня  собралась  самая густая толпа. А теперь,
Эйлвард,  наклони  голову  и  посмотри  на  то, что люди считали бабушкиными
сказками,  когда мы только принялись за военную науку. Сними крышку, Джон, и
бросай ящик прямо в огонь!
     Раздался  оглушительный  грохот,  вспыхнуло голубоватое пламя, огромная
четырехугольная   башня   дрогнула   и   затряслась   до  самого  основания,
раскачиваясь,  как  тростник  на  ветру.  Защитники  крепости, ошеломленные,
оглушенные,  вцепились,  чтобы не сорваться, в треснувший парапет и смотрели
на  летевшие  мимо  них  огромные  камни,  горящие балки, искалеченные тела.
Когда  они  наконец  стали  на  ноги, то обнаружили, что башня покосилась, а
сами  они с трудом удерживают равновесие на покатой площадке. Поглядев вниз,
они  увидели,  какие  ужасные  разрушения  причинил  взрыв. Земля у ворот на
протяжении  сорока  ярдов  была  черна  от корчившихся в предсмертных муках,
вопящих  людей,  которые  судорожными усилиями пытались подняться, но падали
снова,  метались, обожженные и ослепленные, в горящей, изодранной одежде. Их
товарищи,  находившиеся  за  этим  кольцом  смерти,  потрясенные  и сбитые с
толку,  согнувшись,  отступали  от  черной  башни  и  от  непобедимых  людей
наверху,  оказавшихся  наиболее  опасными,  когда  они  меньше  всего  могли
надеяться на спасение.
     - На  вылазку,  Дюгесклен, на вылазку! - крикнул сэр Найджел. - Клянусь
апостолом,  они  не  знают,  на  что решиться, и какой-нибудь смельчак может
заставить их повернуть обратно.