клянусь  черным  распятием  Уолтема,  они  сами  будут болтаться на веревке,
когда мы до них доберемся. Но вот и лагерь и наши товарищи.
     Лесная  тропа,  по  которой  они  шли,  вывела  их на прогалину, отлого
спускавшуюся  к  реке.  С  трех  сторон  ее окружали высокие нагие деревья с
густым  подлеском падуба меж стволов. На дальнем конце этой лесной прогалины
стояло   четыре-пять   десятков  хижин,  аккуратно  сложенных  из  дерева  и
обмазанных  глиной;  над  крышами  вился синеватый дымок. Рядом, на привязи,
паслись  лошади  и мулы, тут же слонялись лучники; одни стреляли по мишеням,
другие  разводили  костры  и  вешали  над  ними котлы. Увидев возвращавшихся
товарищей,  они  шумно  приветствовали их, а всадник, объезжавший за лагерем
своего  коня,  поскакал навстречу. Это был веселый подвижный человек, богато
одетый,  с круглым, гладко выбритым лицом и черными, как уголь, сверкающими,
живыми глазами.
     - Сэр  Найджел!  -  воскликнул  он.  -  Сэр Найджел Лоринг, наконец-то!
Клянусь  честью,  мы  ждем  вас  целый месяц! Добро пожаловать, сэр Найджел!
Надеюсь, вы получили мое письмо?
     - Оно-то  и  привело  меня сюда, - ответил сэр Найджел. - Но право, сэр
Клод  Латур, меня удивляет, почему вы сами не ведете этих стрелков, поистине
лучшего военачальника им не найти.
     - О  нет,  клянусь  святой  девой  Эспаррской!  - возразил с гасконским
акцентом  сэр  Латур.  -  Кому, как не вам, знать характер ваших островитян,
сэр   Найджел?   Они   пойдут  только  за  своим  соотечественником.  Их  не
переубедишь.  Даже  я,  Клод  Латур,  сеньор Моншато, владеющий полномочиями
высокого,  среднего  и  низшего  суда,  не мог добиться их расположения. Две
сотни  дуралеев собираются и держат совет, потом приходят их представители -
этот  Эйлвард еще с кем-то - и заявляют что разойдутся по домам, если ими не
будет  командовать  именитый  англичанин.  Многие  из  них,  как  я понимаю,
явились  сюда из какой-то лесной местности, не то Хампи, не то Хампти - язык
не  выговорит  такого слова. Вы живете в тех краях, вот они и решили, что вы
должны  быть  их  командиром. Однако мы рассчитывали, что вы приведете сотню
воинов.
     - Мы  соединимся с ними в Даксе - они уже там, - ответил сэр Найджел. -
Но  не  будем  мешать  людям:  они  намерены нарушить свой пост, поговорим о
наших делах потом.
     - Пойдем  в  мою  хибару,  -  сказал  сэр Клод. - Пища у меня тут очень
скромная  -  молоко,  сыр,  вино, свинина, - надеюсь, ваш оруженосец и вы не
обессудите  на  угощение.  Вот  и  мой дом, тот, где возле двери развевается
знамя, - невидная резиденция для лорда Моншато.
     Сэр  Найджел  сидел  за  трапезой  молчаливый  и  рассеянный, тогда как
Аллейн  внимал  болтовне  гасконца,  рассказам о великолепии его собственных
владений, о его успехах у женщин, о его победах на войне.
     - Вас  ждут  славные  дела,  раз  уж  вы  тут, сэр Найджел, - сказал он
наконец.  - Я слышал, что Монпеза слабо укреплен, а в том замке двести тысяч
крон.  В  Кастельно  я  подкупил  башмачника,  и темной ночью он спустит нам
веревку  из  своего дома у городской стены, как только я ему прикажу. Обещаю
вам,  что  вы загребете груды доброго серебра в одну из первых же ночей: тут
кругом  сколько  душе  угодно  богатой  добычи,  отличных  вин и хорошеньких
женщин.
     - У  меня  другие планы, - сурово ответил сэр Найджел, - я пришел сюда,
чтобы  повести  лучников на помощь Принцу, нашему государю, которому без них
не  обойтись,  когда  он  будет снова сажать Педро на испанский престол. И я
намерен сегодня же двинуться в Дакс-на-Адуре, где он теперь стоит лагерем.
     Лицо гасконца омрачилось, глаза злобно блеснули.
     - Мне  до  этой  войны  дела нет, - сказал он, - я вполне доволен своей
теперешней веселой и приятной жизнью. Я не поеду в Дакс!
     - Подумайте  еще  раз, сэр Клод, - мягко сказал сэр Найджел. - Ведь вас
всегда  считали  истинным,  верным  рыцарем.  Неужели вы отступитесь теперь,
когда наш государь в вас нуждается?
     - Я не поеду в Дакс! - крикнул гасконец.
     - Но ведь вы присягали, вы давали клятву верности.
     - Я сказал, что не поеду.
     - В таком случае, сэр Клод, я поведу Отряд без вас.
     - Если  только  лучники пойдут за вами! - насмешливо бросил гасконец. -
Это  вам  не  рабы, а вольные стрелки, и против их желания вам ничего с ними
не  сделать. Поистине, любезный лорд Лоринг, не такие это люди, чтобы с ними
шутки  шутить,  - легче вырвать кость из горла голодного медведя, чем увести
лучника из края изобилия и удовольствий.
     - Что  ж,  тогда  соберите  их,  - ответил сэр Найджел, - и я скажу им,
какие  у  меня намерения: если их командир я, они должны отправиться в Дакс,
а  если не я - тогда мне нечего делать в Оверни. Оседлай моего коня, Аллейн,
ибо, клянусь апостолом, мне надо быть на пути домой еще до полудня.
     Повинуясь  призыву  рога,  лучники  собрались  на  совет  и  небольшими
кучками  и  группами столпились вокруг поваленного дерева, лежавшего поперек
поляны.  Сэр  Найджел  легко вскочил на ствол. Твердо сжав губы и щурясь, он
окинул взором круг поднятых к нему мужественных лиц.
     - Лучники,  -  начал  он,  -  говорят,  будто  бы  вы  так прельстились
беззаботной  жизнью  и  мародерством,  что вас не вытащить из этого веселого
края.  Однако,  клянусь  апостолом, я этому не верю, ибо вижу, что вы все до
одного  храбрецы  и  почтете для себя унизительным жить в праздности в такое
время,  когда  вашему  Принцу  предстоит  выполнить столь трудную задачу. Вы
избрали   меня  своим  командиром,  и  командиром  вашим  я  буду,  если  вы
отправитесь  со  мною  в Испанию. Клянусь вам, пусть только бог сохранит мне
жизнь  и  силы,  мое  рыцарское  знамя  с пятью розами всегда будет там, где
можно  своими  подвигами  снискать  великую славу. Но если вы желаете валять
дурака  и  лодырничать,  предпочитая  славе  и  чести  презренное  золото  и
награбленную  добычу, то ищите себе другого командира, я же привык доблестно
жить  и  надеюсь  доблестно умереть. Если есть среди вас лесники из Хампшира
или тамошние жители, пусть скажут, пойдут ли они за знаменем Лоринга.
     - С  вами  пойдет  малый  из  Ромсея! - крикнул молодой лучник с веткой
молодила на шлеме.
     - И парень из Олресфорда! - крикнул другой.
     - И из Милтона!
     - И из Берли!
     - И из Лимингтона!
     - И малый из Брокенхерста! - заорал верзила, разлегшийся под деревом.
     - Клянусь  эфесом,  ребята,  -  заявил  Эйлвард,  вскочив на поваленное
дерево,  -  я  думаю, нам стыдно будет смотреть в глаза своим девушкам, если
Принц  перевалит  через  горы,  а  мы  не  натянем тетиву, чтоб очистить ему
дорогу.  Наша  теперешняя  жизнь  очень даже хороша в мирное время, но когда
развеваются  боевые  знамена,  наше место на поле боя; клянусь моими десятью