наступательной операции.
К концу сентября 1941 г. общая стратегическая обстановка на советско-германском
фронте складывалась следующим образом. На Московском направлении после
Смоленского сражения немецко-фашистские войска, временно приостановив
наступление, готовились к его возобновлению. На северо-западе они, не достигнув
своей цели по овладению Ленинградом, блокировали город и начали перебрасывать
свои подвижные соединения на Московское направление. На это же направление
возвращались после взятия Киева и разгрома войск нашего Юго-Западного фронта 2-я
танковая группа Гудериана и другие соединения. Германское командование решило
сосредоточить основные усилия для сокрушительного удара по советским войскам на
Московском направлении и овладеть столицей нашей страны. С этой целью была
предпринята новая наступательная операция под кодовым названием "Тайфун".
Операция началась 30 сентября ударом 2-й танковой группы по левому флангу
Брянского фронта на Орел и в обход Брянска с юго-востока. 2 октября перешли в
наступление главные силы группы армий "Центр", нанося удары по сходящимся
направлениям на Вязьму, и окружили соединения четырех армий Западного и
Резервного фронта. Возникла угроза прорыва противника к Москве.
Складывающаяся катастрофическая обстановка на Московском направлении объяснялась
в основном тремя причинами.
Во-первых, крупной ошибкой Сталина, когда он не прислушался к настойчивым
предложениям Жукова, Генштаба о принятии срочных мер по усилению Центрального
фронта и отводе основных сил Юго-Западного фронта на левый берег Днепра. При
устойчивой обороне Юго-Западного фронта на р. Днепр Центральный фронт создавал
бы угрозу правому флангу группы армий "Центр" и противник не смог бы перебросить
отсюда крупные силы на Московское направление.
Подчеркнем еще раз: предвидение Жуковым, к которому он пришел в сотрудничестве с
Генштабом, того, что германское командование после Смоленского сражения вместо
продолжения наступления на Москву может повернуть значительные силы на юг,
уникально и достойно занять свое место в хрестоматиях по военной истории.
Поразительно, что в июле и первой половине августа и само германское
командование еще твердо не знало, в каком направлении придется действовать. Все
шло к тому, что основные силы группы армий будут продолжать наступление на
Москву. И Сталин был в этом уверен. В этой мысли его поддерживали и данные
разведки. В первой половине августа в Кремль поступило сообщение от хорошо
информированного разведчика А. Радо из Швейцарии о том, что командование
вермахта собирается нанести удар на Москву через Брянск.
Это и в самом деле соответствовало намерениям главного командования сухопутных
войск вермахта. Но через три дня Гитлер подписал директиву, в соответствии с
которой часть сил группы армий "Центр" должна была повернуть на юг. 23 августа
Гальдер лично доставил директиву в Борисов, в штаб-квартиру группы армий
"Центр", где она встретила явное неодобрение. Особенно резко отозвался Гудериан.
В тот же день он вместе с Гальдером вылетел в Растенбург, в ставку Гитлера,
чтобы убедить фюрера в необходимости наступления на Москву. Тем не менее 24
августа Гудериан прибыл на свой командный пункт, чтобы руководить наступлением
войск на юг. Гальдер и Гудериан еще добиваются продолжения наступления на
Москву, а Жуков уже приходит к выводу, что этого не будет, что они должны будут
повернуть на юг, что в последующем случилось и поставило наши войска в
тяжелейшее положение.
Во-вторых Генштаб и командование фронтами недооценили размах и основные
направления наступления противника. Ведь после поражения Юго-Западного фронта
было ясно, что гитлеровское командование возобновит наступление на Москву. В
20-х числах сентября в Генштаб и штабы фронтов поступали разведывательные данные
о перегруппировке войск и подготовке такого наступления. Ставка поставила задачу
фронтам перейти к жесткой обороне, не растрачивать силы для бесплодных частных
наступательных операций. Но уже через некоторое время Сталин через Генштаб
отдает распоряжение о проведении в полосах армий наступательных действий с целью
улучшения своего оперативного положения. В результате к началу немецкого
наступления наши войска не были готовы ни к наступлению, ни к обороне.
Были допущены серьезные ошибки в выявлении направлений главных ударов
противника. Так, И.С. Конев знал, что основные силы противника сосредоточены в
полосе 30-й и 19-й армий. Но поскольку Ставка считала, что главный удар
противника возможен на Смоленско-Вяземском направлении, Конев на этом
направлении и сосредоточил свои основные усилия, а не там, где требовала
обстановка.
А.И. Еременко основные усилия сосредоточил на правом фланге, в районе Брянска, а
противник нанес главный удар на его левом фланге. Между тем Жукову в
оборонительных сражениях в октябре и ноябре 1941 г. удавалось выходить из
положения прежде всего за счет правильного определения предстоящего направления
главного удара противника и сосредоточения своих основных сил на этом
направлении.
А без этого, да еще при отсутствии сильных резервов в глубине, невозможно было
парировать наступление и прорывы ударных группировок противника, создающего на
направлениях ударов решающее превосходство в артиллерии, танках и бросающего на
эти направления все силы авиации.
В-третьих, командующие Западным фронтом генерал И.С. Конев, Резервным -- маршал
С.М. Буденный, Брянским -- генерал А.И. Еременко повторяли ошибку начального
периода войны, когда, стремясь любой ценой остановить противника, все резервные
соединения бросали навстречу наступающим группировкам для усиления войск первого
эшелона или для нанесения контрударов, не заботясь о создании новых
оборонительных рубежей в глубине. Весьма нерешительно осуществлялся также маневр
войсками, особенно с не атакованных участков.
В Генштабе в то время работали очень толковые люди. И они видели многие эти
упущения. И маршал Б.М. Шапошников был на редкость умным, проницательным
военачальником, обладавшим глубоким и развитым оперативно-стратегическим
мышлением. Но ему недоставало твердого характера и гражданского мужества для
того, чтобы отстаивать перед Сталиным правильные оценки обстановки и
предлагаемые решения.
Когда 7 октября Сталин вызвал Жукова из Ленинграда в Москву и поручил вначале
разобраться с обстановкой в полосе Западного и Резервного фронтов, Георгий
Константинович, побывав на пунктах управления и объездив отступающие войска,
совершенно ясно увидел, что почти все пути на Москву открыты, а Можайская линия
обороны слабо прикрыта и не может гарантировать от прорыва бронетанковых войск
противника к Москве. Он предложил Сталину ряд мер по усилению обороны Москвы и
самое срочное -- формировать резервы и быстрее стягивать войска под Москву,
откуда только можно. И эти его предложения в своей основе были приняты.
С целью объединения усилий войск, оборонявших Московское направление, и более
четкого управления ими 10 октября Ставка ВГК приняла решение объединить войска
Западного и Резервного фронтов в один Западный под командованием Г.К. Жукова.
Вспоминая эти дни, Жуков писал: "Положение под Москвой в те дни было очень
тяжелым. 10 октября, когда я был назначен командующим Западным фронтом, мы имели