только менялась обстановка, немцы терялись, проявляли себя крайне пассивно,
ожидая приказа высшего начальника, который в создавшейся боевой обстановке не
всегда мог быть своевременно получен.
Лично наблюдая за ходом боя и действиями войск, убедился, что там, где наши
войска не просто оборонялись, а при первой возможности днем и ночью
контратаковали противника, они почти всегда имели успех, особенно ночью. В
ночных условиях немцы действовали крайне неуверенно и, я бы сказал, плохо.
Из практики проведения первых операций сделал вывод, что чаще всего неудачи
постигали тех командующих, которые лично не бывали на местности, где предстояло
действовать войскам, а ограничивались изучением ее по карте и отдачей письменных
приказов. Командиры, которым предстоит выполнение боевых задач, должны
непременно хорошо знать местность и боевые порядки противника, с тем чтобы
использовать слабые стороны в его дислокации и направлять туда главный удар.
Особенно отрицательно сказывается на ходе операции или боя поспешность принятия
военачальниками решений без детальной перепроверки полученных сведений и учета
личных качеств тех, кто докладывает обстановку, -- военных знаний, опыта,
выдержки и хладнокровия.
Большое значение для одержания победы в любом масштабе имеют хорошо отработанные
на местности (или в крайнем случае на ящике с песком) взаимодействия всех видов
и родов войск как в оперативных объединениях, так и в тактических
соединениях..."
Почти через 55 лет после проведения Жуковым Ельнинской операции доктор
филологических наук Борис Соколов решил учинить маршалу разбор этой операции и
его действий. Согласившись с критическими замечаниями А. Мерцалова в адрес
Жукова, он пишет:
"Но А. Мерцалов, похоже, вообще склонен отрицать наличие у Жукова хоть каких-то
военных способностей, особенно в первые годы войны. Между тем, пусть в небольшой
мере, но у Жукова они проявились еще и в 1941-м, своеобразно наложившись на его
презрение к солдатским жизням и умение угождать Верховному -- Сталину. Речь идет
о Ельнинской операции августа-сентября 1941 года, когда Жуков, командуя
Резервным фронтом и еще с конца июля, по его утверждению, предвидя, что главный
удар немцы нанесут на юге, против Киева, тем не менее добился от Сталина
согласия на проведение силами своего фронта наступления против Ельнинского
плацдарма немцев, вместо того, чтобы выделить несколько дивизий соседям с юга,
попавшим под мощный немецкий удар. В создавшихся условиях германское
командование за Ельню держаться не стало, предпочтя окружить советские армии в
районе Киева...
А две недели спустя и без Ельни немцы смогли разгромить наши армии на Западе...
(Жуков в это время благополучно отсиживался на второстепенном Ленинградском
фронте и вины за поражение не понес)".
Всякое у нас печатается, но подобные легковесность, невежество, бессовестность
могут возмутить кого угодно. Это же какое-то детское баловство на историческом
поле. Трудно представить себе военачальника или доктора военных наук, который
взялся бы разбирать специальный труд по филологии. А вот в области военной
стратегии любой человек считает себя знатоком. Но поскольку положено уважать
оппонента, попытаемся ответить сдержанно, имея в виду прежде всего не автора
(его суть вопроса, видимо, не интересует), а недостаточно осведомленных
читателей авторитетной газеты, которых такая статья может ввести в заблуждение.
Во-первых, о каком угождении Сталину речь идет? Жуков дважды обратился к Сталину
с предложением отвести войска Юго-Западного фронта на восточный берег р. Днепр.
И никак не поддакивал Верховному, а предельно резко разговаривал с ним.
И надо полагать, что он был отрешен от должности начальника Генштаба не за
"угождение", а за то, что пошел наперекор Сталину и настаивал на отводе войск.
Почему проведение Ельнинской операции является угождением Сталину, если
Верховный первоначально высказался против проведения этой операции. И согласился
в последующем лишь по настоянию Жукова.
Во-вторых, Жуков внес конкретные предложения о перегруппировке на Юго-Западное
направление не нескольких дивизий, а более крупных сил -- не менее двух армий.
Но и это его предложение было отвергнуто. Зачем же автор статьи -- наш
новоявленный стратег -- пытается задним числом поучать полководца и предлагает
то, чего Жуков добивался еще 55 лет назад и в более крупном масштабе?
В-третьих, задача в июле-августе 1941 г. состояла в том, чтобы не только
перебросить на юг наши дополнительные силы, но и сковать силы противника на
Западном направлении и не дать ему возможности перебрасывать новые соединения на
Киевское направление. Проведением Ельнинской операции эта цель была частично
выполнена. Германское командование еще в июле намеревалось отвести свои войска с
Ельнинского выступа, но Гитлер не разрешил этого. Поэтому является
безосновательным и утверждение автора статьи о том, что гитлеровские войска не
стали держаться за этот выступ. Нет, они упорно сопротивлялись, но под ударами
наших войск были вынуждены отойти. О положительном оперативном и
морально-воспитательном значении первой успешной наступательной операции с
началом войны уже говорилось.
В свете изложенного нетрудно понять насколько голословными являются утверждения
Б. Соколова относительно Ельнинской операции.
В действительности под Ельней была одержана важная оперативно-стратегическая и
психологическая победа. Маршал Жуков и предводительствуемые им войска буквально
вырвали Ельнинскую победу в условиях весьма тяжелой общей стратегической
обстановки, когда войска повсюду отступали и сама возможность бить врага и тем
более окружать и вынуждать его к отступлению казалась несбыточной. Это был еще
небольшой, мелькнувший лишь на короткое время луч света, излученный жуковским
талантом, доблестью гвардейских частей, но он уже вселял надежды, ярче осветил
ориентиры, показывающие, каким путем надо идти, чтобы научиться по-настоящему
воевать.
2. Оборона Ленинграда
Еще в ходе завершения Ельнинской операции Сталин вызвал Жукова и предложил ему
срочно вылететь в Ленинград и принять командование Ленинградским фронтом.
(Приказ о назначении состоялся 10.09. 1941 г.) По версии Б. Соколова, Жуков
поехал "отсиживаться на благополучном Ленинградском фронте". С изнывающих от
безделья младших научных сотрудников и лаборантов спрос не велик. Но в редакциях
газет должны отдавать себе отчет в том, что значит не только Жукову, но и
миллионам людей, самоотверженно защищавших город, для которых это было и
трагедией и символом славы -- вдруг бросить в лицо оскорбительные слова, что они
"отсиживались на благополучном Ленинградском фронте".
Между тем, в действительности под Ленинградом складывалось опаснейшее положение.
Иначе и не требовалось бы срочно отправлять туда Жукова.

Историк А. Мерцалов вдруг сделал "открытие" будто бы гитлеровское командование и
не собиралось овладевать Ленинградом. Поэтому Жуков, Говоров и другие защитники
города зря старались. Но одной из целей плана "Барбаросса" являлось овладение
Ленинградом. Для этого надо не полениться взять и посмотреть этот документ. Он