воинами мятежную толпу, он заставил белоозерцев выдать ему
волхвов-зачинщиков. Летопись передает разговор Яна и волхвов. Те
упорствовали в своих верованиях и лишь после "внушения" горестно признались
Яну: "Так нам боги молвят: не быть нам живым от тебя". Ян, немедленно
согласившись с ними, отдал волхвов-убийц родным погибших. Повешенных на
дереве волхвов ночью изгрыз медведь, зверь для язычников очень почтенный.

Некий волхв появился и в Новгородской земле. Он объявил себя прорицателем,
подбил людей на мятеж против церкви и обещал невиданное чудо. Белоозерских
язычников обуздал сын Святослава князь Глеб. Укрыв под плащом топор, он
обратился к кудеснику с вопросом, знает ли тот будущее. "Знаю все", - был
ответ. Князь спросил: "Знаешь ли, что будет с тобою сегодня?" "Чудеса
великие сотворю", - пророчествовал волхв. Глеб вынул топор и зарубил
волхва, доказав тем самым, что пророком тот был никудышным. "Люди
разошлись", - сообщает летописец. Так энергичными действиями власти было
подавлено возрождение язычества на севере Руси.

В декабре 1076 г. князь Святослав умер. Эта внезапная, "от желвака" смерть
князя, которому еще не было пятидесяти лет, нарушила сложившееся на Руси
равновесие.

ОЛЕГ СВЯТОСЛАВИЧ

По ряду (закону) Ярослава Мудрого после смерти великого князя наследником
становился не сын его, а следующий по старшинству рождения брат. Если
прекращалось поколение братьев, престол наследовал сын старшего брата,
после его смерти - сын следующего брата, и так далее. Когда умер Святослав
Ярославич, оставивший пятерых сыновей, возник вопрос: считать его законным
великим князем киевским или узурпатором, захватившим киевский стол при
жизни старшего брата Изяслава?

От решения этого вопроса зависели и судьбы сыновей Святослава, потому что в
Древней Руси существовал очень жестокий обычай. Людей, в чем-либо
провинившихся, "изгоняли из жизни", то есть лишали их права заниматься
кормившим их семью делом. Существовало три категории таких людей: попов
сын, что грамоте не выучился, купец задолжавший и смерд (крестьянин), от
верви (общины) отклонившийся. В какой-то степени это было справедливо.
Попов сын мог наследовать приход отца, но для посвящения в сан нужно было
знать грамоте и уметь служить литургию. Если из-за лени попович грамоту не
разумел, его из прихода изгоняли. Сам виноват, скажем мы, надо было
учиться. Виновным считался и не отдавший долг купец: "взял в долг - верни".
Был ли ограблен караван, потопила ли буря ладьи с товаром или купец
попросту промотал чужие деньги - все это считалось вопросом праздным. Точно
так же смерда, отколовшегося от своей верви, где его знали родственники и
соседи, не принимали жить в работать другие общины, не интересуясь
причинами изгнания.

Но была на Руси и четвертая категория изгоев, никак в своей беде не
повинных. "А четвертый изгой: аще (если) князь осиротеет". В соответствии с
этим принципом князь, осиротевший раньше, чем его отец смог занять великий
стол, навечно лишался всех прав владения наследством предков.
Следовательно, для сыновей Святослава в сложившейся ситуации выбор был
очень жесток: они либо получали право занять в свою очередь великое
киевское княжение, либо превращались в князей-изгоев. Таким изгоем после
смерти своего отца Вячеслава стал внук Ярослава Мудрого Борис, сидевший при
жизни отца в Смоленске. То же случилось с Давыдом Игоревичем, сыном самого
младшего сына Ярослава Мудрого - Игоря, также не дожившего до своей очереди
занять киевский стол.

Естественно, что князья-изгои стремились закрепиться на каком-то из русских
столов. Единственно возможным местом была далекая Тьмутаракань. Там и
началась непрерывная борьба между изгоями, которых приглашали
тьмутараканские иудео-хазары, и Святославичами, потерявшими отцовский
Чернигов и использовавшими контакты с ясами, касогами и половцами.
Святославичи стремились вернуть черниговский стол отца, на котором
закрепились сначала Всеволод, а затем его сын Владимир Мономах.

И вот в 1078 г. Олег и Роман Святославичи вместе с Борисом Вячеславичем
двинулись на Русь из Тьмутаракани, чтобы мечом добыть свои удельные города.
Против них выступили старшие князья - Изяслав и Всеволод. В страшной битве
на Нежатиной Ниве около Чернигова погиб князь Изяслав - старик, проживший
жизнь, полную взлетов и падений. Погиб и бросившийся в сечу за удел отца
юноша Борис Вячеславич. Победу одержали старшие князья. Великим князем стал
Всеволод, торжественно отпевший брата Изяслава. Таким образом, Святослава
на великом столе сменил Всеволод.

Судьба уцелевших Святославичей была печальной: Роман Святославич в 1079 г.
был убит в половецких кочевьях, а Олег, добравшийся до Тьмутаракани, был
схвачен хазарами. Судьба Олега поражает нас своей исключительностью. Хазары
передали Олега грекам. Князь жил в Константинополе, очевидно, как почетный
пленник. Бездеятельная жизнь, к тому же лишенная какой-либо перспективы, не
могла не тяготить молодого, энергичного Олега. И тут ему повезло. Все
изменило происшествие в императорском дворце, когда русские наемники,
крепко напившись вина, решили произвести переворот и напали на
императорскую спальню. Эта пьяная попытка успеха не имела. Греческие воины
отпили нападение и загнали наемников в одно из дворцовых помещений.
Проспавшись, буяны стали просить прощения и были прощены. Разумеется, их
отправили из столицы в пограничные войска, где больше воевали с
сельджуками, чем употребляли хмельные напитки. Русская гвардия при дворе
базилевса была ликвидирована и заменена воинами из англосаксов [†5].

После нелепого бунта пьяных варягов Олега Святославича, как русского,
перевели на остров Родос. Там он женился на греческой патрицианке Феофании
Музалон и через два года получил разрешение вернуться в Тьмутаракань, где
укрепились поддержанные хазарами изгои Давыд Игоревич и Володарь.

В 1083 г. к причалу Тьмутаракани подошла византийская галера с "архонтом
Русии" (греческий сан русского князя) Олегом и его молодой женой. Олег
сошел на берег, и... в Тьмутаракани учинилась резня. Были истреблены
иудео-хазары, давние враги Олега, и изгнаны князья Давыд и Володарь. Ясно,